Нарисованная мечта

Надирия, молча слушавшая Аику, провела рукой по её щеке:

- Я думала для тебя счастье это то, что ты нарисовала, - тихо произнесла она и пояснила: - Та картина, на которой закат…

Аика прикрыла глаза, скрывая их выражение:

- Мы люди, - сказала она, - а людям свойственно мечтать. Эта картина… просто мечта. – Аика отвернулась и шепотом добавила: - Нарисованная мечта.

Повисло молчание. Надирия решила отступить. Она попытается ещё раз. Потом.

- Ну, ладно. Поговорили о серьёзном, и хватит на сегодня. – Женщина мягко улыбнулась. Аика растянула губы в ответ. – Утром звонили из школы. Мне нужно идти.

- Что-то случилось с Сафи? – забеспокоилась Аика.

- Нет, нет. Всё в порядке. Просто при переводе кое-каких бумаг не досчитались. Нужно разобраться. Хочешь пойти со мной?

Аика покачала головой.

- Мне нужно дорисовать пару картинок. Ин Жинак просил уже завтра занести к печатникам книгу, чтобы они успели до выходных её набрать. – Девушка демонстративно закатила глаза. – Мы ведь недавно начали работать, не будем создавать себе репутацию непунктуальных и необязательных.

Надирия рассмеялась.

- Не будем, - согласилась она.

Дождавшись, когда она переоденется и уйдёт, Аика заперла дверь и отправилась в столовую. Там самый светлый угол отгородили ширмами, чтобы как выразилась Сафи: «Художница могла творить»

Здесь стоял мольберт, освещённый светом, льющимся из большого окна. На небольшом столике были разбросаны листки с рисунками. Готовые картины стояли на полу, прислонённые к стене. Аика вытащила одну из них и присела на подоконник. Это о ней говорила Надирия: «Та, на которой закат». И действительно, по правому краю полотна за горизонт уходило солнце, которое своими прощальными лучами целовало пронзительное небо. Редкие облака стыдливо зарделись, глядя на это. А внизу, на лугу, что растелился зелёным ковром, украшенным причудливым узором полевых цветов, сидели двое: женщина и ребёнок. Они тоже наблюдали за трогательным прощанием небесного светила. И не замечали, как позади них, сойдя с желтой ленты пыльной дороги, к ним направляется мужчина. Он был по-военному коротко стрижен…

Борат Уван почувствовал слежку. Несмотря на все ухищрения, он не увидел того, кто следит, но его интуиция никогда не подводила. Всё говорило о том, что это не законники напали на его след. Этих он вычислял быстро. Значит, как и в прошлый раз, его ведут ищейки Дасила. «Э, нет. Второй раз я вам не попадусь», - усмехнулся Борат. Он чуть ускорился. Ему необходимо было добраться до храма. С каждым шагом чувство опасности усиливалось. Это говорило о том, что охота началась. Борат уже не оглядывался. Он не собирался заигрывать с агентами. Он торопился как мог, стараясь при этом не переходить на бег. Его чутьё терзало мозг тревожным свистом, когда он увидел арочный проём храмовых дверей. Вознеся благодарность Эйдолу, он, отбросив осторожность, открыто побежал. Ворвавшись в храм, Борат вцепился в руку первому попавшему жрецу и сунул ему под нос медальон.

- Мне нужно спрятаться, - прошипел он.

Жрец оказался сообразительным, разглядев украшение, он втолкнул бесцеремонного прихожанина в тёмную нишу и, повозившись в углу, открыл потайную дверь. Они оба успели туда юркнуть, когда в залу вошёл худощавый мужчина с продолговатым лицом и волосами, заплетёнными в косу. Борат прильнул к щёлке, рассматривая вошедшего. Тот ни разу не оглядевшись, вскинул два указательных пальца, и зашептал молитву. Затем он медленно зашагал по изразцовому полу к величественной беломраморной статуе Эйдола, одетой в золотые одежды. Подойдя к алтарю, похожему на большую чашу с отверстием, мужчина опустился на колени. Послышался звон монет. Подношение с шумом посыпалось вниз. Прихожанин оставался коленопреклонённым. Но, несмотря на то, что он не сделал ни одного лишнего движения, несмотря на то, что на лице его не дрогнул ни один мускул, Борат, чисто интуитивно, догадался – он по его душу. Ухмыльнувшись, Борат позволил себя увести по слабоосвещённому узкому проходу…

Зазвонил связник. Делар, не выпускавший его из рук, ответил сразу.

- Я его упустил, - по-военному коротко доложил Хистан, как и положено – не оправдываясь.

Ничего не говоря, Делар прервал связь. Он сидел, уставившись в какую-то точку, когда постучавшись, в кабинет вошёл Рик.

- Мой рентой, в приёмной молодой человек, говорит, что по важному делу.

Делар перевёл на помощника невидящий взгляд.

- Меня ни для кого нет, - глухо пробормотал он.

Рик благоразумно начал отступать, когда наткнулся спиной на… гостя. Он попытался помешать ему, прорваться в кабинет, но не успел. Только Рик не собирался сдаваться. Плюнув на этикет, он бросился выталкивать настырного посетителя, который вцепился в косяк.

- Что вы как трус, прячетесь здесь? - закричал визитёр, сражаясь с помощником. – Вас убить мало за то, что вы с Аикой сделали… - дальше было слышно только пыхтение двух молодых людей, каждый из которых пытался выиграть эту битву.

Но громогласное «Рик!» заставило их обоих замереть, тяжело дыша, в нелепых позах - чуть ли не в обнимку.

- Оставь нас, - уже спокойным тоном потребовал Делар.

Рик отпустил противника и поправил китель. Коротко кивнув, он вышел. Гость проводил помощника торжествующим взглядом. Но когда за Риком закрылась дверь, на него налетело что-то, что снесло его к стене и буквально пришпилило к ней.

- Кто ты такой? И где Аика? – Делар навис над парнем, одной рукой сжимая его горло, а другой - с силой стискивая плечо. – Отвечай.

- Я… брат… Аики, - прохрипел парень, пытаясь освободиться.

Делар от удивления ослабил хватку. Воспользовавшись этим, Даис откашлялся, восстанавливая дыхание…

Потайной ход вывел Бората на другой конец города. В кармане у него лежала бумага с адресом. Что ж, Верховный его не обманул. Когда-то, когда на него ополчились законники, подстёгиваемые блудницами, и его собирались упечь в тюрьму, ему предложили скрыться и продолжить богоугодное дело в тайне ото всех. Он так и сделал. Теперь ему уже не нужно было оправдываться за допущенные ошибки. Хотя Борат не считал их ошибками ни в коей мере. Ему сам Эйдол помогал найти этих женщин вынашивающих в себе индоловых ублюдков. «А тут по-напридумали: она не замужем, но собиралась. Тьфу!» Уйдя из жрецов, он стал свободнее. Теперь он ни перед кем не отчитывался, а найдя блудницу, вычищал её нутро, вытрясая поганый плод. А медальон, выданный перед уходом открывал все храмы, и братья помогали ему всем, чем могли. Жаль, что в прошлый раз он не успел им воспользоваться. Зато теперь будет поумнее. Поаккуратнее. Вот только с сучкой, что его ищейкам выдала, разберётся. «Эйдол меня любит, - думал Борат, сидя в бей-верде, что вёз его в маленький городок. - Верховный вытащил меня из лап «Ястреба», прежде чем тот что-либо сообразил. А потом заявилась эта девица, что растрепала про другую девицу. От законников бежать не было проблемой, но мне и тут братья помогли. Теперь у меня есть шанс и с Дасилом расквитаться и Эйдолу угодить»

- Хистан, - Делар почти на бегу говорил по связнику. – Запоминай адрес, тот, кого ты упустил, направляется туда…

Рентой распугивая своих подчинённых выскочил во двор, где стояли бей-верды. Даис не отставал. Когда Делар сел в карету, не раздумывая, залез следом. Они выехали на шумную улицу на большой скорости, чем вызвали переполох и сумятицу.

Аика докончила последний рисунок. Она складывала по номерам страницы сказок с иллюстрациями, когда услышала шум.

- Даис, это ты? – спросила Аика. Дверь она закрыла, так что войти могли только свои. Но ей никто не ответил. Удивлённая, она положила стопку листков на стол и отправилась узнать, в чём дело…

Хистан нёсся по ровной дороге. Никто не мог похвастаться той скоростью, что развивал его бей-верд. Разве что рентой. Но сейчас ему казалось, что он едет слишком медленно. Он мог не успеть. Интуиция подсказывала, что счёт идёт на минуты…