Страница 7 из 51
— О, э-э... — Я гуманоид, у которого сбилась программа. Я делаю шаг вперед, назад, оборачиваюсь, смотрю в потолок, на пол, затем, наконец, семеню к двери. — Простите! Я не знала, что вы заняты. Я могу вернуться позже!
— Чепуха. Дипак почти закончил, а я умею работать в режиме многозадачности. — Она поднимает голову с массажного стола и смотрит на меня. — Не стой там просто так. Заходи и рассказывай, зачем ты здесь.
— О, ну что ж… Я просто хотела представиться, — бормочу я, теребя свои плакаты.
— Само собой. Зачем тогда еще ко мне приходить? — Она смеется над своей шуткой. — Как тебя зовут?
— Мэдисон Лейн. Я здесь офис-менеджер.
Она хмурится, как будто эта информация ей не по нраву.
— Кто по собственной воле хочет работать офис-менеджером?
Ее откровенность застает меня врасплох.
— Эм... ну, когда я размещала свое резюме, это была единственная вакансия в компании.
Она мычит.
— Это твоя мечта? Организовывать работу в офисе?
— Я... получаю от этого удовольствие.
Она взмахивает ладонью, и Дипак отходит. Заворачиваясь в простыню, Элиза садится, чтобы получше разглядеть меня. Я поднимаю глаза к потолку, пока не убеждаюсь, что она достаточно прикрыта тканью. Похоже, мне придется добавить кое-что еще к плакату «НЕ НОСИТЬ» к следующей презентации.
— Дипак, дорогой, ты был великолепен, — благодарит она и отпускает его. — В то же время на следующей неделе?
Он почтительно кивает в ее сторону и, не проронив ни слова, молча покидает комнату.
Элиза блаженно вздыхает.
— Дипак – настоящая находка. Не представляю, что бы я делала без массажиста. Его руки стоят той платы, которую он берет за перелет из Портленда.
Я стараюсь не округлять глаза. Она каждую неделю вызывает массажиста с западного побережья?!
Элиза обходит стол и направляется к небольшому холодильнику, который спрятался за листьями фикуса. Достав два готовых зеленых смузи, она протягивает мне одну бутылку.
— Вот, держи. Это сок сельдерея с различными корнеплодами. Сокровище для иммунной системы.
Я принимаю напиток, просто потому что не могу отказать руководителю. После первого глотка мне приходится сдерживать рвотные позывы. По вкусу эта субстанция напоминает грязь. Даже хуже – грязь, смешанную с тухлым мусором.
Моя реакция не остается незамеченной.
— Ты привыкнешь к запаху, — говорит она, махнув рукой. — Это действительно вкусно. А теперь допивай и скажи мне, что ты хотела? Поговорить?
Сейчас она направляется в уборную, предположительно, чтобы одеться, но я могу ошибаться.
— Я зашла, чтобы представиться и сообщить о готовности помочь, если вам понадобится какая-либо помощь в обустройстве.
Кажется, я нервничаю. Что мне делать с этим дурацким коктейлем? Если я его выпью, меня вырвет. Если я его не выпью, то рискую ее обидеть. Может, полить этой гадостью цветок в горшке? Но что, если от этого дерьма фикус погибнет?
— Хм, да, — произносит из уборной Элиза. — Полагаю, я воспользуюсь твоей помощью. Кэсси помогала мне долгое время, но она бросила меня.
— Она осталась в вашей старой компании?
— Нет, разумеется, нет. Она захотела перебраться в Тибет и жить с монахами. Разве я могла ее остановить? Тем более, что именно я познакомила ее с буддизмом. Ты практикуешь?
Она высовывает голову из ванной в момент, когда я ищу мусорное ведро, чтобы выкинуть туда смузи.
Я подпрыгиваю на милю в воздух.
— Практикую? — щебечу я. — Э-э... что именно?
— Буддизм.
— О... я никогда...
— Они называют это практикой, потому что работа над собой не имеет конца. Ты начнешь заниматься йогой со мной во вторник утром на рассвете. Для души это полезно.
— Вау. Эм, неплохо звучит.
Я понятия не имею, что происходит, поэтому просто соглашаюсь со всем, что она говорит. Мерзкий коктейль? Отлично! Йога на рассвете? Рассчитывайте на меня!
Судя по всему, она настоящая сорвиголова.
— Итак... с чего начать, — продолжает она, исчезнув в уборной. — Я не хочу видеть тебя в желтом. Это мой самый нелюбимый цвет.
Она возвращается в винтажном черном платье Chanel и леопардовых туфлях на плоской подошве. Браслеты Cartier звенят на ее запястьях. Очки в толстой черной оправе сидят на аккуратном носу Элизы. Она потрясающая и устрашающая одновременно. Я хочу убежать так же сильно, как и приклеиться к месту.
Элиза проносится мимо меня к своему письменному столу. Именно тогда я замечаю, что в ее кабинете нет ни одного стула.
— У меня нерегулярный рабочий день, — сообщает она, начиная печатать на клавиатуре. — График с девяти до пяти не по мне. Я позволяю своему телу диктовать мое расписание. Посмотри на стены – ты видишь здесь часы? — После того, как я качаю головой, она продолжает: — Это потому, что время – общественные предрассудки.
Я чувствую, что должна записать – никаких часов, ничего жёлтого, – но у меня нет ни ручки, ни бумаги, только корявые плакаты под мышками. Тем временем Элиза продолжает бессвязную обличительную речь, которой, кажется, нет конца и края.
День обещает быть долгим.
~
— За Мэдди и еще один день выживания в этом безумии! — говорит тост Миа, поднимая свое пиво.
— За Мэдисон! — повторяет Блайт.
— Сегодня платит она, — заявляет Миа с дерзкой улыбкой.
— Нет, она не платит, — отказываюсь я. — Но хорошая попытка. Если я выполняю указания нового босса далеко не факт, что у меня будет прибавка к зарплате.
Поскольку сегодня вечер среды, бар «Летающая тарелка» забит. Мы с друзьями сидим в нашей обычной кабинке третью неделю подряд.
Я потягиваю пиво, ерзая на стуле в ожидании прихода Эйдена. Обычно он опережает меня, но не сегодня. Мой взгляд прикован к двери, и у меня перехватывает дыхание, когда я замечаю его.
Он придерживает дверь, пропуская двух девушек. Их освещает желтый свет уличных фонарей снаружи. Улыбнувшись Эйдену широкой улыбкой, одна из них что-то говорит. Вероятно, благодарит за то, что придержал дверь, но потом он кивает головой в сторону нашего столика, и ее улыбка исчезает. Значит, она предлагала ему присоединиться к ним? По некой причине эта мысль меня раздражает. С Эйденом всегда так. Для него мир – кладезь вариантов.
Когда он идет в мою сторону, я опускаю взгляд на свой бокал, делая вид, что не в курсе его прихода, пока он не оказывается у нашего столика.
— Извините, что опоздал, — говорит Эйден, поднимая бумажный пакет, который я раньше не заметила. — Мне пришлось заехать в магазин по дороге.
— Что там внутри? — спрашивает Миа, заглядывая внутрь.
— Подарок для Мэдди, — дерзко улыбается он в мою сторону, прежде чем поставить пакет передо мной.
Внутри я нахожу шоколадные конфеты. Не просто шоколадные конфеты – конфеты Whitman’s Sampler. Они – моя страсть. Когда я была маленькой, бабушка каждое Рождество дарила родителям коробку. Они делились ей со мной и моей сестрой, но нам выдавалось не больше одной конфеты в день. Эйден видел, что время от времени, блуждая по супермаркету, я с жадностью хватаю одну коробочку себе, потому что обладание этими конфетами приносит мне удовольствие.
— В честь чего подарок? — интересуется Блайт.
— Утром мы с Мэдди поссорились, — докладывает Эйден, махнув рукой, чтобы мы с Мией подвинулись. Он садится рядом со мной так близко, что я вынуждена вдыхать его запах. Его аромат – это комбинация дезодоранта, мыла и лосьона после бритья. Я не могу насытиться этим пряным оттенком с нотками сосны. Я глубоко вдыхаю.
— Милые бранятся? — дразнится Блайт.
Я показываю язык, а затем быстро прячу коробку обратно в пакет, чтобы никто не попытался украсть даже одной конфеты. Мои родители могли ими делиться, но не я.
Эйден толкает меня плечом.
— Простишь меня? — спрашивает он, глядя на меня сверху вниз своими светло-зелеными глазами. Его чернильно-черные волосы взъерошены после работы и ниспадают на лоб, ямочки на щеках дразнят меня, и я смягчаюсь.