Страница 20 из 94
– Жу, постой, – скомандовал он так, что я мгновенно замерла морской фигурой, а затем и вовсе оцепенела, когда его губы прижались к моим.
А-а-а! Что делать-то? Я не умею целоваться!
Делать ничего не пришлось. Ден быстро отстранился.
– Прости, не удержался.
– Угу... – невнятно выдала я.
– Ты не ответила на поцелуй. Тебе было неприятно?
А как я должна была ответить? «Да, целуй меня, целуй! Лобызай активнее!» Так что ли?
– Э-э... – кажется, я заразилась от Дануты болезнью междометий. Надо сказать что-нибудь членораздельное! Так, соберись, Жупа, включи мозг. – Не то чтобы у меня большой опыт в поцелуях... – призналась, наконец.
– Ты давно ни с кем не целовалась?
– Очень давно, – кивнула. – С прошлой жизни. В этой с поцелуями как-то не задалось. По объективным причинам.
Вроде по-умному прозвучало? Или нет?
– Жу, это, что, был твой первый поцелуй? – Ден выглядел обескураженным.
– Был.
– Прости. Для меня прошлая ночь была как в тумане. Мне казалось, ты меня зовёшь. Это бред, знаю, но на рассвете я вскочил на коня и вернулся сюда.
А ведь звала! Звала! Но ни за какие коврижки не признаюсь!
– К-ко мне? – как бы моя нижняя челюсть сейчас не отвалилась...
– К тебе! И представь моё удивление, когда на твоей кухне я увидел этих двоих! Да ещё у одного явный синдром Приапа[1]!
– Забудь о них. Как женщина я их не интересую.
– Очень скоро это изменится, Жу.
– О чём ты?
– Твои недостатки превратятся в достоинства. Я уже вижу тебя такой, какой ты станешь.
– Ты уверен, что это не игры твоей фантазии?
– Уверен. Я чувствую тебя и вижу твой истинный облик.
– Хотела бы и я его увидеть...
– Увидишь. Обещаю. И пока я здесь, давай проведём сеанс исцеления.
– Нет уж! Сначала обед! Зря я что ли курник да расстегай с минтаем испекла? – для пущей убедительности я упёрла руки в бока и посмотрела на него взглядом матёрой поварихи, мол, пока не съешь, не выпущу!
– Давай! – просиял Ден. – Я голоден, как зверь.
А я... Становлюсь счастливой от одного только вида уминающего за обе щека принца. Как говорится, тарелку осилит жующий.
Кажется, я влюбилась. Так изящно мою еду ещё никто не поглощал.
В общем, в этот раз я насытилась королевской статью, получила эстетическое удовольствие.
– Благодарю за трапезу. Теперь я полон сил и готов раскрывать твою красоту, – пустая тарелка со сложенными друг на дружку вилкой и ножиком[2] была отодвинута в знак того, что обед окончен.
– На здоровье, – я убрала посуду в мойку. – Я готова к истязаниям.
Оказывается, я скучала по прикосновениям пальцев Дена, которые как бы намекают на более интимное отношение, чем «пациент – доктор». Теперь я знаю, что так и есть! Уи-и-и!
– Сегодня попробую убрать ещё одну спайку, – прокомментировал он свои приятные поглаживания.
Я лежала на животе, повернув голову в сторону и прислушиваясь к ощущениям.
– А сейчас ты что делаешь?
– Смотрю... Кхм, отслеживаю перемены в твоём теле.
– Они есть?
– Даже больше, чем я рассчитывал. И магия, сокрытая в тебе, начинает проявляться.
– То есть я становлюсь магом?
– Нет, но... У тебя могут быть спонтанные выплески магии. Узнать бы ещё, какая направленность у этой энергии.
Кажется, я знаю. Мои желания сбываются. Значит, я – сбыватель, то есть джинн. Надеюсь, меня не посадят в лампу. Ерунда, конечно, но лучше я пока ничего не буду говорить Дену. Сама толком не разобралась.
Он продолжал ощупывать мне рёбра и гроб, и вдруг воскликнул:
– Нашёл! Вот эту спайку мы сейчас уберём. Ты готова? Придётся немного потерпеть.
– Ы-ы-ы... Не очень, но готовей, чем сейчас, уже не буду.
– Начали, – скомандовал он, и в меня полилась обжигающая и какая-то щипучая энергия.
– Ай-й... – приглушённо простонала я, но, припомнив, что Ден забирает себе половину моей боли, стиснула зубы и умолкла.
Он пыхтел, как будто нёс на себе повозку с картошкой. Что называется: грыжу заработаю, но донесу.
А мне казалось, что мой позвоночник изнутри пилят раскалённым ребристым ножом. Боль выстрелами отзывалась даже в кончиках пальцев, вот-вот нервы оборвутся, и я потеряю чувствительность в теле.
Так больно, что теперь и пытки не страшны!
Вскоре во мне действительно что-то оборвалось, но легче не стало, и я, растеряв последние крохи самообладания, уже выла в голос.
– Прости... Прости... – пыхтел Ден. – Так надо. Ещё чуть-чуть... Ох! Так... Так... – под конец и он издавал умирающие звуки, а когда завершил, успел сказать только: – Всё, – и рухнул без чувств.
А я – нет. Лежала, раздавленной лепёшкой распластавшись на постели, и отходила от болевого шока. Слёзы продолжали скатываться на подушку, и сквозь их пелену я разглядывала бледное лицо Дена.
Надо же... Он приехал ко мне, как только смог. Выложился по полной, леча меня. Неужели у него ко мне не только профессиональный интерес? Или его отношение навеяно моей желаниеисполнятельной магией? Как долго это всё продлится? Хорошо бы всю жизнь...
С этими мыслями сон унёс меня в иную реальность, где со мной был не только Ден, но и черноволосый красавчик! Ну, не такой красавчик, как мой принц, но тут дело даже не в красоте лица, а в масштабе личности. Но это не суть. А суть в том, что оба они были мои! Даже не так: мои-мои! И я перед ними вся такая прекрасная госпожа-повелительница.
Чушь, конечно, но мне понравилось!
Помню, во сне я заявила: «Да будет так! На веки вечные вы принадлежите мне!» – и голубое облачко радостно взвилось вверх и умчалось в дальние дали.
Что сказать? Чудеса да и только!
Из нескромных грёз меня выдернул обнявший мою тушку со спины Ден:
– Жу? Жу? Мне пора. Уже ночь, и к утру я должен быть в столице, – сообщил он траурным голосом. – Нужно ещё забрать лошадь из стойла в таверне.
– Но как ты поедешь в таком состоянии? – божечки, как же мне не хотелось его отпускать.
– Я в порядке. А тебе не помешает кружка тёплой воды и корректор, чтобы закрепить результат. В этот раз я убрал спайку, сильно искривляющую твой позвоночник. Идём, я помогу тебе всё сделать, а потом ляжешь спать.
Напрасно я думала, что справлюсь сама. При первой же попытке пошевелить спиной я заревела в голос. Это ад!
– Ш-ш-ш, сейчас станет легче, – Ден обхватил меня за рёбра и поставил вертикально. – Это нормально. Просто твой организм сопротивляется переменам. Скоро он поймёт, что мы делаем для него лучше.
– Н-надеюсь...
Меня напоили, затем одели в утяжку и корректор осанки. К слову, не такие уж они неудобные. Уже не так уж и тянет и ломит кости. Похоже, я и впрямь выпрямляюсь, простите за тавтологию.
– Засыпай. Я сам спущусь и захлопну входную дверь, – он нежно погладил лежащую меня по лицу.
– Когда ты приедешь в следующий раз?
– Не знаю, Жу, – вздохнул. – Но, пожалуйста, никаких глупостей, договорились?
– Угу... – глупенький, ну, как же я без глупостей?
– Я заметил, у тебя новое яркое пальто.
– Да, сделала себе порадок.
– Порадок?
– Да. От слова «порадовать».
– Ты изобретательная не только на кухне, – усмехнулся мой принц. – Тебе очень идёт шафрановый цвет, он подходит к твоим новым золотистым прядкам.
– Они пока совсем незаметны.
– Я бы так не сказал. Сегодня появилась ещё одна. Вот тут, – он провёл пальцем над моим ухом. – Тоже тоненькая, но такими темпами скоро твоя голова будет полыхать костром в толпе. Удивительный цвет!
– Ты когда-нибудь встречал людей с таким цветом волос?
– Хм, надо подумать... Если только в детстве. Был некто... М-м-м... Не помню имени. Но я всегда считал, что он носит парик.
«Как это не помнишь?! Вспоминай!» – завопила внутри меня Вторая, и я была с ней солидарна.
[1] Приапизм – состояние болезненной эрекции, которая продолжается в течение нескольких часов при отсутствии сексуальной стимуляции и после эякуляции. Вызвано блокированием оттока венозной или артериальной крови из структуры полового члена.