Что-то новое

11

— Здесь… Необыкновенно! — сказала Эбигайль. — Такие краски!

Гай высмотрел озеро пару месяцев назад. Оно было соединено с другими водоемами парой проток, и при этом обладало своей уникальной экосистемой, почти замкнутым биоценозом. А ещё — пейзажи здесь и вправду были просто фантастическими.

Обитатели этого водного мирка — мелкая рыбешка, причудливые моллюски, крошечные рачки, подводные растения — прихотью природы меняли свой цвет в зависимости от спектра солнечных лучей. А ночью водоросли начинали фосфоресцировать.

Облюбовав небольшой островок для временных стоянок, Гай оборудовал здесь под раскидистым деревом навес, под которым можно было поставить палатку и складировать дрова, и спрятать от непогоды скутер. Имелась тут и сборная лодка типа каяка с двусторонним веслом, и, конечно, пара схронов — с оружием и другими полезностями.

— Заночуем на острове, а утром соберем каяк и устроим экскурсию по местным рекам и озерам. Здесь целая система, целая страна! Озерный Край!

— Ты так говоришь об этом… Я теперь начинаю понимать, почему ты сказал, что тебя не нужно спасать! А тебе… — девушка вдруг оборвала себя на полуслове. — Здесь можно плавать?

— Э — э–э что? А-хм… Это нужно у Мича спрашивать. Мич, тут купаться можно?

Мич пушистым шариком скатился откуда — то с кроны дерева и потрусил к воде. Он с видимой неохотой вывалил свой неимоверно длинный язык и сунул его в озеро.

— Тьфу, тьфу, беее… — отплевавшись, он авторитетно заявил. — Купаться — можно!

И, цепляясь когтями и ворча, стремительно взобрался куда — то на самый верх дерева — бдить.

— Непростые вы ребятки, сдаётся мне… — покачала головой Эби. — Ну, тогда я пошла купаться, раз можно. Ты как?

— Я тут костер, ужин, то — сё… Картошечка опять же… — засуетился парень.

— Ну, как знаешь!

Раскладывая костёр, Гай краем глаза увидел, как она рыбкой нырнула с обрыва в мерцающие воды озера. Он успел понять, что на Эби практически не было одежды. Фантазия у него была в порядке, и парень периодически представлял себе всякое, но реальность превзошла все, даже самые смелые ожидания. Куда там однокурсницам и бывшей…

— Она или издевается, или тупая, или одно из двух, — пробормотал Гай и принялся ожесточенно готовить ужин.

Вяленое мясо поджаривалось на деревянных шампурах, картошка, чисто вымытая и завернутая в фольгу ждала своего часа под толстым слоем углей. Булькал котелок, над которым витали сладковато — пряные ароматы. Гай ковырял кусок деревяшки ножом, бездумно придавая ему очертания корпуса корабля.

— Пахнет потрясающе! — она уже вытерлась и даже успела надеть штаны и обтягивающую майку. — Я миллион лет так не сидела — с тех пор как Крюгер возил нас к своей маме на Кармарен.

— У Крюгера есть мама? — хмыкнул Гай.

— Не вяжется с его образом, да? Милая женщина, вполне себе в здравом рассудке и с отличным чувством юмора. У нее домик в глуши. Лес, речушка, и никаких признаков цивилизации. Тебе бы понравилось!

— Мне бы понравилось… Мне бы понравилось если бы ты села рядом со мной, и попробовала вот это и вот это, — он дал ей в одну руку шампур с мясом, в другую — полную кружку. — У пиратов тут была неплохая коллекция вин, правда, я ее здорово опустошил в свое время.

— Это что — глинтвейн?

— Ну да, тебе после купания стоит согреться, — он снял куртку и накинул ей на плечи.

Это был довольно дурацкий жест — ее верхняя одежда висела тут же, на руле скутера — но…

Они молча сидели у костра рядом и пили пряный глинтвейн и ели пышущую жаром картошку и мясо с румяной корочкой. Эби придвинулась поближе и парень не стал отстраняться — какого черта?

— Ты твердый как камень, Гай, — сказала она и потыкала ему пальчиком в плечо. — Напряжен, как готовая к удару пружина. Хочешь я сделаю тебе массаж?

— Просто массаж? — глянул ей в глаза парень.

Девушка поправила непослушную прядь волос:

— Просто массаж, — опустила глаза, нещадно покраснела и добавила: — Пока.

— Мне миллион лет никто не делал массаж, — сказал Гай.

Он млел и плавился от нежных и одновременно сильных движений девичьих рук, лежа на туристическом коврике. Это было прекрасно, черт возьми! Внутри парня боролись два противоречивых желания — закрыть глаза и расслабиться, поддаться сладкой истоме, или перевернуться на спину и прижать девушку к себе, несмотря ни на что.

Эбигайль отстранилась раньше, чем он решился действовать.

— Пожалуй, достаточно… Я ведь не железная, могу и…

— Что — могу? — он резко сел.

— Ну…

Он не дал ей договорить и обнял. Поцелуй был долгим, и отпускать ее соврешенно не хотелось, но вдруг он пальцами левой руки ощутил нечто чужеродное — под копной волос на затылке девушки, в той самой трогательной ложбинке. Гай даже дернулся от неожиданности.

— У тебя там…

— Что? Что? — она завертелась, пытаясь скинуть со спины несуществующее насекомое.

— Да нет! Вот эта хреновина! Это пираты тебе поставили? Может, меддроид снимет?

Это выглядело как небольшая матовая черная коробочка величиной с фалангу пальца. Штуковина была закреплена прямо на позвоночнике Эбигайль, и, судя по всему, не доставляла ей какого — либо неудобства.

— Тьфу на тебя, Гай! Это модуль! Погоди… Ты что… У тебя что…

— Что — что?

— У тебя нет модуля? Как ты тогда вообще тут существуешь? Ты модификант? Киборг?

— Так, стоп, стоп, полегче… Сама ты — киборг! Вон у тебя хреновина на затылке! И вообще — с чего бы это мне тут не существовать?

За грубоватым тоном Гай скрывал глубинный страх. Его отец был с Атенрай, а тамошние клирики очень сурово относились к вживлению в тело инородных предметов — особенно высокотехнологичных. На это существовали веские причины, каждая из которых была основана на крови тысяч и десятков тысяч людей. Так что ксенофобия по отношению к киборгам была, можно сказать, у Гая заложена в генах. Ему приходилось общаться с такими людьми на станции, и на борту лайнера — и в общем — то среди них были неплохие ребята, но… Одно дело — общаться. Иметь отношения с киборгом — вот это вообще выходило за рамки его мировоззрения.

Теперь он испытывал жгучее чувство досады вперемешку со злостью — на себя, на Эбигайль и на весь мир.

Но девушка, кажется, этого не замечала — ее глаза горели неподдельным интересом.