Няня для бандита

– Открой! – ломился он так сильно, что петли вот-вот могли не выдержать. – Открой эту чертову дверь, иначе я пробью дыру! Ты думаешь, это меня остановит?!

– Софи, я боюсь! Я не хочу, чтобы он вошел сюда! Это не папа – это какой-то монстр! Мне страшно!

– Не бойся, малыш... Чшшш... – Я легла на кровать возле девочки и крепко ее обняла, закрыв рукой уши, чтобы она этого не слышала. – Монстр не войдет сюда, он скоро исчезнет. Вот увидишь… Чшш...

Оставив дверь в покое, Дэн спустился вниз, и я еще долго слышала, как бьется посуда и что-то падает на пол. Я даже не представляла себе, что этот разговор приведет к таким последствиям. Я превратила Даниэля в чудовище, он был готов все ломать и крошить, он люто ненавидел мир вокруг и хотел превратить свой фамильный дом в руину. Но глубоко в душе я хотела верить, что на самом деле он любит Миву, даже если она ему не родная дочь.

Ему было сложно и больно, он не желал вспоминать то, что подавало его не таким, каким ему хотелось быть. И пускай я тоже питала к нему чувства, мне было его жаль по-человечески, но оставить ему ребенка казалось глупостью. Только не теперь – Мива была для него не только символом потерянного счастья, но и символом предательства. А позволить бандиту сорваться и угробить шестилетнюю девочку я просто не могла, уж слишком сильно я ее любила...

Ближе к утру он успокоился. Я уже не слышала матерщины и звона битого стекла. В течение нескольких часов было абсолютно тихо, мне даже показалось, что он ушел. Что мы теперь одни. Но когда я открыла дверь, то увидела его сидящим на ступеньках.

Постояв в неведении пару минут, я все же решилась с ним поговорить.

– Привет.

– Привет, – ответил он тихо.

– Как ты?

Я села возле него на ступеньку и пыталась не думать о плохом. Постаралась убедить себя, что ночной скандал – просто сон. Но это было нелегко.

– Прости меня... – Дэн взглянул на меня и взял за руку. – Вчера я сорвался и не контролировал себя. Это было ужасно. Мне очень жаль. Жаль, что ты все это слышала и видела.

– Ты не у меня проси прощения, а у Мивы.

– Да... – кивал он, сожалея. – Да. Извини, я понимаю… Я был зол на тебя, потому что ты сказала правду. – Когда он это произнес, я была удивлена. Я посмотрела на него и вдруг поняла, что Дэн признался. – Мне очень трудно с этим жить, но это так. Не проходит и дня, чтобы я об этом не подумал – чтобы я себя не корил в ее смерти. Но мне нет оправдания... – вздохнул он тяжело и сказал самое трудное: – Я убил свою жену. Ее смерть полностью на моей совести, и это уже навсегда. Ничто не изменит этого, исправить невозможно... И самое страшное то, что я никогда не смогу рассказать об этом дочке. Мива этого просто не поймет... Даже ты этого не поймешь, это слишком сложно для понимания. То, что произошло тогда между нами – это ужасно. И я не хочу об этом вспоминать. Это уже ничего не изменит. И не вернет ее. Мари умерла из-за меня, и теперь мне с этим жить всю оставшуюся жизнь... Черт...

Он спрятал лицо в ладонях и заплакал. Я знала, что по его щекам стекали слезы – он страдал и жалел, но найти ему оправдание было очень сложно. Это уже никогда не исправить.

– Дэн, это ужасно. Ты ведь это понимаешь?

– Да, я понимаю, Софи.

– Мива этого не заслужила. Ей нужна нормальная...

– Софи, умоляю тебя, останься, – перебил меня Даниэль и взял за обе руки.

– Дэн, я…

– Софи, я клянусь, что такого не повторится. Ты ни в чем не виновата, я тебя не виню. Это все моя вина, это я был не прав, а не ты.

– Послушай, я не должна была вести себя так. Что бы ни произошло, я не должна была так говорить с тобой. Это неправильно. Прости меня, Дэн. Правда, прости…

Я посмотрела ему в глаза и слабо улыбнулась. Он обнял меня и поцеловал в лоб – это был негласный знак, что мы помирились. Хотя недосказанность не исчезла.

– Предлагаю больше не поднимать эту тему. Хотя бы ради Мивы. Ты согласна?

– Хорошо. Я согласна. Даю слово больше никогда не говорить об этом.

– Ты мне веришь?

– Да, – ответила я просто. – Да, конечно... Я тебе верю.

– Все будет хорошо, – шептал мне Дэн, гладя по плечу. – Все будет хорошо. Вот увидишь.

Я сидела в его объятиях и понимала, что окончательно запуталась. Кто враг, а кто друг? Кому теперь можно верить, и как быть с Мивой? Можно ли ее теперь оставлять с отцом? С отцом, который убил свою жену...

Думаю, любой бы сказал, что Дэн не имеет права воспитывать Миву, его тайна была просто чудовищной. И я не понимала до конца, как лучше поступить – поверить ему и рискнуть или же сделать так, как подсказывает разум.

Ведь полдень был уже близко. Барон не станет ждать.

Я понимала, что обязана что-то делать – Рамиро поставил мне условие, я должна была доставить ему девочку не позже двенадцати. А ультиматумы картеля нужно выполнять, иначе ты труп.

Признаться Даниэлю я так и не решилась, он ни за что не пойдет на уступки перед бароном. А меня он попросту сожжет на костре, как ведьму. Ему будет плевать на то, что я это делаю ради матери. Поэтому пришлось импровизировать: я сказала Дэну, что его вызывают в штаб – якудза собирают срочное совещание, чтобы принять меры против Рамиро. Конечно, это было вранье, никакого съезда не планировалось, остатки японской мафии просто роптали перед «четверками».

Тягаться с бароном было глупо, его мощь росла с каждым годом, с каждым месяцем – ежедневно он устранял пару-тройку конкурентов и отбирал все новые кварталы у мелких банд. Поэтому если бы якудза и решили что-то предпринять, то это была бы добровольная сдача позиций. Полная капитуляция в обмен на сохранение жизней, с кабальным обязательством платить хозяину дань.

Но мафиозные войны меня интересовали меньше всего – на кону стояла жизнь моей мамы, которую держал в заложниках Рамиро. И если я отдам ему Миву, то все закончится. По крайней мере, так говорил барон. И там уже неважно, верю я ему или нет, потому что других вариантов просто не было.

– На двенадцать ты должен быть там, – фальшивила я, помогая Дэну одеться перед выходом. – Ты возьмешь машину?

– Правая нога не слушается... – покачал он головой. – Возьму такси.

– Ну и правильно. А я тут пока приберусь, поесть чего приготовлю.

– Присматривай за Мивой.

– Да, конечно, – улыбнулась я в ответ, а у самой на душе будто кошки скребли. – О Миве не беспокойся, я за нее горой.

– Если вдруг что – звони сразу мне, копов не вызывай.

– Поняла.

Дэн поправил волосы, смотря на себя в зеркало, а потом остановился на пороге.

– И еще… Если вдруг с тобой свяжется кто-то из картеля – не разговаривай с ними.

– Что? Почему ты решил, что они вдруг свяжутся со мной? – я ощущала, как щеки предательски краснели. – Откуда им знать мой номер?

– Они многое могут узнать. У них связи повсюду. И я буду удивлен, если они не попытаются сделать это снова... Будь осторожна, «четверки» могут вернуться за Мивой. Даже днем.

– Хорошо, – кивнула я послушно. – Если что – позвоню тебе.

– Барону верить нельзя. Он может попытаться убедить тебя в том, что он друг. Что на самом деле он хороший и хочет помочь. Но это не так, – сказал Даниэль и на мгновенье замер в двери. – Этому ублюдку не место среди живых. Надеюсь, клан придавит его наконец к ногтю. Пора бы положить конец беспределу.

Он сел в такси и уехал. А я понимала, что это мой шанс – я не могла тратить времени зря. Поэтому все еще раз обдумала и взяла Миву за руку, сказала, чтобы она вела себя спокойно и не высовывалась. А затем поехала к барону, морально я готовилась к сделке. И это была сделка с дьяволом, не иначе…

– Господин Рамиро? – набрала я секретный номер. – Девочка со мной. Уже подъезжаю...

– Прекрасно, Софи, – отвечал барон. – Я знал, что могу на тебя положиться. Твоя мама очень рада, что наконец увидит тебя. Она очень... очень сильно соскучилась по тебе.

Черт... У меня сердце так и прыгало от нервов, все должно было произойти через каких-то пару минут. Я подъехала к логову, на улице было человек двадцать. Машину быстро окружили, все головорезы были вооружены. А из дверей убежища-бункера вышел сам главарь могущественного клана.