Изгои Интермундуса

– Расскажи мне, – мой голос дрожал, но я старался говорить мягко, опустившись на колени и накрыв дрожащие ладони своей рукой.

– Кто ты? – спросила она, вздрогнув от моего прикосновения.

– А ты не помнишь? – паника топила сознание, а слово, возникшее в моей голове, только усилило хаос, творившейся в ней. Ее беззвучное «нет» эхом отдалось от стенок черепной коробки, причиняя боль. Я чувствовал себя так, словно меня предали.

Не помнит? Как такое возможно? Хотя… нет. Возможно. Мой отец рассказывал, что до того, как он «связался» с мамой, он был страстно влюблен в Айсу Квинтус Аэрэус, чувства к которой угасли, как только его сознание соединилось с сознанием второй дочери из клана Сэкундус Солярис – Эйгл. Может, она забыла меня по этой же... Нет. Это невозможно, ведь я обрел Septimus Sensu и чувствую Дею, слышу ее мысли – значит, мы связаны. Но... странно... такое ощущение, будто Связь почти обрывается на границе с ее душой – напоминало канат, держащийся на тонкой ниточке, которую в спешке не успели обрубить.

– Чтослучилось? – уже потребовал я.

На удивление девушка заговорила:

–Вчера должен был состояться мой винкулум [vinculum (лат.) – связь, узы, цепи], но... я не хотела этого... совсем... – Дея закрыла лицо руками и заплакала. Все ее мысли стали метаться от раскаяния и сожаления к мрачному удовлетворению и обратно. Из всего этого потока я уловил три фразы: «яд не помог», «проклятье настигло» и «он умер из-за меня».

Последняя фраза настораживала. Она думала не о своем отце или близком друге, она думала о своем возлюбленном. Но кто он? Я думал, что ее сердце принадлежит только мне, но теперь... я не был в этом уверен.

Мне нужно знать.

–Кто он? – встряхнул ее за плечи, пытаясь привести в чувство.

«Ответь мне!»–вопило все мое существо.

– Ты – мой Связанный? Я слышу твои мысли...–тихо произнесла девушка, видимо, пока она была в полусознательном состоянии, мои мысли не достигали ее, а сейчас...

Мой мир затрещал по швам – в один миг страстное желание обрести ее обратилось в кошмар, ироничную карикатуру на чистую мечту.

Убрав от Деи руки, я попытался успокоиться и отгородится от нее. Кажется, это сработало: девушка теперь вопросительно смотрела на меня, а не сосредоточенно хмурилась в ответ на мысли, наполненные негодованием.

–Да. Но не бойся, я не причиню тебе вреда,– яслабо улыбнулся, стараясь не думать о своей разрушенной жизни.

Дея рассеянно кивнула в ответ.

Вспоминая то утро на развалинах замка, в тысячный раз задаю себе один и тот же вопрос: «Что же тогда все разрушило?» У меня нет на него ответа. Возможно, его никогда и не будет.

Все равно… Я уже смерился.

Глава 2. Объект любви

Теплый вечер мягким покрывалом накрыл засыпающий город. С балкона Западной Башни открывался восхитительный вид: крохотные огоньки, вспыхивая в одном месте, угасали в другом. Неспешная игра света волной прокатывалась по Лунной Столице, напоминая рой светлячков в летнюю ночь. Легкий ветер трепал волосы, даря ощущение свободы. Но не это будило во мне чувство счастья – мой любимый был рядом.

– Красиво, правда? – спросила я, указывая на вечернюю зарю, очерчивающую вышки гор красками нежного ало-голубого оттенка.

– Да, сегодня прекрасная ночь, – тихо произнес Леофвайн, приобняв меня за плечи, в его светло-голубых глазах отразились угасающие лучи закатного солнца.

– Лео, что мы будем делать, если... – но он прервает меня, коснувшись указательным пальцем моих губ.

– Я ведь уже говорил. Я останусь с тобой, чтобы ни случилось. Я обещал. А как говорит мой отец: тому, кто нарушает обещания, Исток не дарует счастливой судьбы.Завтра тебе исполнится 16 сол [sol (лат.) – солнце]. Я уверен, что мы отмечены Судьбой, – Лео приблизился, и наши лбы соприкоснулись. Прикрыв глаза, изо всех сил пожелала, чтобы переполнявшее меня чувство не развеялось как туман с приходом солнца.

Лео приблизился, медленно, будто я – дикий зверек, но, когда искушающие губы коснулись моих, в его движениях больше не было осторожности. Захватив мою нижнюю губу в плен, он слегка прошелся по ней кончиком языка, а когда я приоткрыла рот, углубил поцелуй, прожигая до кончиков пальцев. Но это волна жара, еще не успевшая осесть в моем теле, быстро рассеялась. Поглощенная ощущениями, не сразу поняла, что мой Лео отстранился.

– Мне пора, – тихо произнес и исчез. А я и забыла, что это была всего лишь морталис-тень [магическая проекция, mortalis (лат.) – смертный]…

Звенит звонок с урока – громкий и дребезжащий – тем самым грубо вырывая меня из страны грез, где я и мой Лео держались за руки и…

–Урок окончен,–говорит Алла Николаевна – учитель литературы и, по совместительству, мой классный руководитель. – Сдаем тетради. И не забудьте, сегодня «пятничная уборка».

С трудом отрываю взгляд от предмета своего обожания – благо, что он сидит передо мной, иначе все это выглядело бы весьма странно, и перевожу взгляд на сухопарую учительницу с квадратным подбородком и большими карими глазами, со слегка опущенными верхними веками.

–А что за… «пятничная уборка»? – осторожно спрашиваю, видя как воодушевленные концом уроков одиннадцатиклассники снова поникли.

–Генеральная уборка класса в конце рабочей недели,–объясняет учительница.

–Но ведь в вашей школе шестидневная рабочая неделя. Почему бы не перенести уборку на завтра? – интересуюсь я.

Ученики, собирающие портфели, замирают, в предвкушении ожидая ответ Аллы Николаевны.

–Верно,–соглашается она со мной, снимая очки. – Но по субботам у одиннадцатиклассников физкультура и дополнительные занятия по профильным предметам. Если перенести генеральную уборку на завтра половина просто не придет, уж поверьте мне.

–Ясно, – мой ответ заглушает коллективный вздох разочарования.

Все понуро разбредаются по своим зонам уборки, предварительно уточнив их у уголка объявлений.

– Кстати… Анна, – обращается ко мне женщина, – не забудьте записаться в график уборки на следующую неделю. Брата тоже впишите. А сегодня помоете свою парту.

– Хорошо, – отвечаю я и уже встаю с места, чтобы подойти к красочному стенду в конце кабинета – классному уголку – как учительница окликает меня.

– Постойте, Анна. Вы мне еще нужны. Подойдите сюда.

«Неужели, она заметила, что я весь урок пялилась на.… Да нет, не может быть», – отогнав от себя непрошеные мысли, приближаюсь к столу учительницы, чувствуя, как легкая волна смущения накрывает с головой, заставляя потупить глаза в стол, с приклеенным к нему расписанием звонков и уроков. Узловатые пальцы с аккуратными квадратными ногтями придвигают ко мне классный журнал.

– Вот. Проверьте свои данные: фамилию, адрес и телефон. Если что-то неверно, скажите мне.

Молча кивнув, провожу пальцем по желтой странице, ища фамилии на букву «Н». Но прежде, чем нахожу нужную, мое внимание привлекает надпись: «Соколовский Кир – ул. Гаражная, дом 9, кв. 41». Это же…

– Соколовский, – повторяет мои мысли твердый и спокойный голос учительницы, – почему Вы бездельничаете? Вижу, что Мария прекрасно сама со всем справляется. Если Вам нечем заняться, поможете мне отнести книги в библиотеку.

– У нас просто одна тряпка на двоих, Алла Николаевна, – отвечает ей бодрый мужской голос.

Тело повинуется секундному порыву. Это он. Я узнала бы его в любой одежде и в любом возрасте, среди тысячи похожих лиц… Мой Лео. Стоит, рисуя мелом смешные каракули, и весело улыбается кудрявой девушке, моющей доску. Я столько раз представляла себе, каково это будет снова слышать его голос, видеть его лицо, касаться.… Нет. Для этого пока рано. Мы ведь еще даже не познакомились.

– Кир, меня одной вполне достаточно. Иди помоги, хватит уже филонить, – мягким, но, в тоже время, строгим голосом, чеканит его соседка по парте.