Переступившая черту

Когда двое выбрались из узкой расщелины, высокий сводчатый грот показался им больше, чем он был на самом деле. Здесь не было света и не могло быть, но графитово-чёрные скалы светились, словно усыпанное звёздами небо, и скрадывали кромешную тьму. В самом центре грота бил источник. Его прозрачные воды казались белыми, но не это удивляло… А то, что воды эти докатившись до стен, устремлялись по ним вверх, нарушая законы физики.

— Отец Всевидящий! Что это?! — потрясённо проговорил Лентор. — Что с Истоком?

— Я не знаю, Повелитель, — подавленно ответил старец. — Пытался понять, искал ответы, но… Источник мельчает, а причины неизвестны. Стихия отказывается говорить…

Даже стоя спиной, Лентор почувствовал его появление. Так было всегда.

— Владыка, — Лентор приветствовал отца поклоном. Он никогда не нарушал этикета, особенно при посторонних.

Арикрен тоже поклонился и поспешил незаметно и бесшумно удалиться, словно призрак, растворившись в темноте коридора.

— С приездом, сын, — приветствовал Меормор.

— Что с Истоком, отец? — спросил Лентор, ответив на приветствие.

— Ты сам видишь. На протяжении нескольких десятков крон уровень Священного Озера непрерывно понижался. А теперь вот и Исток резко обмельчал.

— Почему мне не сказали? Это длится довольно давно, а я, вместо того чтобы спасать свою планету…

— А когда именно тебе должны были сообщить? — оборвал тираду своего сына Владыка. — Когда в последний раз мы говорили с тобой с глазу на глаз? Думаешь, я не знаю, что ты избегаешь меня? Со дня вступления в сознательную жизнь, ты делаешь всё, чтобы не оставаться со мной наедине… и не надейся, что я не знаю причины этого.

Лентор замер. Он любил свою родину, но его гнал отсюда страх, поэтому он и мотался по Вселенной, зачищая планеты, завоёвывая славу непревзойдённого воина, спасителя… Лишь изредка посещал Дроудор, появляясь на самых важных мероприятиях. Там, где толпы народы позволяли избегать разговоров по душам. И никому, даже самым близким, он не рассказывал, почему не возвращается.

— Хорошо, — миролюбиво проговорил Лентор, — МНЕ ты не сказал, а что сделал, чтобы исправить ситуацию?

— О, я много чего сделал, — сказал Меормор, отвернувшись от сына и разглядывая бегущий вверх по скале ручеёк. — Самые сильные водники планеты пытались понять причины происходящего. Когда мы поняли, что своими силами не справиться, мы начали приглашать всех, кто мог хоть чем-то помочь. Водники иных рас тоже оказались бессильны. Говорящий тиррейцев не смог договориться с Дроудором… его обожгло. Цейциане, воспользовавшись этим фактом, вежливо отказались отпускать к нам своего Говорящего. Земляне были нашей последней надеждой. Но мои поданные, возглавляемые тобой, делали всё возможное, чтобы сорвать переговоры.

Лентор распрямил плечи.

— То есть ты хочешь сказать, что я во всём виноват? Я, а не ты, который скрыл происходящее от общественности. — Владыка обернулся. — Почему никто не знает о масштабах проблемы? Исток и Священное Озеро могут видеть лишь избранные, а в остальных озерах и реках уровень воды понизился не столь заметно… Конечно, народ и понятия не имеет о том, что здесь творится. А ты по какой-то причине не счёл нужным им об этом рассказать.

— Могу объяснить эту самую причину, — спокойно ответил Меормор. — Мой сын так боялся моей силы, что мне пришлось чуть ли не закупориться. Знаю, ты видел, как я могу воздействовать на окружающих… Ты испугался, что станешь моей марионеткой. Каждое моё слово, каждый поступок ты скрупулёзно изучал, пытаясь понять, не воздействую ли я на тебя. Стремясь довести до своего сына, что бояться нечего, я стал самым мягким правителем за все времена. Настолько мягким, что Главы Домов решили, что Меормор из клана Пламенного Сердца слаб, и не может больше править. Если я сейчас расскажу, что происходит с Истоком, это только послужит им сигналом к действию. Парочка кланов уже готовы предъявить претензии. Их немного сдерживает твоя слава и популярность… да и то, что я ментал… кое-кто ещё помнит.

— И вместо того, чтобы решать свои проблемы на Дроудоре, ты занимался тем, что подсылал ко мне шпионов? — с язвительной горечью спросил Лентор. — Вместо того, чтобы разобраться с зарвавшимися ГЛАВАми, ты пичкал мой корабль своими крысами?..

Жёлтые глаза Владыки сверкнули.

— На твоём корабле были агенты, но только их засылал к тебе Совет Кнерита, который отвечает за безопасность правящей семьи, — высокомерно объявил он. — Я подослал к тебе одного единственного. Эрнардер должен был проследить, чтобы землянку доставили в целости и сохранности. Стихийница была очень важна для Дроудора, и именно поэтому я контролировал её переезд. Я потерял с ним связь, когда он сообщил, что «Корхас» немного изменил курс… Полагаю, — голос Владыки сочился сарказмом, — капитан надумал посетить клан Огненной Реки… Просто… из уважения к своему Первому воину. Так позволь узнать, где Эрнардер?

Лентор угрюмо слушал, как отец раскрывает его план.

— Ну… он, в общем-то, уже не жилец, — с долей мстительности ответил он.

И неожиданно для себя оказался прижатым спиной к скале. Лентор был в шоке. Повелитель Неопалимых уже свыкся с мыслью, что он самый быстрый воин в Сообществе. Не было никого, кто мог сравниться с ним. Но отец доказал, что не зря когда-то славился великим воином. Несмотря на свою сверхреакцию, Лентор не сумел парировать выпад и теперь могучая рука прижимала его к чёрной скале, а пылающий взгляд, казалось, вгрызался в мозг.

— Объясни! — потребовали от принца.

Немного оглушённый случившимся, Лентор всё рассказал.

— А землянка где?

— На «Корхасе».

— Твоя наивность пугает, — проговорил Маормор, отпуская сына. — Неужели и в самом деле в это веришь?

— Я отдал приказ доставить её, — не согласился Лентор, одёргивая свой мундир.

— Я тебя разочарую. Приказ исполнят. Но не совсем так, как это предполагал ты.

* * *

Большая полутёмная зала была пуста, если не считать постамента с установленной на нём спасательной капсулой и сидевшую рядом с ним женщину.

Меормор тихо приблизился.

Фигура в кресле своей неподвижностью напоминала статую. Королевская осанка, гордо вскинутая голова, руки на подлокотниках. И только стоявший за спиной Владыка знал, насколько обманчив это вид.

Когда-то дроудорийки были верными соратниками своим мужьям. Они вместе ходили в походы, сражались, хоронили погибших. Но вот уже много веков, беря пример со старших рас, мужчины Дроудора начали оберегать своих женщин. Холить и лелеять их. Женщины не стали от этого слабее физически. Но вот душевно…

Женщина заговорила:

— Владыка обещал, что защитит моего единственного сына, — голос звучал ровно, но в нём уже слышался звон стекла, по которому побежала трещинка. — Мой ро был простым воином, и у нас не могло быть больше одного ребёнка, о чём Владыке было известно. Владыка уверил меня, что моё дитя никогда не будет сражаться…

Голос становился всё тоньше, грозя сорваться на визг.

— Его никто не мог остановить, Маре мер — сурово оборвал мужчина начинающуюся истерику, — он спасал свою ройру.

Дроудорийка встала.

— Ройра? — растерянно спросила она. — Он встретил свою пару? Кто она?

— Землянка, — последовал спокойный ответ.

Некоторое время ничего не происходило. Потом Маре мер обмякла, осанка потеряла свое величие. Женщина навалилась на стоявшую рядом капсулу. Руки бесцельно гладили холодный корпус, а плечи сотрясались от дрожи.

Женщина уже готова была выплеснуть свои эмоции.

— За что?! — простонала она. — За что, Отец Видящий? Почему ты наказываешь меня? Раса дикарей, у которой нет единства веры, которые говорят на сотнях языках… Чем я это заслужила?..

— Я могу ответить на этот вопрос, — сказал Меормор, бесстрастно наблюдавший за этой сценой. — Я не Бог, но понимаю, что есть вещи недопустимые. Моя сестра решила пойти против судьбы. Маре мер посчитала, что сможет переиграть Вселенную. Несмотря на мои уговоры, ты закоротила своему ребёнку биотоки, заблокировала некоторые гормоны. Возомнила, что ты будешь решать, быть ли ему воином или нет. Как я и говорил — это была абсурдная идея. Твой сын доказал это. Вопреки всему, он стал воином… пусть и не таким, каким ему хотелось бы. Ты противилась судьбе, но тем самым лишила своё дитя выбора. Всем этим, — Владыка кивком указал на капсулу, — Отец Сущего напомнил тебе — нам неподвластно неизбежное.