Право на жизнь

– Да, ничего особенного, – мужик пожал плечами.

– Ага. А то, что ты осуждал ограничения на ростовщичество? А откупа ваши на оброк? А торговля должниками? Это, ничего особенного? Кретин, это яма! Твоя яма!

– Да ладно тебе, не усложняй, – отмахнулся мужик. – Об этом все наши говорят.

– Вот все ваши говорят, а тебя идиота посадят! – Софья опять стала трясти закрывшего глаза мужа. – Не спи, кретин. Надо что-то делать! И срочно!

– Ночь на дворе, – вяло отбивался мужик. – Утром разберёмся.

– Утром поздно будет. Надо сейчас.

– Что я сделаю сейчас. Ночь на дворе.

– Вот и хорошо, что ночь. Ты знаешь, где он остановился?

– Ну, у Щуки. И что?

– Надо поджечь эту Щуку, и всё.

– Да у меня под рукой никого сейчас нет. Кто подожжёт?

– Такие дела, дорогой, никому поручать нельзя. Их надо делать самому.

– Ты что, очумела, баба? – Изя аж подскочил на кровати. – Я пойду сам поджигать?

– Ты предлагаешь сделать это мне, муженёк? – Софья упёрла руки в боки. – Опять я должна тебя спасать? Это, заметь, уже третий раз. А ты всё чистеньким хочешь остаться? Нетушки, – она показала фигу мужу. – На этот раз иди сам. Понял? Я пальцем не шевельну. Я утром, вообще, уеду. В Псков – вон. Денег мне теперь хватит. А ты, как хочешь.

– Софьюшка, это не только твои деньги? – заскулил мужик.

– Вот и докажи, что и ты имеешь на них право, – свела грозно брови Софья. И слезла с кровати. –Иди, Изя и докажи, – она показала пальцем на дверь.

– Софьюшка, может утром? – заскулил мужик. – Я найду человека.

– Нет, Изя, сейчас и сам. Это – моё последнее слово. Не сделаешь, я уеду.

– Хорошо, хорошо, -мужик, озлившись, сполз с кровати. –Вот всегда ты так.

– Мда, семейка ещё та, – усмехнулся Виктор и повернул браслет на Рожок.

Увидев его, супруги онемели, застыв истуканами. Изя пытался что-то сказать, тыкая в Виктора пальцем. Софья молчала. По её лицу расползалась смертельная бледность.

– Увы, – Виктор пожал плечами, глядя ей в глаза, и сжал пальцы. Супруги рухнули на пол. Он обошёл дом, внимательно всё осматривая. Большой мешок с деньгами и разными драгоценностями он нашёл под крышей дома. Видно, Софья уже давно готовилась к побегу из города. Знала о грехах мужа. Забрав мешок, Виктор вернулся в горницу. Положив обоих супругов на кровать, он огляделся и, поставив на стул фонарь, опрокинул его. Разлитое масло побежало наперегонки с огнём на пол. Вспыхнул половик, за ним кружевное покрывало. Повернув браслет на Луну, Виктор вышел в сенцы. Убрав из пробоя сломанный засов, он оставил дверь приоткрытой, чтобы огонь не задохнулся от дыма. Выйдя на улицу, Виктор оглянулся. Дым стал выбиваться через открытую дверь. Но огня за ставнями видно не было. Осмотревшись, он удовлетворительно кивнул. Соседи загореться не успеют. Высокие сугробы не дадут. Город спал. Даже собаки и те молчали. Выдавал его только скрип снега под ногами. Но темень не позволяла понять, кто идёт. Как ни странно, но дверь постоялого двора была не заперта, и Виктор тихо вошёл внутрь. Почти на всех лавках спали. Присмотревшись в свете горевшего над дверью фонаря, он нашёл и оставленных за ним следить. Подойдя к ним, Виктор присел и, повернув браслет на Рожок, ткнул каждого в лоб.

– Как говорят, концы в воду, – хмыкнул он, проходя в коридор. У своей двери парень остановился и чуть слышно стукнул.

– Кто там? – сразу же откликнулся шёпот.

– Это я, волхв, открывай.

Скрипнув, дверь приоткрылась. Виктор проскользнул в комнату. Открыл ему Деян. Богомил храпел на лавке.

– Мы по очереди дежурили, – поспешил сообщить пацан, увидев, как Виктор поморщился.

– Ну, тогда ложись, – кивнул Виктор, ставя в угол мешок. И сам растянулся на лавке, скинув только обувь.

Разбудил их шум в коридоре. Потом кто-то забарабанил к ним в дверь.

– Кого там? – буркнув, Виктор обулся и открыл дверь. На пороге стояла испуганная Бажена.

– Что случилось? – Виктор зевнул.

– Там, эти, что вчера с Изей были, померли, – почему-то шёпотом сообщила она.

– Ну, а мы причём? – Виктор удивлённо пожал плечами.

– Вы – не причём, – кивнула она. – Но вам лучше поскорее отсюда уйти. Мало ли что?

– Вот, если мы уйдём, то на нас могут и подумать, – нахмурился Виктор. – А у нас ещё дела здесь. Надо нам, чтобы нас искали потом?

– Ну ладно, – женщина растерянно пожала плечами, – я просто подумала.

– Ладно, всё равно, спасибо, – Виктор улыбнулся. – Как там хозяин?

– А знаете, ему лучше, – посветлела лицом женщина. – Мы споили ему почти жбан воды. Два раза его вывернуло. А к утру полегчало.

– Ну, вот видите. Будет здоров ваш хозяин.

– Тогда, раз вы не уходите, завтрак вам Христя сюда принесёт, – улыбнулась женщина.

– Спасибо, -кивнул Виктор.

– Ну что, встаём? – закрыв дверь, он посмотрел на сидящих на лавках спутников. – Поспать нам подольше не дали, будем собираться. – Взяв со стола ковш, он зачерпнул в кадке воды и попил. Затем ополоснул над тазом лицо. Вытеревшись висевшим на крючке рушником, он поглядел в окно. Бледный рассвет вползал в промёрзшие улицы города. Над домами из печных труб стали вырастать свечки дыма.

– Странно, что, Изин дом не сгорел? Тихо почему? – удивился Виктор, присаживаясь к столу. Стукнув, вошла девушка с подносом и выставила на стол дымящиеся чашки с кашей и тарелку с кусками холодного мяса.

– А у нас дом ростовщика ночью сгорел, – сообщила она весело. – Подчистую. Одни головешки остались. Да соседи и не тушили совсем.

– А что так? – уставился на неё Богомил.

– А он гадкий был, этот Изя, – махнула девушка рукой, – под проценты деньги в долг давал. Ему многие должны были. А теперь вот сгорел, и долга вроде как нет.

– Ну, должники и подожгли, наверное, – хмыкнул Деян.

– Да, кто его знает? – пожала плечами девушка, – сгорел, да сгорел. У нас тут своих забот хватает. Ночью околели три пьяницы местные. Да прямо у нас на лавках, представляете? – она закатила глаза. – Воеводин стражник пришёл, дознание ведёт. А что тут вести, если с вечера три кувшина вина вылакали. Я так ему и сказала, – она хитро блеснула глазами на Виктора. – Так он поспрашивал наших, поспрашивал и ушёл ни с чем.

– А вино – это что? – вылупился Деян.

– Вино – это то, парниша, что пить не рекомендуется, – усмехнулся Виктор. – От него человек дураком становится, себя не помнит и помирает рано. Правда, Христя?

– Правда, правда, – закивала та головой. – Я, раз, сама попробовала, так мне так плохо было, так плохо, что чуть не померла. Тётка Бажена квасом отпаивала целый день.

– Вот видишь, -кивнул Виктор, подвигая к себе чашку с кашей. –Так что, парни, вина чурайтесь, как чёрт – ладана.

– А ладан, это что? –Деян устроился за столом и тоже взял чашку.

– Ладан – это такое церковное масло, -пробубнил Виктор с целым ртом, – его черти очень боятся. А почему, я не знаю сам. – К столу подсел Богомил. Христина ушла. Потом она принесла им кваса и получила от Виктора монеты за завтрак.

Позавтракав, вышли на улицу. В трапезной покойников уже не было. Там за столами поглощали кашу посетители. Мешок с казной Изи Виктор нёс сам. Они дошли до центра. Поглазели на церковь. Спросив дорогу, направились на торжище. Было ещё рано, но возы уже подтягивались, открывались лавки. Разминали голоса глашатаи. Не спеша, стали обходить ряды. Виктор спрашивал цены на одежду, оружие, обувь, продукты питания.

– Богомил, вот так торговать сможешь? –усмехнувшись, Виктор кивнул на торчащих в лавках купцов.

– Подучиться б надо, – почесал парень затылок.

– Ну, так учись, пока ходим, присматривайся, как они торгуют. У нас одежды много, обуви. Откроем лавку, будешь торговать. Не отдавать же её за бесценок кому-то. К ценам присматривайся. Запоминай, что-почём. Деян, ты тоже присматривайся, помогать будешь Богомилу потом.

Получив задание, парни не ходили уже праздно разинув рты. Они стали ворошить товар в лавках. Спрашивать цены. Разговаривать с купцами.