Страница 23 из 28
– Не могу ответить, – Тан Джэ Ён разлил остатки вина по бокалам, выпил и опустил голову. – Никогда не поднимал эту тему.
«И как мне теперь жить с этим знанием?» Тэмин не заметил, как подпил половину бутылки и слегка окосел. Но вопросы слетали с языка не в пример легче, чем на трезвую голову.
– А что его родители? Настоящие?
– Семья Юн так и не отошла от трагедии. У них родились еще дети, но свое финансовое состояние они уже не поправили. Супруга Юн Шика горевала до самой смерти о сыне.
– Она умерла?
– Вся семья, – отец уставился невидящим взглядом куда-то за спину Тэмина, по спине которого медленно расползался отвратительный холод.
«Нет, дальше не продолжай!» – чуть не выкрикнул, но язык намертво прилип к зубам. Он мог только обреченно следить за губами отца.
– Авария. Юн Шик погиб сразу, его жена и сын скончались в больнице один за другим. Дочь пропала, признана умершей.
Сердце рухнуло вниз, больно ударив по ребру, чтобы тут же бешено забиться в животе. Тэмин неуклюже повернулся, чтобы слезть со стола. Ему срочно требовалась опора, нужно было прислониться к чему-нибудь более жесткому, чем его плывущий хребет. Он сел на пол и привалился спиной к ближайшему шкафу так, чтобы видеть кресло отца и его самого.
– Как ее звали? Дочь, которая пропала? – Тэмин сам не узнал свой голос, будто сказал кто-то другой. Это он так скрипит? И зачем он это спрашивает, если и так знает?
– Юн ЧанА, – сказал Тан Джэ Ён. – Совсем молодая, сейчас ей было бы около двадцати пяти, плюс-минус.
«Раон, Раон. Вы с Тэуном породнились, стали настоящими братьями». Тэун потерял сестру в той мясорубке, и даже не подозревает об этом. Пусть все так и останется. Он сам-то знает, что не родной сын для семейства Ан?
Тэмин был уверен, что разговор с отцом прояснит многие детали, но вопросов появилось еще больше. Он уже по уши увяз в трясине прошлых событий, а еще не дошло дело до конверта.
– Тэмин, – позвал Джэ Ён и получил в ответ тяжелый взгляд. – Как ты узнал об этом?
– Я не знал. И не узнал бы, только ты начал рассказывать совсем не то, о чем я спрашивал.
Тан Джэ Ён потряс головой, поднял отчет о пропаже ребенка, который Тэмин оставил на столе.
– Ты же об этом спрашивал.
– Нет. Я спрашивал о конверте, кто тебе его отправил и почему ты ничего с ним не сделал? Какого дьявола он лежит у тебя на столе, а не в полиции? – «И откуда он вообще взялся у той женщины?»
Отец устало согнулся.
– Раон может пострадать, общественность его сожрет. Хан Джун почти не появляется в Корее, и друга твоего не трогает, вот я и подумал…
– Плевал он на общественность. – Тэмин подумал о том, что хуже Раону уже не может быть. Его папашу надо закрыть как бешеного зверя, в одиночной камере, а еще лучше – усыпить. Пригляделся к отцу, руки которого заметно дрожали. И начал догадываться, в чем дело. – Тебе закрыли рот? В этом все дело, верно?
– О чем ты? – вскинулся Тан Джэ Ён.
– О том, что ты помог вытащить из тюрьмы убийцу. Ты боишься, что Хан Джун, более известный как Хэнсин, расскажет об этом. И испортит жизнь уже тебе?
Возникла длительная пауза, в течение которой отец и сын сверлили друг друга глазами и не знали, что дальше говорить.
– Ты копаешь под меня? – еле слышно спросил Тан Джэ Ён. – Что еще тебе известно?
– Твой подзащитный убил родителей Миры, – отец при этих словах страшно побледнел. Тэмин совершенно не гордился собой, но он должен был узнать. – Ты знал об этом, когда выстраивал ему защиту?
– Нет! – Тан Джэ Ён отчаянно затряс головой. – Поверь, я не знал, иначе сразу бы отказался! Я каждый день сожалею, что поддался на уговоры Джуна и взялся за дело. Он уверял меня, что его подчиненный невиновен, у меня в мыслях не было, что меня используют!
– Мира не знает причину твоей игры в прятки, – устало сказал Тэмин. Бросаться обвинениями, еще и на пьяную голову – лучше не стоит. С этим надо переспать. – И накручивает себя, переживает. Твое нелогичное поведение настораживает даже маму. Будь так добр, сыграй роль отца для моей жены. Ей много не нужно, рада будет улыбке и доброму слову.
Он с трудом поднялся на ноги. Голова требовала уединения и тишины, чтобы переварить услышанное, желудок вымаливал кофе, руки хотели обнять Миру.
Тэмин открыл дверь и споткнулся о сидящего на пороге Тэуна.
– Твоя мама сказала, что ты здесь, – произнес Тэун и подтянул колени к груди еще сильнее. – Вы с отцом закончили? Можешь теперь поговорить со мной?
– Это… – Тэмин прочистил горло и попытался вернуть себе способность соображать. Не нашел ничего лучше, как задать самый глупый вопрос: – Ты что здесь делаешь?
– Сижу и слушаю. Случайно вышло, – Тэун поднял на Тэмина глаза, в которых отразились потрясение и какая-то растерянность.
Тэмин оглянулся назад, на отца, который остался сидеть за столом, погруженный в свои мрачные мысли.
«Если я продолжу сейчас пить, я сдохну к утру».
– Идем.
Тэмин протянул Тэуну руку, за которую тот ухватился и поднялся на ноги. Его длинная челка повисла на глазах, Тэун не сделал ни единого движения убрать волосы. Тэмин со вздохом стянул с руки одну из резинок, браслетом опоясывающих запястье, и завязал другу хвост на макушке. Потом потянул его к выходу.
– Прогуляемся в гараж, здесь много ушей.
– Захвати пива, – попросил Тэун.
– У нас ни один разговор не обходится без топлива. Друг, мы с тобой спиваемся.
Однако сходил на кухню и достал из холодильника несколько банок, рассовал по карманам штанов. Мира его точно прибьет, когда он приползет в спальню на четвереньках.
Тэун ждал в теплом гараже. Автомобиль отца стоял рядом с машиной Тэмина, Тэун занял переднее кресло Mercedes-Benz, оставил дверь открытой. Тэмин расставил банки на панели своей машины, открыл дверь отцовской и устроился напротив. Пока он это делал, Тэун в один прием выхлебал пиво из банки. Откупорил следующую, протянул Тэмину.
– Что ты слышал? – спросил Тэмин, забирая банку. Пить совсем не хотелось, поэтому он цедил небольшими глотками.
– Наверное, все, – пожал плечами Тэун. Внешне он выглядел спокойным, даже слишком, только голос дрожал и смотрел странно, прямо перед собой, будто не понимал до конца, что происходит.
– Ладно, – Тэмин оглянулся вокруг, собираясь с мыслями. – Ты знаешь, что ты приемный ребенок?
– Ну да, это не секрет для меня.
Тэмин почувствовал, как чуть ослабла тугая пружина внутри, на смену напряжению тут же пришла досада.
– Какого черта я об этом не знаю? – нахмурился он.
– Не думал, что это важно для тебя.
– Не важно, – согласился Тэмин. – Но сейчас ощущаю себя дураком. Знал бы – не стал бы тратить нервы на сомнения: рассказать тебе или нет.
– Рассказал бы? – поинтересовался Тэун, постукивая ногтем по банке. Тэмин невесело усмехнулся.
– Я счастлив, что мне не придется ломать над этим голову. – Тэмин ушел от ответа. Тэун кивнул: он сам ответил бы так же.
– Слушай, – он исподлобья взглянул на соседа напротив. – Когда ты мне расскажешь, что ЧанА – моя сестра?
– Прямо сейчас, – Тэмин сжал в руке тонкую жестянку, она послушно согнулась и с шипением выплюнула пиво на каменные плиты между автомобилями. Поднял глаза на друга. – Рассказал.
– Да уж. Так он мне брат, выходит?
– Выходит, так, – заключил Тэмин. – Ты теперь будешь его ненавидеть?
– Нет, черт! – Тэун начал проявлять какие-то эмоции. – Ты считаешь, что я настолько низок? И я сам готов был стрелять, он просто опередил меня.
Они немного помолчали, вспоминая, как умирала ЧанА. Тэун прислушался к себе – ощущения остались те же, нечаянное знание о внезапных родственных связях на них не повлияло.
– Я, наверное, еще не понял до конца. Сейчас сестра – просто слово. Ничего не изменилось, – признался он. – Как прочитал книжку и такой: ух, ну ничего себе как все обернулось. Закрыл и забыл.
– Ты ее не знал, вообще не знал, что она существует. За час невозможно полюбить человека, еще и мертвого, и начать изнывать от тоски смертной. Подай еще, – Тэмин протянул руку, в которую Тэун вложил пиво. – Помнишь, Раон говорил, что ЧанА была уверена – ее брат умер в младенчестве, потому что родители всегда так говорили.