Страница 143 из 276
Его речь блестяща как стилистически, так и по своему политическому смыслу: «Мы, коммунисты, — люди особого склада. Мы скроены из особого материала…» Сталинский призыв привёл в большевистскую партию более 28 000 его сторонников, существенно разбавив ряды троцкистов.
«Да здравствует революция, радостная и скорая!» — так Маяковский заканчивает поэму, и эти строки — ещё один очевидный отсыл к великой мечте о мировом коммунистическом господстве — сверхидее опального вождя.
Оперативные сотрудники ОГПУ фиксируют распространение по всей стране самых разных, порой абсолютно нелепых слухов, связанных с Троцким:
— Ленин не умер, а уехал с Троцким за границу;
— на Троцкого совершено покушение, он ранен в живот, поэтому его не было на похоронах Ленина;
— Троцкий бежал в Турцию после неудавшегося военного переворота;
— в Москве расстреляна демонстрация рабочих, прошёл еврейский погром;
— Троцкий арестован, при его аресте обнаружены огромные ценности;
Были и более экзотические: Троцкий планировал похитить тело В. И. Ленина и т. д.
Идею забальзамировать тело Ильича и захоронить его в специальном саркофаге, активно поддержанную И. Сталиным, Л. Троцкий считает безумием.
18 октября 1927 года Маяковский впервые публично зачитывает свою новую поэму «Хорошо!» на собрании партийного актива Москвы в Красном зале РКП(б) на Большой Дмитровке. Участникам встречи прекрасно известны обстоятельства внутрипартийной борьбы и позиция Политбюро по этому вопросу, они знают и о том, что 21–23 октября должен состояться пленум ЦК и ЦКК ВКП(б). Пленум принимает ожидаемое решение о снятии Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева[148] и других оппозиционеров со всех государственных и партийных постов.
Мирная политическая дискуссия быстро переросла в открытый бунт — сторонники левой «объединённой оппозиции» в день Х-летия Октябрьской революции в Москве и Ленинграде, одновременно с официальной демонстрацией, посвящённой юбилею, проводят свою — альтернативную. В столице её возглавляют Троцкий, Каменев, Лашевич, Преображенский, Муралов.
К. Радек и Г. Зиновьев срочно выезжают в Ленинград, выступают на многотысячном митинге из открытого автомобиля. Троцкий без особого успеха пытается обратиться к демонстрантам с балкона дома на углу Воздвиженки, Смилга и Преображенский — тоже с балкона, только Дома Советов № 27 на углу Тверской и Охотного Ряда. Оппозиционеры подвергаются нападениям, по машине Троцкого сделано несколько выстрелов, в милицейских протоколах зафиксирована большая драка между противоборствующими группами демонстрантов на небольшой площади перед Елоховским Богоявленским собором. Неожиданно оказавшиеся троцкистскими лозунги «Выполним завещание Ленина!», «Повернём огонь направо против нэпмана, кулака и бюрократа!», «За подлинную рабочую демократию!» по ходу движения людского потока срывались активистами со стен домов. На улицах шли жёсткие столкновения, а в городе действовали партийные дружины, специально организованные для дезорганизации оппозиционеров. Сейчас такие группы, после известных событий на майдане Независимости в Киеве в 2014 году, называются «титушками».
Охрану мавзолея во время массовых мероприятий и торжеств с участием партийного руководства, помимо чекистов, осуществляли слушатели Военной академии имени М. В. Фрунзе. Х-летие Великого Октября отмечали особенно торжественно, поэтому территорию вокруг правительственной трибуны сотрудники ОГПУ закрыли заблаговременно, в результате назначенные в караул офицеры к установленному сроку пройти не успели и на подходе к трибуне вступили в перепалку с оцеплением, требуя их пропустить на объект, моментально переросшую в обычную драку.
По какой причине на такое ответственное мероприятие были назначены Яков Охотников вместе со своими сослуживцами Владимиром Петренко и Аркадием Геллером (до этого все трое были привлечены к партийной ответственности за участие в троцкистской оппозиции), не очень понятно.
Я. О. Охотников — бывший красный партизан, адъютант комкора И. Э. Якира — начальника ГУ Высших учебных заведений РККА, и, кстати, близкий друг Исаака Бабеля — прорвался на мавзолейную площадку, после чего ударил стоявшего у бордюра И. В. Сталина кулаком по затылку. Партийный руководитель, особенно после недавно перенесённой им травмы, не смог дать опор физически крепкому 30-летнему офицеру. Безумная атака была отбита только после того, как вооружённый ножом (на мавзолей было запрещено подниматься с огнестрельным оружием) начальник охраны вождя Иван Юсис[149] сумел ранить нападавшего, после чего задержал его вместе с подоспевшими С. М. Будённым и К. Е. Ворошиловым.
После недолгого разбирательства дикую выходку объявили политическим актом сторонников троцкистской оппозиции. Тем не менее её участники отделались только выговорами и смогли закончить обучение в академии. За героев Гражданской войны вступились Иона Якир, Михаил Тухачевский и начальник академии Роберт Эй-деманис[150].
В Ленинграде ситуация сложилась обратная: как ни удивительно, но вопреки ожиданиям, сотни рабочих, собравшиеся у Смольного, приветствовали Зиновьева и Радека овацией. Становилось очевидно, что партийный кризис набирал силу и борьба с оппозиционерами вступила в открытую фазу.
По поручению ЦКК проводятся специальные исследования социального состава троцкистской оппозиции: рабочих — 36,4 %, служащих — 33,3 %, крестьян — 1,7 %. Основная масса её участников — это служащие и учащиеся, их 46 %. Кстати, не подтвердится и современная версия об исключительно еврейском составе троцкистов, их всего 5 %, 61 % оппозиционеров составляли русские.
Говорить о безоговорочной поддержке Л. Троцкого в партийных организациях уже не приходилось: троцкистов можно было считать кем угодно, только не либералами — чем-чем, а человеколюбием они точно не отличались.
Как известно, личная отвага председателя Реввоенсовета сочеталась у него с откровенной жестокостью, постепенно обросшей легендами:
Бронепоезд накромвоенмора, с огромным трудом сформированный в Москве, с учётом его современной организации и оснащения позволял оперативно решать основные вопросы управления войсками непосредственно на месте. Наличие в штабных вагонах телеграфа обеспечивало постоянную связь Л. Д. Троцкого с председателем СНК, с заместителем председателя РВС Склянским, остававшимся в Москве, любыми другими ответственными руководителями, мощная радиостанция давала возможность получать оперативные данные о международной и внутренней ситуации. Аппаратом наркома в поезде была собрана библиотека, которая постоянно пополнялась разнообразной литературой, в основном социально-экономической, общеполитической и исторической. Здесь собиралась самая новая, в основном пропагандистская, литература и периодика, а также книги, которые заказывались специально для Троцкого. После окончания Гражданской войны она была перевезена в секретариат наркомата на Знаменке. В гараже, размещавшемся в специальном вагоне, находилось несколько грузовиков и легковых машин, ещё один вагон был оборудован под типографию. Сам нарком вспоминал: «Все носили кожаное обмундирование, которое придаёт тяжеловесную внушительность. На левом рукаве у всех, пониже плеча, выделялся крупный металлический знак, тщательно выделанный на монетном дворе и приобретший в армии большую популярность… Каждый раз появление кожаной сотни в опасном месте производило неотразимое действие», (цит. по Фельштинский ЮТ. Лев Троцкий. Большевик. 1917–1923).
148
Григорий Зиновьев после ареста и обвинения в недоносительстве на участников «Союза марксистов-ленинцев» был осуждён к ссылке сроком на 4 года, с отбыванием её в казахстанском Кустанае, где сделает литературный перевод на русский язык первого тома книги А. Гитлера «Mein Kampf».
149
И. Ф. Юсис возглавлял охрану Ф. Э. Дзержинского, затем стал личным охранником И. В. Сталина.
150
Охотников Я. О. возглавлял Гипроавиапром (Государственный институт проектирования авиационных заводов), был арестован только в феврале 1932 году по делу контрреволюционной группы лидера левой оппозиции И. Н. Смирнова. 8 марта 1937 года, как участник покушения на товарищей И. В. Сталина и К. Е. Ворошилова, был расстрелян.