Страница 31 из 92
Глава 6
…Требование деда не дергать их с Юмми как минимум сутки выбило меня из колеи. Нет, я, конечно же, не стал доказывать, что Вторжение корхов и такие «оперативные паузы» в принципе несовместимы, но загрузился по полной программе. А после того, как эта парочка открыла «зеркало» и исчезла, хмуро оглядел женщин, шокированных не меньше меня, и развел руками:
— Что ж, придется развлекаться самостоятельно.
— До начала веселья на Вольном Архипелаге еще восемь с половиной часов! — напомнила Язва, выведя на экран коммуникатора нужную программу и уточнив время в Небесном замке.
— Поставь таймер на семь! — распорядился я, покосился на «Темрис» и спросил, знает ли кто-нибудь, что с уровнем заряда его накопителей.
На этот вопрос ответила все та же Лара — сообщила, что за время буйства на Той Стороне мы потратили семьдесят три процента имевшегося запаса Силы, а затем порадовала, заявив, что разобралась, как заряжать кристаллы. Кстати, не успев озвучить последнее утверждение, запрыгнула на броню бота, скользнула в люк оператора оружейных систем и продолжила говорить со своего места:
— Дуйте к морде. На всякий случай…
Мы, естественно, послушались, а через несколько мгновений увидели… не особо сложный процесс: за кормой чуда шеллемской техники возникло грузовое «зеркало», затем боевая машина плавно подалась назад, вдвинула в плоскость сопряжения треть корпуса, и застыла в таком положении.
— Вот и все! — радостно воскликнула Шахова, снова появившись в поле зрения. — На ближайшие двадцать четыре минуты мы свободны, как ветер!
— Успеем принять душ… — начала Бестия.
—…и нарезать бутерброды! — добавил я.
— Проглот! — хохотнула Хельга, перевела Дарине это слово и подхватила шеллемку под локоток: — Идешь с нами: ополоснешься в гостевой ванной и все такое…
— Раз ты попала в боевое крыло, значит, должна к нам притереться… — авторитетно заключила Долгорукая, открыла переход и… хмуро уставилась на заколебавшуюся шеллемку: — Слышь, подруга, ты не в ваших ВКС, поэтому забудь об уставах, прими, как данность, что все Елисеевы-Багряные — одна большая и дружная семьи, дай волю себе-настоящей и наслаждайся каждым мгновением такой «службы»!
Сообразив, что Даша начала «воспитывать» эту женщину в нужном нам ключе, я мысленно вздохнул, продавил плоскость сопряжения и, оказавшись в нашей гостиной, сорвался на бег. Этот порыв позволил выиграть порядка пяти минут. И слава богу, ибо на шестой-седьмой в душевую кабинку вломились Лариса с Машей и несколько усложнили водные процедуры. Впрочем, шалить не шалили, поэтому на кухню мы приперлись первыми, привычно разделили обязанности и быстренько нарубили четыре приличные горки всякой всячины. Потом встретили Бестию с Валаш, вернувшихся из гостевой ванной, поручили им затариться водой и свежевыжатыми соками, закидали стратегический запас съестного кто в перстень, кто в кольца и вернулись в бокс.
Пока забирались на свои места, накопители штурмового бота успели полностью зарядиться, так что Язва вернула «отсутствующую» часть машины на Землю, закрыла «зеркало» и спросила, куда я собираюсь переместиться. Я закончил подстраивать под себя командирский ложемент, открыл поисковик, влез в первый попавшийся новостной канал, наткнулся взглядом на заголовок, начинавшийся со словосочетания «пятьсот миллионов жертв», торопливо прочитал первый абзац статьи и отправил ссылку на все четыре ближайших комма, так как был не в состоянии говорить.
Даша выдала матерную тираду, от которой в любое другое время у меня бы завяли уши, Маша с Дариной почти одинаково заскрипели зубами, а Лара холодно процедила:
— Поняла. Дай мне три минуты…
Я кивнул. Потом сообразил, что она меня не видит, разжал сведенные челюсти, выдохнул слово «Жду» и натянул тактический шлем. Опустив линзу, вывел на нее картинку с фронтальной камеры «Темриса». Затем вжал затылок в подголовник, почувствовал, что «зафиксирован», и попробовал разобраться в командирском терминале, чтобы хоть немного отвлечься. Меню открылось после касания пальцами правой руки управляющего сенсора подлокотника. Левая верхняя иконка «отправила» проводить предполетные тесты. Соседняя предложила протестировать оружейные системы. А открыть третью помешало «зеркало», появившееся перед мордой бота, и голос Шаховой:
— Дарин, переход! Если что, то
Шеллемка плавно приподняла «Темрис» еще сантиметров на двадцать, затем подала его вперед и, продавив плоскость сопряжения, кинула машину к ночному небу.
— Зависни метрах на сорока! — попросил я, до рези в глазах вглядываясь во тьму и торопливо перещелкивая режимы камеры в поисках нужного. А после того, как «прозрел», торопливо оглядел дома с темными окнами, улицу, забитую раздолбанными машинами, и сплошной ковер из человеческих тел на тротуарах, оценил плотность магофона Той Стороны и нервно сглотнул: — Лар, это Париж?
— Неа, его пригород. Называется Обервилье.
— А с какой стороны находится Червоточина?
— На половине пятого. Или на юге. В общем, на половине пути к девятому округу.
Валаш, разобравшаяся с принципом ориентирования по аналоговому циферблату часов, сразу же развернула «Темрис» в нужном направлении, дала самую малую тягу на движки и спросила, по какой схеме я планирую работать.
Я загнал куда подальше мысли о жертвах этого Вторжения, добавил себе ясности мышления
— По новой: находим Червоточину, перелетаем на Ту Сторону, сканируем ближайшие здания
…Северная граница области сопряжения миров обнаружилась совсем неподалеку — прямо за пересечением авеню де Фландр и улицы де Криме — и выглядела, как сине-фиолетовое облако высотой метров двести сорок-двести пятьдесят. Само собой, я понимал, что цвет и форму этому «облаку» придает выбранный режим отображения, и не собирался экспериментировать, поэтому сверился с трехмерной картой местности, открытой в поисковике, убедился в том, что небоскребов и достаточно высоких домов в этой части Парижа нет, и… послушался голоса проснувшейся паранойи. Поэтому попросил Дарину принять влево, снизиться до двадцати метров над каналом де л’Урк и влететь в Червоточину на такой высоте.