Страница 30 из 36
Стоящий у громадного, во всю стену, арочного окна мужчина обернулся. Он был в белой жреческой тоге. Лишь его волосы выделялись в этом царстве белого и золотого. Седые, они серебристым полотном ниспадали на плечи. Лицо старца было благородным, его льдистые голубые глаза светились умом. Благообразно улыбнувшись, он кивнул, принимая приветствие.
— Биар, какими судьбами?
Двое мужчин обнялись. Посмотрев поверх плеча Горака на Аику, Верховный вопросительно вздёрнул седую бровь.
— Это особая гостья, — со значением проговорил Биар Горак.
Ароний коснулся кнопки на столе. В дверях появились двое.
— Отведите девушку в белые покои, — распорядился Верховный.
Аику увели, и когда захлопнулись резные створки, вид Арония резко изменился, растеряв свою благопристойность. Он устало опустился на диван и раздражённо поинтересовался:
— Чего ты припёрся, Биар?
Горак удивлённо воззрился на него:
— Что-то случилось, дядя Арон?
— У меня проблем выше потолка, а ты сюда девицу какую-то притащил. То, что случилось с твоим сыном ничему тебя не научило? — желчно спросил Верховный.
Лицо Горака потемнело от гнева:
— Именно из-за этого я здесь, — проговорил он.
— А девица тут при чём?
— О, она очень даже при чём. И думаю, мы вместе это выясним.
— Что ты имеешь в виду?
— Помните, я просил проверить плату одного судьи?
— Я поручил это помощнику… — нахмурившись, ответил Ароний.
— Не волнуйтесь, ваш помощник отлично со всем справился. — Биар опустился на диван рядом с Верховным. — Я узнал все, что мне нужно.
— Что за история с судьёй? — уже более спокойно спросил Ароний, разглядывая постаревшего Горака.
— Это тот, кто судил Фира.
— Как ты допустил это?
— Я старался. Даже сумел его подцепить. Он проигрался на сумму, которую не мог вытянуть. Я лично проследил за этим. Но что-то пошло не так, — Биар стиснул мраморный подлокотник. — Кто-то помог ему, перевёл деньги. А через неделю моего сына осудили на каторгу.
— Вообще-то я спрашивал, как ты допустил, что твой сын так низко опустился? И не надо на меня зыркать глазами. Устраивать кровавые оргии в подвале собственного дома! Когда туда ворвались, он был весь в крови девушек, которых он растерзал.
— Не смейте обвинять Фира, — закричал Биар. — Это были всего лишь шлюхи. Он им заплатил, они знали, на что шли.
— Мне ты это не рассказывай, — взмахнул рукой Ароний. — Что же на суде не появился, не объяснил смраду, что там собрался, что это просто шлюхи? Ах да, ты не мог. Не ровён час, попал бы в руки к отцам и братьям убитых!
— А вы почему не пошли туда? Почему не спасли моего единственного сына?
— Ты сам выбрал свой путь, когда отказался от сана, — льдистые глаза надменно оглядели Биара. — Если бы ты и твой сын были бы под нашей защитой, я бы смог что-нибудь сделать, — он пожал плечами. — А вмешайся я в королевский суд… У Его величества и так много поводов для недовольства мной. Пополнять этот список я не собираюсь. И я, в общем-то, был уверен, что ты что-нибудь придумаешь.
— Я и придумал, — устало проговорил Биар, утомлённый вспышкой гнева. — Я же говорю, ему помогли. С платы девицы, что я притащил, и были переведены деньги.
— Кто она?
— Наверное, родственница какая-нибудь, ещё не разобрался. Знаю одно — за каждый «король», что она перевела, расплачиваться будет кровью, — красивые губы мстительно сжались. — Эйдол меня любит, Ароний. Он отомстил этому Мерти за моего сына. На следующий же день он слёг и сгинул к Индолу.
— Эйдол — всемилостив! — благоговейно ответил на это Верховный.
— Но мне этого мало. Слишком лёгкая смерть, он просто уснул, — покачал головой Биар. — Мои глаза должны видеть, как тот, кто помешал мне, раскаивается. Кровавыми слезами умывается.
— И всё же, история с твоим сыном тебя ничему не научила, — констатировал жрец, поправляя тогу. — Зачем ты сам в это ввязался? У тебя есть люди, послал бы их.
— Эти идиоты! — Горак вскочил и прошёлся взад-вперёд. — Знаете, сколько денег я потратил на её поиски? То говорят — она в Академии, потом оказалось, её там нет. То видели в какой-то конторе, а потом она пропала. Всё впустую было, пока сам за поиски не взялся. Оказалось, живёт себе с семейкой Мерти. Ещё повезло, что у меня с собой маг был. Домик у них оказался не простой, пришлось магические замки взламывать.
— А сюда ты зачем её приволок?
Биар Горак перестал метаться. Он пару раз глубоко вздохнул. Успокоившись, он с изяществом истинного аристократа опустился на диван.
— Видите ли, выяснилась некая деталь, — он закинул ногу на ногу, — она беременна. — Ароний нахмурился. — Не замужем, — подчеркнул Биар.
Теперь пришёл черёд Верховного вскочить и заметаться взад-вперёд.
— Да что же это. Что же за напасть-то такая! Вот ведь расплодились!
Если бы кто-нибудь из прихожан увидел сейчас главного жреца Таэрии — не поверил бы своим глазам. Обычно спокойный и величественный, внушающий благоговение Верховный был похож на уставшего и раздражённого мелкого клерка. Не заметные обычно морщины вдруг углубились, искажая лицо до неузнаваемости. Удивлённо глядящий на эти метаморфозы Горак, не удержался:
— Да что это с вами, дядя Арон? У нас тут целые кварталы «лебёдушек» — и ничего. А кто заплодится без мужа — так братия вся ваша белениться начинает?
— Как мне надоело отвечать на этот вопрос, — устало выговорил Ароний.
Он медленно и тяжело шагая, добрался до своего кресла, больше похожего на трон, и грузно сел в него. Руки безвольно свесились с подлокотников, а голова откинулась на спинку. Ароний за секунды превратился в дряхлого старика.
— Я устал повторять, что это нужно, необходимо, — голос был тихим и дрожащим, глаза полуприкрыты.
Обеспокоенный Биар тоже пересел в кресло, что стояло по другую сторону стола.
— Я устал нести это в себе, — льдистые глаза встретились с бирюзовыми. — Хочешь узнать, почему такой переполох поднимаем? — шёпотом спросил Ароний.
Биар в ответ неопределённо дернул плечом. Ему на самом деле было интересно. И не только ему одному.
Ароний закрыл глаза и затих. Потекли секунды, и Гораку показалось, что тот уснул. Он даже вздрогнул, когда в тишине зазвучал надтреснутый голос:
— Как ты знаешь из истории, Радетель умер неожиданно. Он должен был оставить завещание. Он не раз повторял, что его найдут у него в руках. Но его не нашли. Искали везде, где только могли. И ничего. Восемь лет назад Посох Радетеля случайно упал, в нём оно и нашлось — завещание. А ведь я лично раз пять или шесть его осматривал, — полупрозрачные глаза Верховного приоткрылись. — Я только потом понял. Магический Посох выдал нам последнее напутствие тогда, когда это было необходимо. «Оно откроется, когда окажется потребным», — процитировал он.
— Подождите, что значит магический? — удивился Биар. — Радетель искоренял все, что связано с магией…
Ароний недовольно нахмурился:
— Тебе твой отец ничего не рассказывал что ли? Неужели и ты поверил в сказку, что Посох был святым?
— Ну да…
— Страна идиотов, — заключил Верховный. — Не приходится удивляться, что Радетель сумел так всё провернуть. — Поставив локти на подлокотники, Ароний соединил кончики пальцев. — Те два мага-дуэлянта… им просто подсыпали кое-что, от чего они с ума посходили. В самый ответственный момент, как и было задумано, появился Радетель. Не мог же двух не самых слабых магов простой палкой приструнить, — с каким-то извращённым удовольствием старик вывалил эту тщательно оберегаемую тайну на своего собеседника…
Ваис недовольно выговаривал Карасу, а тот, сидя в кресле, тем временем раздумывал, стоит ли приударить за помощницей Ваиса. Девушка была хорошенькая, но, по всем признакам выходило, что она успела влюбиться в своего начальника. Она чем-то напоминала ему Аику, правда, сильно уступая красотой.
Вспомнив об Аике, Карас грустно вздохнул. Ему нравилась эта девушка, и если бы у них с дядей всё сложилось, он был бы только рад. Несмотря на шутки и подколки, он на самом деле очень любил этого человека. И он, как никто другой понимал, что эти двое — прекрасно дополняющая друг друга пара. Он в очередной раз вздохнул, отчего Ваис, считающий что Карас раскаиваться в долгом и беспричинном отсутствии, решил закончить с поучениями. В этот момент, постучавшись в дверь, вошла новая помощница.