Страница 16 из 63
– Опять?
– Опять.
– По-моему, это уже вошло в привычку. Почему бы тебе не перенести офис домой? И платить придется меньше. Кстати, пришли счета, – она помахала в воздухе солидной пачкой бумаг. – Вода, змельный налог, телефон, электричество. Будем платить? Или как обычно?
Розовски замахал руками:
– Не сейчас, ради Бога, Офра! Утром, хорошо?
– Мне все равно, когда. А есть, чем платить?
Натаниэль вспомнил о чеке, полученном в «Байт ле-Ам».
– Есть, успокойся. Я оставил конверт – на столе в кабинете. В конверте – чек на десять тысяч. Вложи на счет агентства. С них и заплатим. У тебя же есть подписанные мной чеки? – и быстро вышел, весьма довольный эффектом, произведенным на Офру внушительной суммой.
11
Галина Соколова остановилась в отеле «Мацада». Видимо, владельцы отеля считали, что романтичность названия вполне компенсирует, мягко говоря, невысокий уровень сервиса. А может быть, название родилось от архитектурного стиля – мрачноватый четырехэтажный дом, действительно, напоминал старинную – или просто старую – крепость. На фасаде вывеска сообщала о том, что это «Малон Мацада», вывеска была неновая и явно нуждалась в реставрации или замене. Да и само здание казалось то ли дряхловатым, то ли просто пыльным. Во всяком случае, Натаниэль, после долгого кружения в окрестностях А-Масгер, с трудом обнаруживший махонькую улочку с табличкой «А-Шомер» и увидевший, наконец, гостиницу, подумал что ни за что не стал бы ночевать в отеле такого вида. Впрочем, постояльцев – главным образом, туристов и репатриантов из бывшего Союза – вполне устраивали и вид, и расположение, и сервис «Мацады» главным образом потому, что цены здесь были, по нынешним временам, терпимы.
Розовски посмотрел на часы, огорченно нахмурился. Обещанные полчаса превратились чуть ли не в час. Следовало бы, еще с дороги, по крайней мере, позвонить Соколовой. Хоть и поздно, но стоит позвонить сейчас, сказать, что он уже приехал, а заодно позвонить в офис, выяснить, что новенького от Алекса и Габи. Но сначала Соколовой. Он вынул из поясного футляра сотовый телефон. Рука его повисла над кнопками.
– О, черт, я даже не спросил номер телефона, – ругнулся Розовски. – Определенно, я нуждаюсь в отдыхе, с такой рассеянностью нечего заниматься расследованиями. И насчет склероза Офра права… – продолжая бормотать в собственный адрес нелестные слова, он набрал номер офиса. Услышав: «Шалом, вы позвонили в агентство „Натаниэль“, – пропетое мелодичным голосом Офры, спросил:
– Есть новости от Габи?
– Никаких.
– От Алекса?
– Есть, он появлялся. Сказал, что вся информация, которую можно было собрать, будет в твоем распоряжении сегодня вечером.
– Замечательно. Что еще?
– Да, тебе звонил некто Баренбойм.
– Да? – Розовски неопределенно хмыкнул. – И что же он хотел?
– Он не сказал. Только просил передать, что с этими делами не так все просто.
– С какими делами?
– Не знаю. Это я цитирую, – объяснила Офра. – «Вы, деточка, передайте Натаниэлю, что с этими делами не все так просто», – продекламировала она с выражением, стараясь повторить непередаваемый акцент Баренбойма.
– Очень похоже… – пробормотал Розовски. – То есть, я имею в виду, что он, похоже, прав.
– Этого я не знаю. И еще он сказал, что утром непременно у тебя появится.
– Где?
– В офисе, где же еще.
– Ладно, Офра, спасибо. Мне пора. Я еще позвоню.
– А что говорить, где ты сейчас и когда появишься? – поинтересовалась Офра. – Ты с такой скоростью вылетел из агентства, что я даже не успела спросить.
– Где я? – Натаниэль плотнее прижал к уху аппарат, пытаясь одной рукой вывернуть руль так, чтобы не столкнуться с нахальным жучком-»фольксвагеном. Ему это удалось почти чудом. – Я… Послушай, Офра, мне некогда. Я спешу на встречу с клиентом.
– Или клиенткой.
– Угадала.
– Значит, я была права! – торжествующе сказала Офра.
– Не болтай глупостей, – посоветовал Натаниэль и отключился. Во время всего разговора он бестолково кружил по пятачку перед «Мацадой», пытаясь найти место для стоянки. Среди тесно прижавшихся друг к другу автомобилей выделялись несколько маршрутных такси, с тюками и чемоданами, – видимо, недавно доставили репатриантов из аэропорта «Бен-Гурион».
Наконец, решившись, Натаниэль ринулся в довольно узкий промежуток между маршрутками, немного поругался с таксистами – те крыли его лениво: то ли из-за жары неохота было скандалить всерьез, то ли ругались просто по привычке. Выключив, со вздохом облегчения, двигатель, Розовски хлопнул дверцей и направился в высокую вращающуюся дверь.
Вестибюль отеля встретил его ровным сдержанным гулом столь плотным, что Натаниэль в первую секунду оторопел. Его толкнули в спину, буркнули что-то, похожее на извинения, он поспешно отошел в сторону и осмотрелся. Относительно просторный и комфортабельный – при внешней неказистости здания – вестибюль был настолько полон людьми, что казался, скорее, залом ожидания аэропорта в нелетную погоду.
– Фима, где наши вещи?! У нас было шесть мест – пять сумок и Тимошка! – услышал он истошный крик прямо над ухом и испуганно отскочил в сторону, едва не опрокинув пирамиду из доброго десятка разномастных чемоданов.
– Массовая эвакуация евреев, – пробормотал он. – Скорая помощь имени Теодора Герцля…
Конечно, было интересно узнать, кто такой Тимошка: попугай, котенок или внук? Он покачал головой и направился к стойке.
Слава Богу, у стойки царило относительное спокойствие. Натаниэль дождался, пока очередной репатриант, с ошалевшими от резкой перемены обстановки глазами, заполнит необходимые документы, и протиснулся к портье.
Портье, мужчина лет тридцати, смуглый, с такими же ошалевшими, как у его клиентов, глазами, уставился на Розовски.
– Мне нужно в триста двенадцатый номер, – сказал он портье.
– Даркон! Паспорт! – сказал тот, явно не понимая нормального иврита.
– Послушайте, – терпеливо начал объяснять Натаниэль. – Я не репатриант. У меня здесь встреча. Мне нужно в триста двенадцатый номер. На каком это этаже?
В глазах портье мелькнуло что-то человеческое, его взор прояснился.
– Еще раз, пожалуйста, – сказал он.
– Триста двенадцатый номер, – внятно произнес Розовски. – Где он расположен? У меня там встреча.
Портье молча указал рукой в сторону лифта:
– Третий этаж.
– Госпожа не выходила? – спросил Розовски на всякий случай.
– Кто?
– Женщина, живущая в нем.
– По-моему, нет.
– Так… Скажите, пожалуйста, у нее сегодня были гости? Может быть, кто-нибудь спрашивал? Ну, там… – Натаниэль сделал неопределенный жест рукой. – Не помните?
Портье посмотрел на него с невероятным изумлением.
– Вы с ума сошли! – сказал он.
– Разве? – Натаниэль удивился.
– Вы бы по сторонам смотрели, – посоветовал портье.
– А в чем дело? – Розовски энергично повертел головой. – Я что, перехожу через мостовую?
– Вы думаете, я могу хоть что-то запомнить в этом балагане? – с отчаянием в голосе произнес портье. – Дай Бог с приезжающими разобраться. Тут одних русских понаехало!
Розовски еще раз огляделся. Представитель гостиницы «Мацада» был, безусловно, прав.
– Это только сегодня или всегда? – спросил он.
– Можно сказать, что всегда, – ответил портье. Он явно обрадовался передышке и возможностью переброситься парой слов с нормальным человеком. – Министерство абсорбции арендует у нас часть номеров.
– Значит, не помните, – грустно заключил Розовски. – Ну, что ж…
– Если у меня никто не спрашивал… – портье задумался. – Какой номер вы назвали?
– Триста двенадцатый, – с надеждой в голосе повторил Розовски. – Дама недавно приехала.
– Триста двенадцатый… Триста двенадцатый… – лицо портье прояснилось.
– Правильно, был у нее гость, – оживленно сказал он. – Это еще до прибытия машин из Аэропорта, поэтому я запомнил. Высокий такой, очень приличного вида.