Страница 144 из 276
Многотиражная газета «В пути», которая издавалась редакцией бронепоезда Л. Д. Троцкого
Многие слышали о ставшей легендарной истории о том, как председатель РВС лично восстановил железный революционный порядок в красногвардейских полках во время боёв под Свияжском. В августе 1918 года противник, получив информацию о прибытии наркомвоенмора на передовую, атаковал его бронепоезд силами отряда в 1200 хорошо подготовленных бойцов при трёх артиллерийских орудиях. В результате неожиданной атаки красноармейский 2-й Петроградский полк оставил позиции, бежавшие с передовой дезертиры успели захватить пароход на Волге, при этом свой бронепоезд «Свободная Россия» бросили на железнодорожных путях — в результате он был расстрелян белыми прямой наводкой. Комиссар полка М. Машкевич в самый разгар боя неожиданно для своих подчинённых отбыл в вышестоящий штаб «для доклада».
Прибытие Л. Д. Троцкого в Саратов, 1919 г.
Относительно немногочисленной охране вместе с наркомом удалось не только отбить атаку противника, но и остановить панику и восстановить управление абсолютно деморализованными, отступающими воинскими подразделениями. По личному приказу Л. Троцкого в отношении дезертиров была применена децимация, когда был расстрелян каждый десятый красноармеец, отобранный по жребию. Наказание более подходящее для римской когорты, чем для подразделений, в большинстве состоявших из необученных петроградских рабочих-полиграфистов. По приговору военно-полевого суда были расстреляны командир полка Гнеушев, его комиссар-большевик М. Пантелеев и остальные коммунисты, в общей сложности 41 человек. Тела побросали в Волгу, затем прошлись по воде над трупами катерами — для верности. Сам Лев Троцкий охарактеризовал проведённую казнь так: «к загнившей ране было приложено калёное железо».
Большинство людей, находившихся в непосредственном подчинении председателя РВС, старательно пытались копировать стиль своего руководителя. Когда в ноябре 1918 года нарком путей сообщения РСФСР В. И. Невский написал Л. Д. Троцкому о том, что председатель революционного военно-полевого трибунала Южного фронта С. В. Чикколини «расстрелял без всякого основания двух железнодорожников», тот телеграфировал в ответ: «Чикколини не мог расстреливать, а в качестве председателя трибунала мог, вместе с другими судьями, голосовать за расстрел». Лев Давидович лично назначал члена ВЦИК С. Чикколини (Шиколини) начальником своего бронепоезда, очень хорошо знал его и ценил как абсолютно преданного ему человека.
Между тем председатель Реввоентрибунала Республики К. Х. Данишевский всё-таки доложил председателю ВЦИК Я. М. Свердлову о том, что тов. С. В. Чикколини расстрелял комиссара движения станции Борисоглебск тов. Хомутникова только за то, что тот явился в его поезд по служебным делам пьяным. Из доклада Карла Данишевского следовало, что по показаниям сотрудников трибунала — следователя Подучева и его секретаря Кочубея — решение о расстреле железнодорожника Чикколини принял вместе с возглавлявшим ревтрибунал 8-й армии Шварцем, без соблюдения какой бы то ни было судебной процедуры. Несчастного Хомутникова только спросили: «Ну, согласны на расстрел», после чего его расстреляли у здания вокзала. Такое неоднозначное решение отнюдь не было единичным: ещё одному руководителю железной дороги Ольховацкому смертный приговор был оформлен уже после его казни, задним числом. Вывод председателя трибунала был однозначен: «В этом случае проявилось самодурство Чикколини, которое само становится здесь преступлением, подлежащим суровой каре».
Однако РВТ ограничился лишь отстранением С. В. Чикколини от должности, так как в результате назначенной по требованию Л. Троцкого судебно-психиатрической экспертизы (её проводил известный психиатр Эриксон) было установлено, что подсудимый страдал «истеро-неврастенией, затруднявшей для него возможность правильно оценивать обстановку».
В постановленном приговоре РВТ РСФСР от 31 января 1919 года говорилось: «Принимая во внимание расстройство нервной системы Чикколини, имеющее характер истеро-неврастении, что затрудняло для него возможность правильно оценивать обстановку и общественно-политические последствия своих поступков, а также принимая во внимание его революционное прошлое, выразившееся в активной борьбе за пролетарскую власть, Реввоентрибунал Республики (…) постановил:
Отстранить Сергея Чикколини от всякой ответственной работы в советских учреждениях впредь до особого постановления РКП(б) и запретить въезд в прифронтовую полосу впредь до особого распоряжения Реввоенсовета Республики..» [1.86] Выявленное сумасшествие не помешало отставному судье поступить в военную академию, после её окончания командовать 2-й бригадой 41-й стрелковой дивизии и геройски погибнуть. 13 октября Л. Д. Троцкий выступил на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) с сообщением о том, «что на Южном фронте убит тов. Чикколини».
Тем не менее личное участие и выдающаяся роль Льва Давидовича в защите республики не вызывают ни у кого сомнений. Он — действительный создатель регулярной Рабоче-Крестьянской Красной Армии. 11 августа 1918 года наркомвоенмор подписал приказ № 18 о том, что в случае самовольного отступления подразделения «первым будет расстрелян комиссар части, вторым — командир. Мужественные, храбрые солдаты будут награждены по заслугам и поставлены на командные посты. Трусы, шкурники и предатели не уйдут от пули». Уже 31 августа 1918 года в приказе № 31 было объявлено о расстреле 20 человек из состава самовольно отступивших частей 5-й армии. Для борьбы с дезертирством, которое приобрело массовый характер — лишь за семь месяцев
1919 года было задержано 1 миллион 500 тысяч человек, оставивших свои части (из них злостными дезертирами признали всего 95 тысяч человек), — летом 1919 года РВС РСФСР был подписан приказ № 997 о создании штрафных рот, в котором говорилось:
«1. Утвердить и ввести в действие прилагаемые при сём Положение о штрафных частях и штат отдельной штрафной роты (…)
4. В переменный состав штрафных рот зачислять военнослужащих, осуждённых к сему за преступные деяния военного характера, в том числе и за дезертирство.
5. Ввести для состоящих в штрафных частях дезертиров особый знак в виде нашитой на левом рукаве чёрной полосы — 2 см шириной и 3 вершка длины».
Помимо чёрной метки на форме, Лев Давидович предложил выдавать дезертирам вместо сапог лапти, а вот это было обидно… В одном из его распоряжений говорилось буквально следующее: «Отдать приказ, чтобы всех дезертиров обувать в лапти. Сапоги отправлять отдельно при провождении дезертирской команды в её часть. Дезертиров оставлять в лаптях на весь срок испытания. Обеспечить армию и округа соответствующим количеством лаптей».
Выступление Л. Д. Троцкого перед красноармейцами.
Казань, лето 1918 г.
Несмотря на критическую обстановку в стране и на фронтах, партийное руководство неоднократно обсуждало вопрос отмены смертной казни. Впервые расстрелы были отменены Декретом на второй день после Октябрьской революции: «Смертная казнь для солдат на фронте отменяется». Затем с такой инициативой выступил в январе 1919 года председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский — идея была поддержана, но вскоре борьба с контрреволюцией потребовала вернуться к решительным действиям. При всей ежедневной жестокости повседневной жизни советские органы относятся к смертной казни как к исключительно временной мере социальной защиты, которая просуществует «впредь до полной её отмены ЦИК СССР», так как все такие меры «будут отменены за ненадобностью и отданы в архив истории». [1.119]