Страница 258 из 276
Фёдор Шаляпин тоже был искренне возмущён — рукопись, оставленная им в СССР, как выяснилось, была издана без его согласия, о чём он писал дочери Ирине: «книгой моей торгуют вовсю разные купцы Франции, Германии, Австрии… Под покровительством „нет авторских контрактов с Россией“ они зарабатывают за мой счёт огромные деньги. Жульё!»
Более того, артист обвинил Алексея Максимовича Горького в том, что тот самостоятельно принял решение о публикации автобиографической повести и присвоил себе чужой авторский гонорар — в ответ получил крайне оскорбительное письмо Горького, где тот после многолетней дружбы обращался к нему подчёркнуто официально и беспощадно критиковал за пародийное качество его литературных изысканий. Позиция писателя понятна — уж он-то прекрасно знает о том, кто же является настоящим автором литературных воспоминаний, при всей их «автобиографичности». Обвинения великого писателя в присвоении гонорара выглядели мелко: Горький — миллионер, Шаляпин тоже человек достаточно богатый. «Я потерял друга», — подвёл итог конфликту певец. Ответное письмо Алексея Максимовича было полно искренних обид, в нём прозвучало разочарование и от его неудавшейся попытки выполнить личное поручение И. В. Сталина — вернуть народного артиста республики на Родину. Вождь народов придерживается справедливого мнения о том, что мастера культуры должны быть прежде всего заинтересованы в сотрудничестве с властью в материальном смысле. После эмиграции Фёдора Ивановича солистам Большого театра СССР на всякий случай втрое (!) повысили оклады. Шаляпину вообще пообещали «золотые горы», но возвращаться он категорически отказывается… Впрочем, как и сам Горький: в 1926 году он всё ещё живёт за границей.
В стихотворении Владимира Маяковского «Письмо к Горькому» есть ещё одна (первая) часть:
2 марта 1927 года «Комсомольская правда» опубликовала очередное стихотворение Владимира Маяковского на злобу дня «Господин „народный артист“»:
Маяковский неприлично резок по отношению к «невозвращенцу» Шаляпину — у него свои претензии к русской эмиграции, представители которой считали его «самым безнравственным орудием ОГПУ в обелении репрессий, массовых казней и пыток политических оппонентов». В газете «Последние новости» невероятно популярный среди соотечественников Дон-Аминадо[239], не жалея эпитетов, писал о В. Маяковском как о «дюжем мясникообразном профессионале», «совершеннейшем маньяке, жрущем по неисчислимым добавочным пайкам, требующем себе прижизненного монумента на Красной площади, прокладывающим пути от прохвоста к сверхчеловеку».
Обязанности литературного секретаря Максима Горького по-прежнему выполняет Мария Фёдоровна Андреева. Благодаря её протекции директором отделения ВАО «Международная книга» в Германии назначен сотрудник НКВД Пётр Петрович Крючков[240]. Именно он организует издание литературных трудов Горького за рубежом, в благодарность станет его личным помощником и поверенным в делах.
22 августа 1927 года Политбюро ЦК ВКП(б) в п. 23 постановления № 121, п. 23 лишило Ф. И. Шаляпина звания народного артиста республики. Вскоре он был приглашён в полпредство СССР, где полномочный представитель Советского Союза Христиан Георгиевич Раковский (Станчев) объявил артисту о решении правительства аннулировать ещё и его советское гражданство.
Перед этой встречей дипломат и на редкость порядочный и интеллигентный человек Раковский фактически спас от неминуемого ареста молодого, но уже считавшегося мировой знаменитостью пианиста Владимира Горовица, категорически отсоветовав тому возвращаться в Москву. У музыканта к тому времени заканчивался срок творческой стажировки, после которой он должен был представлять СССР на престижном конкурсе Ф. Шопена в Варшаве.
15 августа 1936 года в советских центральных газетах опубликовано сообщение Прокуратуры СССР о том, что в результате следствия по делу троцкистско-зиновьевско-го блока («дело 16-ти»), установлено, что указание убить С. М. Кирова было отдано лично Л. Д. Троцким, соратники которого совершенно отчётливо понимают выводы следствия как приговор себе.
X. Раковский срочно отозван в Москву. Пытаясь хоть как-то облегчить свою очевидную участь, ранее не скрывавший своих симпатий легендарному наркомвоенмору, он публикует в «Правде» открытое письмо «Не должно быть никакой пощады!»: «Для троцкистско-зиновьев-ских убийц, для организаторов покушения на жизнь любимого нашего вождя товарища Сталина, для троцкистов — агентов германского Гестапо, не должно быть никакой пощады — их надо расстрелять». К сожалению, даже такая гипертрофированная демонстрация лояльности не спасла выдающегося дипломата от расправы. В 1938 году как участник «Антисоветского правотроцкистского блока» он был осуждён на 20 лет тюремного заключения с конфискацией всего принадлежащего ему имущества, в ходе следствия признал себя виновным в оппозиционной деятельности и шпионаже в пользу Японии и Великобритании. Признание вины послужило основанием для пересмотра ранее постановленного приговора. 11 сентября 1941 года старый большевик был расстрелян в Медведевском лесу под Орлом.
В такой ситуации обращение в суд, хоть и бывшего, но всё-таки первого народного артиста республики с иском о взыскании огромной суммы с правительства СССР безусловно являлось случаем из ряда вон выходящим.
Между тем ВАО «Международная книга» формально не нарушало советских законов и действовало строго в пределах своих полномочий. Совместным постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 января 1925 года «Об основах авторского права» устанавливалось, что «авторское право в части или в целом, может быть отчуждено по издательскому договору или иным законным способом, причём характер использования авторского права должен быть определён в точности договором» (ст. 12 Постановления). Таким образом, издание «Страниц моей жизни» осуществлялось как публикация произведения, ранее напечатанного в России и написанного в соавторстве с Алексеем Максимовичем Горьким, с которым заключён издательский договор, в соответствии с которым выплачен авторский гонорар в сумме 2500 американских долларов.
Несмотря на отсутствие международных обязательств, предусмотренных конвенциями по вопросам охраны интеллектуальной собственности, ВАО «Международная книга», с учётом своего предназначения, не могло не принимать во внимание возможности и перспективы судебного преследования компании за возможные нарушения авторских прав за рубежом, причём касалось это не только Ф. И. Шаляпина. Исполнение декрета ВЦИК от 14 февраля 1918 года, о котором уже упоминалось выше, на основании которого была осуществлена национализация прав на издания произведений 58 авторов, включая писателей А. П. Чехова, А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского и И. С. Тургенева, чьи многочисленные наследники проживали не только в Советской России, но и за её пределами, в любом случае создавали предпосылки для правовых претензий вне советской юрисдикции и угрозу вынесения зарубежными судами политически мотивированных решений не в пользу СССР.
239
Дон-Аминадо (Аминодав Пейсахович Шполянский) — поэт-сатирик, мемуарист, адвокат. Член парижской масонской ложи «Космос». В годы Второй мировой войны — герой французского Сопротивления.
240
Пётр Крючков будет обвинён в подготовке убийства А. М. Горького и его сына. По приговору Военной Коллегии Верховного Суда СССР за совершение преступления, предусмотренного ст. 58–13 УК РСФСР вместе с Бухариным Н. И., Рыковым А. И., Ягодой Г. Г. и другими врагами народа будет приговорён к высшей мере уголовного наказания — расстрелу, с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества. 15 марта 1938 года будет казнён на Бутовском полигоне. За три дня до этого по решению тройки УНКВД по Новосибирской области за контрреволюционную повстанческую деятельность также будет расстрелян его отец, 77-летний П. П. Крючков.