Страница 8 из 9
Примчавшись со свежим предложением от «Первого Встречного» в тот самый магазин, я бросилась в отдел со свадебными принадлежностями. Выбрала себе самое красивое платье за 120 рэ. Германское. Фата к платью уже прилагалась. Ещё я выбрала белые лакированные туфельки с пряжкой. Всё, как мечтала в детстве.
Отложив товар, прискакала назад к «Первому Встречному». Гони, говорю, деньги. У него денег не оказалось. Он решил попросить их у своей маман. Та, порадовавшись за меня и моё германское платье за 120 рэ, сообщила, что наряд невесты уже ею закуплен. Весь.
Весь? И платье, и фата, и туфли с пряжкой? Как же так? Как они выбрали платье и туфли, не зная моих размеров? А я девушка не хрупкая. Моими сантиметрами или даже метрами лучше бы поинтересоваться заранее.
«Первый Встречный» неуверенно заверил меня, что маман знает, о чём базарит. И наверняка прикупила весь возможный размерный ряд. Выхода, кроме как поверить в эту лапшу, у меня не было. Я закрыла глаза, визуализировала платье, фату и туфли, и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов.
Взрослые же люди. Чего им врать-то? Раз говорят, что наряд готов, значится, готов. Верить надо людям, доверять. А не наматывать сопли на кулак. Это я Козе. Рыдает вон уже в голове, что я даже платья белого не достойна. Не рыдай. Всё же приготовлено. Сказали же.
Почти что сразу после приезда, я поинтересовалась у Заглавной, где мой свадебный наряд. Заглавная посмотрела на меня с укоризной и вздохнула. Я почуяла неладное. Чего ей вздыхать, ежели платье и туфли с пряжкой и фата уже готовы? Я вкрадчиво интересуюсь причиной её явного замешательства.
А она мне говорит:
– За платьем мы на днях поедем, – и глаза при этом в сторону отводит.
– И за фатой? – спрашиваю я, пытаясь поймать её глаза в свой кулак.
– И за фатой, – нервно отвечает Заглавная.
– И за туфлями с пряжкой? – переспрашиваю я, решив брать измором.
– И за туфлями, – нервно мычит мне Заглавная в ответ.
Коза моя просто катается от смеха. Говорит мне, что на самом деле всё это враки. Нет никакого платья свадебного и фаты с туфлями. Пойдёшь, говорит, под венец в сарафане.
Я с Козой не согласилась.
– Сказали же, на днях поедем, – говорю я деланно равнодушно, как будто бы мне на самом деле всё равно, ГДЕ мои платье, фата и туфли в данный момент находятся и почему они не в доме Заглавной.
– Ага, жди, – потешается Коза в ответ и фигу мне показывает. Ну не козья морда? А? Мне плохо, а ей хорошо. Разве ж так должно быть?
И вот назло Козе я жду, когда наступит этот «наднях». Каждый день заискивающе посматриваю на Заглавную с немым вопросом в глазах. Наступил этот «наднях» уже или нет? Заглавная на радость Козе мой «наднях» нервно откладывала. Меня это настораживало, но я не сдавалась.
Хорошо, что не сдавалась, потому что «наднях» в один прекрасный день всё же наступил. В тот день я не ела с самого утра. Кусок в горло не лез. Всё ждала того момента, когда наконец увижу своё самое настоящее белое платье в кружевах. И серебристую фату в пол. И лакированные белые туфли с хрустальной пряжкой. Как у Золушки.
И вот мы едем за свадебным нарядом. Выходили мы из подъезда как Елизавета и Кейт Мидлтон. На мне была виртуальная шляпка с павлиньим пером, которое колыхалось в такт моим размеренным шагам. Я вальяжно здоровалась с соседскими тётками, которые целыми днями восседали на скамейке перед подъездом и обсуждали всех, кто выходит из подъезда и в него обратно заходит.
Но я светилась в то утро от счастья и раздавала свой предсвадебный свет каждому встречному. Пусть вам будет хорошо, скверные соседки. Прощаю вам все гадости, которые вы мне уже сделали и ещё сделаете. Вся в благородных мыслях, я шла по двору с воображаемым павлиньим пером на голове. Шла и представляла, как застёгиваю хрустальную пряжку лакированной туфельки на лодыжке. А фата развевается на ветру. И платье переливается на солнце. Да я за такое всех и каждого прощу и благословлю.
Пока я застёгивала виртуальную пряжку на ноге, Коза пнула меня под зад:
– Просыпайся, дура набитая. Щас увидишь, что тебе приготовили. Размечталась. Чучело, оно и в Африке чучело.
– Фи, какая бестактность! – подумала я и простила Козу тут же.
Всё же такой день! Не со зла же она мне пакостит? Видимо, вот так её по жизни прижало, бедную.
Едем мы, едем. Я смотрю я в окно машины и мечтаю. Вот захожу я в свадебный салон. Мне там сначала предложат чаю или кофе, а потом я начну примерять белоснежные красоты. Вокруг зеркала от пола до потолка. Продавщицы прямо на мне будут булавками отмечать, где и что надо подогнать под мои нехилые телеса.
– Надо было похудеть, – подсказывает Коза.
– Тебе надо, ты и худей, – отвечаю я ей. – Пусть «Длинноногие» худеют, а мне и так хорошо.
– Ну-ну, – хмыкнула Коза и двусмысленно замолчала.
Уфф. Когда мы уже приедем? Жарко, ужас, как жарко!
Подъехали наконец-то. Я, придерживая виртуальную шляпку и такой же виртуальный шлейф, максимально грациозно, насколько позволяли габариты, вытащила себя из машины. Оглядываю местность. Машина остановилась около серого грустного панельного дома.
Заглавная решительно в него зашла.
Коза зажмурилась от удовольствия, связанного с моим предстоящим позором.
Захожу в подъезд. Подвала никакого нет. Поднимаемся на верхний этаж. Передо мной Заглавная цокает каблучками. Цок, цок, цок. Каждое цоканье отдаётся у меня в ушах. Жара усиливается. Чую паническую атаку, которая вот-вот решительно меня желает накрыть. Сердце хочет выскочить наружу, понимая, что никакого свадебного салона на верхних этажах грустной панельки нет.
Коза же просто уже подпрыгивает от предстоящей радости.
–Так тебе и надо, курица-помада! – шепчет она мне в уши.
Я пытаюсь не обращать внимания и сохранять остатки исчезающего на моих же глазах моего же достоинства. Дошли. Заглавная позвонила в грязную покоцанную дверь. Я поняла, что платьев в этом доме нет, особенно свадебных.
Коза скорчила мне рожицу. Мол, а я говорила.
Оказалось, что меня привезли к швее. Надомнице. Она должна была сшить мне платье из куска розовой ткани, предназначенной для дочери Заглавной на школьный выпускной. Выпускной у дочери Заглавной будет через год. Мне отрезали небольшой кусок от той ткани, но в этом году. Потому как свадьба моя, если, конечно, она будет, состоится раньше того выпускного.
В принципе, это всё, что надо знать о моём свадебном платье.
Дальше я уже плохо помню, потому как мечты о свадебном платье, фате и туфлях с пряжкой улетели в небо из окна серой панельки. Пока моя душа оплакивала несбывшиеся свадебные аксессуары, надомница деловито снимала с меня мерки. Заглавная в это время хлебала горячий чай и жаловалась на то, что ртов в семье прибавилось, и прокормить всех уже стало просто невозможно.
Я понимала, что Заглавная имеет в виду мой рот. Но мне было всё равно. Я смотрела в окно и прощалась со своим свадебным миром. В том, в котором я осталась, не было мест ни для платья в кружевах, ни для длинной серебристой фаты, ни для хрустальных туфелек Золушки.
«Да и какая из меня Золушка?!» – подумали мы хором с Козой и поставили крест. Я на супружеской жизни, а Коза, стало быть, на мне. В очередной раз.
Глава 11. Про моё небелое не свадебное платье и пьяное верблюжье молоко.
И вот настал день нашей свадьбы. Собственно говоря, я из-за свадьбы-то всё и затеяла. Если бы мне другой «Первый Встречный» тогда предложил выйти замуж, я бы тоже согласилась. Мне не важно было, за кого. Мне важно было, как. Знамо дело, как. В фате и свадебном платье!
Вот сейчас думаю, подвела я «Первого Встречного» под свой монастырь. Может, он и не хотел на мне жениться, а я всё так провернула, что у него не было выхода? Как вы думаете? Или это козья версия? Она-то хорошей версии в жисть не предложит. Вы же уже поняли, какая она зловредная у меня.
«Первый Встречный», кстати, чтобы вы знали, очень редко называл меня по имени. Про «рыбок» и «заек» вообще молчу. Называл он меня исключительно по фамилии. Как на суде. Этот факт тоже не прибавлял уверенности в моём с ним будущем.