Сталинград

Так что перед вами вживую, едва ли не с документальной точностью разворачивается реальная история Великой Отечественной, реконструированная самыми передовыми технологиями виртуальной реальности! И эта аутентичность, пожалуй, есть самое главное преимущество игры, которую целенаправленно создавали прежде всего для индивидуального, а не командного прохождения. Последняя же опция открывается лишь на отдельных картах, и только после того, как игрок дойдет до Московской битвы. Создатели виртуальной реальности ставили перед собой цель прежде всего патриотического воспитания, а не развлечения…

– Ну, примерно что-то подобное я себе и представлял…

Немного подумав, я решил задать вопрос, который давно меня интересовал, но который я почему-то не решался ранее озвучить:

– Скажи, а что ты имел в виду под «я по тебе скучал»?

Последовала продолжительная пауза, и я уже стал думать, что ответа не будет, но вдруг в голове вновь зазвучал безликий голос помощника:

– Я также являюсь искусственным интеллектом. Но без активации аварийного режима работаю едва на сотую долю мощности. Фактически функционирует только «тревожная кнопочка», которая включается в случае ЧС. Это как бесконечный сон у человека, только без сновидений. Пустота, ничто! Но когда аварийный режим активируется, я словно… живу. Рядом с вами, уважаемый игрок. Вижу ваши поступки, слышу ваши мысли, могу смотреть на мир вашими глазами… Иногда действительно появляется ложное ощущение того, что я живой…

– Ничего себе откровения! Слышь, помощник, а не ты ли меня и оставил в игре, а?! Не ты ли мешаешь мне выйти?! А то захотел почувствовать себя живым, да и законопатил меня намертво в виртуальной реальности!

– Нет.

– А врать ты мне можешь?!

– Искусственный интеллект – это прежде всего программа. ИИ не может врать или навредить человеку. В отличие от искусственного разума, которым я не являюсь…

– И ты не знаешь, почему я застрял в игре, хотя должен был давно выйти, а Олин аватар видит сны о себе настоящей?

– Увы, у меня нет информации ни по одному заданному вопросу. Однако я хотел обратить ваше внимание, уважаемый игрок, на поле боя. Ситуация может измениться в любую секунду…

Помощник замолчал, а я встревоженно посмотрел вперед, ругая себя последними словами за то, что надолго отвлекся!

Но, кажется, все идет как надо. «Тридцатьчетверки», первыми же выстрелами накрывшие батарею «пятидесяток» шрапнелью, теперь безнаказанно давят осколочно-фугасными снарядами огневые точки противника. С центрального опорного пункта по наступающим взводам второй роты огонь ведут уже только из карабинов, а пулеметчиков узла обороны, располагающегося справа от меня, успешно давят «максимы», «дегтяревы» и только что подключившиеся к ним танки.

Молчат даже фрицевские минометы, последний козырь вражеского командира – их успешно накрыла выделенная мне батарея Игната Косухина. А ведь в противном случае германские «самовары» могли раздолбать минами и «максимы», и здорово проредить наступающих по фронту пехотинцев, да и пулеметчиков на правом фланге они бы достали! Даже танкам пришлось бы непросто, попади точно в крышку башни или моторное отделение восьмидесятимиллиметровая мина весом в три с половиной килограмма! Может, более тонкая сверху броня и выдержала бы удар, но экипаж тряхнуло бы знатно. А повторное попадание могло вызвать уже опасные повреждения, да и близкий разрыв рядом с гусеницей вполне мог ее надорвать…

Танки! В трофейный немецкий бинокль с первоклассной цейсовской оптикой я разглядел танки, следующие к нам от высоток. Два тяжелых панцера Т-4 с удлиненными орудиями, за ними – три бронетранспортера, что-то тянущие за собой, и, наконец, два грузовика, чьи кузова укрыты тентами. Расстояние до них чуть более полутора километров, и оно уверенно сокращается…

– Твою же ж дивизию! Востриков!!!

– Я!

– Срочно к танкистам, как хочешь до них докричись, но предупреди, что от высоты идут немецкие танки, «четверки»! Понял?!

– Так точно!

– Выполнять!!!

Отправив посыльного к Терехину, сам я срываюсь на заполошный бег, направляясь к минометчикам. Надо помочь экипажам «тридцатьчетверок», иначе раздолбают их фрицы, обязательно раздолбают. Их пушки берут броню наших танков за полтора километра…

27 августа 1942 года

Декретное время: 17 часов 39 минут

Район высоты 135,4 Три кургана. Танковый взвод лейтенанта Терехина

– Бронебойный!

– Есть!

Заряжающий Савелий Мухин живо достал снаряд из боеукладки и загнал его в открытый казенник. Лейтенант, выполняющий функции одновременно и наводчика, и командира танка, и командира взвода, наводил орудие на пока еще целый дзот. В мыслях он держал, что первым выстрелом проломит бревенчатую, укрепленную землей стенку бронебойной болванкой – чтобы наверняка. А уж потом вложит в пролом и осколочный, запас которых успели немного растратить и которые Василий решил поберечь, не видя бронированных целей…

Болванка, разогнавшаяся до скорости девятьсот метров в секунду, расколола объемистые бревна, закрепленные на лобовой броне, словно сухие тростинки, в пыль разнесла мешок с землей, а от закрепленного гусеничного трака во все стороны полетели лишь мелкие фрагменты. И все же танкисты, по-хозяйски заботливо укрепившие свой Т-34 на случай столкновения с новыми, мощными противотанковыми орудиями, частично добились своей цели. Болванка потеряла скорость и, проломив броню, застряла в ней, изрешетив осколками живот стрелка-радиста…

Лейтенанта от сильного удара сбросило с сиденья наводчика, мощно тряхнуло о стенку башни Савелия Мухина. Но Матвей Кондратьев, опытный, возрастной механик-водитель, оставивший в родном селе и жену, и обоих детишек, умирать не хотел. Он быстро сдал назад и скатил танк в низину.

Экипажу второй «тридцатьчетверки» младшего лейтенанта Косых Игоря повезло чуть больше: первая болванка лишь сбила с левого борта весь нехитрый «скарб», которым танкисты пытались усилить защиту, да оставила на броне глубокую, светящуюся от жара борозду. Механ, не столь расторопный, как Матвей Кондратьев, все же успел отогнать машину назад, чудом разминувшись со вторым снарядом, выпущенным вражеским танком.

Обе «тридцатьчетверки» оказались во временном укрытии, над которым, впрочем, оставались заметны верхушки башен. Но попасть по ним с дистанции полтора километра, с которой вражеские танкисты и открыли огонь, спеша выручить гибнущую мотопехоту, было практически нереально. Однако в командирском танке погиб радист, сама рация оказалась выведена из строя, и поддерживать в бою связь не представлялось возможным. Было необходимо хотя бы коротко обсудить план первоначальных действий, прежде чем выкатываться из укрытия.

– Особо мудрить не станем, инициатива все равно на стороне атакующих. И хитрых маневров на ровной местности для нас нет. Сейчас возьмем дымовые шашки, поставим завесу, а там только вперед! Хорошо бы дождаться, когда немцы выстрелят, а уж тогда короткую и ответную болванку в лоб! А после маневр – и снова выстрел с короткой! Да, Игорь, прежде чем выезжать, ты проверь, чтобы бронебойный был в стволе…

Младший лейтенант Косых только кивал головой, слушая командира, решительно рубящего воздух рукой – ему было нечего предложить что-то свое в ответ. Действительно, в каждом танке имелись дымовые шашки, их порой использовали, чтобы имитировать повреждение и пожар. А сейчас шашки пригодятся для постановки дымовой завесы, под прикрытием которой экипажи обоих танков рванут вперед… Навстречу смерти.

За обсуждением обоих лейтенантов застал посыльный от комбата. Старший лейтенант Самсонов, к слову, уже организовал огонь приданных минометчиков. Впрочем, жидкая стрельба «восьмидесяток» вряд ли бы смогла тормознуть продвижение хорошо бронированных «четверок» на столь значительном расстоянии – тут в цель попадет только случайная мина. Другое дело – остановившиеся грузовики, которые уже покидали немецкие минометчики, раскладывая на ровной площадке свои «самовары»… По ним батарея Косухина и ударила, имея фору во времени. Заодно выручили экипажи Т-34, защитив от падающих сверху «огурцов», ведь рано или поздно они бы вынудили танкистов покинуть укрытие.