Страница 13 из 106
Странная это была тренировка. Нарин’нэ говорила короткие фразы, то правдивые, то нет, предоставляя ему угадывать это по тонким изменениям её сознания. И странной была её фраза перед тем, как убрать защищающий искру
Солнце уже клонилось к закату, когда перед отрядом показалась конечная цель второго дневного перехода. Это была Рейрия, крохотная крепостица, защищающая мост через одноимённую реку и расположившиеся вокруг крестьянские хижины. По совету Эвиса Кель’рин хотел было заночевать там, однако, приблизившись к воротам, он обнаружил опущенную решётку и арбалетчиков, смотрящих на него и его отряд поверх оперения стрел с высоты надвратной башни. Демонстрация свитка с печатью Регента не произвела на них особого впечатления, так что пришлось ждать, пока по другую сторону решётки не показался вызванный караульными комендант. Тот, лишь мельком взглянув на документ сквозь железные прутья, с бранью потребовал от стражи немедленно впустить приезжих.
— Поймите меня правильно, — начал оправдываться он, уже сидя вместе с Кель’рином, Нарин’нэ и Фелисом в своём кабинете за кувшином вина. — Мы все исполняем приказы. Я обязан был подчиняться наместнику. Кто же знал, что он мятеж затевает? Приказ отправить людей пришёл от него месяц назад! А про то, что он восстал против Регента, я узнал только вчера!
По-видимому неправильно поняв смысл миссии своих гостей и суть продемонстрированного ему приказа, комендант решил, что они приехали покарать лично его за соучастие в мятеже, и теперь старательно доказывал свою непричастность. Напуганный молчанием собеседников, принятым им за знак убеждённости в его вине, он торопливо начал рассказывать, как месяц назад во вверенную ему крепость прискакал курьер с приказом отправить в Норином сорок из пятидесяти четырёх солдат гарнизона, что он на следующий же день и сделал, не смея сомневаться в полномочиях господина наместника. К его чести, в конце своей речи он поинтересовался не угрожающим ему наказанием, а судьбой ушедших людей.
— Ну кто теперь знает⁈ — ответил ему Кель’рин. — Мы город штурмом брали, сам понимаешь. Но если твои парни в бою не погибли, то должны быть в порядке. Казнили бывшего наместника и его приближённых, а простых воинов Его Могущество помиловал. Тем, кто участвовал в мятеже, просто подчиняясь приказу, разрешили принести клятву новому регенту. Так что, если не убиты в бою, в Центральной армии они сейчас.
Выслушав ответ, комендант вздохнул с некоторым облегчением. Не такой уж и плохой, наверное, командир, хоть и трусоват.
— Брат-воин, мы твоё любопытство удовлетворили, — решил перевести разговор на более интересующие его дела Кель’рин. — Теперь расскажи, что у тебя тут под Гнилым Омутом за разбойники завелись? Даже к Его Могуществу жалоба попала. Что там творится?
Комендант, хоть и, пожалуй, излишне многословно, в подробностях описал историю деятельности банды в этих краях. Началось всё месяца два или три назад с серии ограблений бродячих торговцев. Каждый раз разбойники поджидали жертву в засаде в местах, где лес вплотную подходил к дороге. Тех, кто расставался с ценностями добровольно, отпускали невредимыми, сопротивлявшихся или пытавшихся бежать — убивали. Судя по рассказам жертв, разбойников было от трёх до пяти человек, один всегда вооружался луком, остальные — топорами и мечами. Начальник городской стражи Гнилого Омута сначала пытался не замечать проблему, но после четвёртого или пятого случая устроил облаву в лесу, после которой даже состоялась казнь, по-видимому, какого-то попавшего под горячую руку бродяги. На некоторое время ограбления прекратились, однако потом случилось совсем уже невиданное в этих местах событие — некто пробрался ночью к рудникам, убил четверых стражников и освободил работавших там каторжников — больше трёх десятков человек, большинство из которых, вероятно, вступило в банду.
После этого, сообщил комендант, непрерывно перемежая речь крепкими ругательствами, дела пошли очень плохо. Был разграблен возвращавшийся из Норинома в Гнилой Омут отвозивший на продажу железо с рудников обоз. Из-за него даже разгорелась настоящая битва между поджидавшими в засаде разбойниками и охранявшими караван наёмниками вместе с выделенными им в помощь солдатами из Рейрии. По словам выживших, разбойники, которых было десятков пять, внезапно появившись из-за деревьев, дали залп из луков, после чего бросились в атаку с копьями, мечами и топорами. Впрочем, количество разбойников было, видимо, преувеличенно минимум раза в полтора. В схватке погибли шестеро солдат гарнизона и не меньше десятка наёмников. Взбешённый комендант и хотел бы броситься в погоню за бандой, но буквально за два дня до этого приказ наместника лишил его почти всех людей. С тех пор он с бессильной яростью выслушивал известия о том, что эта, по его собственному выражению, «шайка людей, давно и с удовольствием погрязших в скотоложестве,» уже обложила данью две соседние с Гнилым Омутом деревни, и неизвестно, к чему готовится теперь.
— И что вы об этом думаете? — спросил Кель’рин своих спутников, когда рассказ подошёл к концу.
Фелис парой удачно подобранных бранных слов объявил, что местные власти вопиюще некомпетентны, а Нарин’нэ выразила уверенность, что способности боевых магов гарантируют им победу в предстоящем бою.
— Это, конечно, если бой состоится, — возразил ей Кель’рин. — Заметила, тот обоз они как будто ждали. Их кто-то предупредил о том, что добыча рядом. Значит, может предупредить и о нас. Они просто спрячутся, а мы месяц будем искать их по лесам. Можем и вовсе не найти.
— Трогг — охотник хороший, — напомнил Фелис. — Он их по следам найдёт.
— Хвастает он много, а выследит ли на деле — неизвестно. Тем более, здешние леса ему в новинку.
— Мы можем притвориться торговцами! — предложила Нарин’нэ. — Тогда они сами придут к нам.
— И расстреляют из луков из засады! — продолжил за неё Фелис. — С двадцати-тридцати шагов кольчуга не выдержит, а кони и вовсе без защиты. Пока до копий дойдёт, у нас каждый второй будет убит или ранен. А там задавят числом.