Путешествие

У стола, к которому все продукты (в банках, пакетах, тюбиках) прикреплены, чтоб не улетели, завязываются оживленные разговоры. Члены экипажа станции расспрашивают своих коллег об их предстоящем полете, которому в тайне завидуют: «И почему не мне суждено ступить на поверхность красной планеты? Чем эти лучше нас?» – думает и тот, и другой. Но внешне они ничем не выдают своих мыслей: улыбаются, шутят, травят байки и смеются.

Как-то раз за обедом Махиндер, самый юный из космонавтов, который до сих пор молчал и жадно внимал тому, что говорят другие, внезапно задал вопрос:

– А что-то необычное происходило с кем-нибудь из вас?

Мгновенно в космической кухне воцарилась тишина. Пропали улыбки с лиц всех, кто был в помещении. Один из двоих «постояльцев» станции замер, не донеся до рта кусочек хлеба, что поплыл по помещению. Как и капелька сока, что выпала из тюбика его товарища, превратившись в оранжевый шарик.

Махиндер увидел некоторое замешательство среди космонавтов, которые провели на орбите не один месяц, и поспешил извиниться.

– Я что-то не то сказал?

– Что ты имеешь в виду под словом «необычное»? – переспросил с улыбкой Иван Демидов.

– Я много читал, что рассказывают те, кто побывал в космосе. О видениях, странных звуках, например.

– Мой друг, – продолжал улыбаться Иван Демидов, – человеческий организм не приспособлен к жизни в условиях невесомости, да еще этот постоянный шум на борту. Неудивительно, что некоторые наши товарищи видят или слышат что-то «необычное». На самом деле, всему есть свое объяснение…

– Хотите сказать, то, что иногда видят на орбите, глядя в иллюминатор, или слышат странные звуки – не более чем галлюцинации?

– Необязательно. Видишь ли, Махиндер, и среди наших товарищей есть те, кому нравится внимание публики. И они готовы на всё ради личного пиара, – Иван Демидов сделал паузу, вздохнув. – Но наверняка бывают и те, кто, на самом деле, видел что-то. Лично мне ничего никогда здесь на орбитальной станции не мерещилось. Может, просто потому, что я привык соблюдать режим дня, делать гимнастику и хотя бы пять часов в сутки посвящать сну.

Тогда Владислав, один из двух космонавтов со станции, нерешительно проговорил:

– Мой коллега, кажется, скептик, но здесь, на станции, действительно случается всякое…

– И с вами что-то произошло? – оживленно подхватил Махиндер.

– Ну, – запнулся Владислав, – я кое-что видел, можно сказать, необычное. Чего не мог видеть.

– И что же это?

– Землю.

– И что же в этом необычного? Мы все видим Землю, глядя в иллюминатор, – усмехнулся Иван Демидов.

– Нет, вы не поняли, я видел ее как будто вблизи. Как бы находясь у ее поверхности. Я видел свой город, свой дом и даже своих родителей, идущих по улице, – пояснил Владислав. – Я видел их так же отчетливо, вот, как сейчас, я вижу вас.

– Люди видят то, что хотят видеть, – качнул головой Иван Демидов. – Вы наверняка думаете о своем доме и своих близких, а потому и представляете себе, как они куда-то там идут…

Владислава передернуло.

– Хотите сказать, что это лишь моя фантазия?

– Я этого не утверждаю, – пожал плечами Демидов. – Но всему есть объяснение!

– Вижу, вы рационалист до мозга костей, – заговорил вдруг второй космонавт со станции, которого звали Владимиром.

– А что в этом плохого? – парировал Иван Демидов.

– Наверняка вы и в Бога не верите… – обмолвился как бы невзначай Владимир.

– Да, пожалуй, это так, – согласился Демидов. – Все религии утверждают, что Бог или боги живут на небесах. Мы с вами сейчас находимся как раз на небе, не так ли? И что же? Где же Бог, или воинство небесное? Ангелы? Где они все? Глядя в иллюминатор, я вижу только черное бескрайнее космическое пространство. Ну, и конечно, «нашу колыбель», голубую планету под названием Земля, которая вращается вокруг звезды по имени Солнце.

– А я однажды, глядя в иллюминатор, все-таки кое-что увидел… Помимо того, что вы сейчас перечислили, – отрывисто проговорил Владимир.

– Что же вы видели? – с любопытством осведомился у него Махиндер.

– Это трудно описать словами, – начал Владимир. – В общем, в тот день, – а это было около двух месяцев назад, – когда станция летела в тени Земли, а я проплывал мимо иллюминатора, моё внимание привлек какой-то свет снаружи. Когда я подплыл ближе, увидел некий светящийся объект. Это была золотая сфера, которая вращалась, приближаясь к борту станции. Потом как будто произошел взрыв, и появились две другие сферы. Это было потрясающее зрелище, и я окликнул Владислава, чтобы тот тоже мог его увидеть. Однако он находился в своей каюте, а потому я отправился за ним. Но когда мы снова выглянули в иллюминатор, там уже ничего не было.

Владимир окончил свой рассказ.

На мгновенье повисла тишина, которая была прервана восклицанием Ивана Демидова.

– Так, значит, эти… сферы видели только вы один!

– Да, но…

– И вы слышали взрыв? Каким же образом? Снаружи станции – вакуум, пустота, где звук не распространяется…

– Это была вспышка, – вздохнул Владимир, – похожая на взрыв. Впрочем, неважно. В общем, забудьте об этом. Может, и в самом деле мне всё это лишь привиделось?

Махиндер оглядел своих товарищей, которые вернулись к трапезе.

Светлана, в первый раз полетевшая в космос, не вмешивалась в мужской разговор и думала о своем. Китаец Ван И, хотя и молчал, был, кажется, согласен со скептической позицией Ивана Демидова.

Вскоре они все разошлись по своим делам и каютам.

***

Время на станции течет странным образом. Там, где каждые полтора часа можно встречать рассвет, всё искажается. Но человек ко всему привыкает, в том числе и к жизни на орбите!

Между тем, прерванное путешествие должно было вскоре продолжиться.

Пока четверо космонавтов на орбите отдыхали, на Земле в это время шла подготовка их предстоящего полета на Марс. С космодрома «Восточный» были произведены запуски ракет, что вывели на орбиту сначала грузовой корабль (с оборудованием, запасами кислорода, воды и продовольствия), потом взлетно-посадочный модуль и, наконец, транспортно-энергетический модуль, который еще называют «космическим буксиром», с ядерным реактором на борту.

Орбитальная станция использовалась для сборки комплекса, предназначенного для экспедиции на красную планету – к кораблю «Орел», летающему вместе со станцией вокруг Земли, пристыковывались выведенные на орбиту модули, которые постепенно формировали экспедиционный корпус.

Со стыковкой в основном проблем не было. Автоматика подвела лишь раз – на завершающем этапе сближения космического буксира со станцией, когда произошло отклонение от нужной траектории. И тогда потребовалось участие человека.

Командир экипажа Ван И, находясь на борту станции, взял на себя управление стыковкой. Сидя в кресле перед экраном, на который выводилось видео с телекамеры, он рычагом управления, похожим на игрушечный джойстик, скорректировал траекторию движения космического буксира.

Не прошло и пяти минут, как стыковка в ручном режиме была успешно завершена.

На проверку всех систем экспедиционного комплекса потребовалось несколько дней. Ван И на пару с Иваном Демидовым дважды выходил в открытый космос, чтобы обследовать корабль «Орел» и присоединенные к нему модули на прочность обшивки. Бортинженер Светлана Лебедева тестировала ядерный реактор, двигатель и прочие агрегаты космического буксира. Махиндер исследовал остальные приборы и системы жизнеобеспечения.

На данном этапе отклонений от технических показателей выявлено не было. И тогда в ЦУП подтвердили старт, назначенный на 14 августа.

***

В день старта на станции царило праздничное оживление. Совместный завтрак завершился раздачей гостинцев – от «постояльцев» станции четверым покорителям дальнего космоса (в пакетах был набор, почти как на детском утреннике – конфеты в пластиковых упаковках и тюбики с соком).