Воин Огня

— Не хочу тебя расстраивать, но после столь шумного утра… В общем, без шансов, — ох уж эта женская дружба и подбадривание сестры по несчастью.

— Хнык…

— Так, отставить разводить сырость, — вот только мокрости мне с утра пораньше и не хватало для полного счастья. — Судя по тому, что вы оказались там, где оказались, Суюки одна уже не справляется и хочет «перераспределить нагрузку», или я вам неприятен, и проблема в этом? — ошарашенные девочки впали в ступор, но всё-таки осторожно помотали головами, а вот бравая старшая воительница от подобной наглости и интерпретации её слов и действий хваталась за сердце и ошарашенно открывала и закрывала рот, не зная, что тут можно сказать. — А сейчас предлагаю позавтракать и идти на разминку — груз снаряжения для похода в горы нам ещё сутки ждать, — девочки опять синхронно кивнули и взялись за тарелки, принесённые Джу.

— Как это понимать? — прошипела командирша, когда мы остались наедине — Дандан пошла мыть посуду, а её подружка, всё ещё пребывающая в лёгком шоке, увязалась следом.

— Ну, ты решила пошутить с девочками, я шутку оценил и решил отшутиться следом, — моя ухмылка напоминала оскал.

— И потому наобещал им чуть ли не становление твоими наложницами и свалил всё это на меня? — у воительницы дёрнулся глаз. — Ещё и объявил ЭТО моей инициативой⁈

— Ну, я — Вестник. Мне по должности положено всё обращать себе во благо. В том числе и шутки над собой.

— Знаешь, а это будет жестоко по отношению к ним, — стала серьёзной девушка. — Ты довольно популярен, и мне уже приходилось сталкиваться с… желающими подвинуть, скажем так.

— Хм, даже так… Но ты кое-что не учитываешь. В каждой шутке есть только доля шутки. Я люблю тебя, — она вновь слегка смутилась, а я, воспользовавшись моментом, подошёл и обнял её, — но и «ценителем женской красоты» я быть не перестаю. Я буду рад, если девушки найдут своих половинок, если же нет, и они посчитают, что будут счастливы со мной… Я не хочу их обижать, но и обманывать тебя и что-то крутить за твоей спиной я не буду. Если ты позволишь им — значит, да, нет — значит, нет.

— Сволочь ты, — вздохнула Суюки. — Теперь я кажусь самой себе жадной змеёй, а ты — страдалец святой. И ведь знаю, что ты сам скорее за, но ведь не подкопаешься. Ещё и всё на меня свалил, прекрасно зная, что к девочкам я отношусь как к сёстрам, тебе не стыдно?

— Ну, я же Вестник, — ухожу от ответа. Поскольку что бы я ни сказал, и «да», и «нет» могут породить если не скандал, то обиду точно.

— Я должна подумать, — Суюки вывернулась из объятий, — и скинуть пар. Как насчёт спарринга?

— Полностью поддерживаю данную идею, — очистить голову от лишних мыслей было бы неплохо.

Сейчас, ещё раз крутя разговор в голове, я вообще не понимал, как до такого дошло. Нет, то, что я бабник, не отрицаю, я таким был и до подселения, а уж «привет» от Чана, пожалуй, только усугубил картину, но как из простой шутки и шутки ответной речь зашла чуть ли не о создании гарема и подборе наложниц, я сообразить не мог. Это что, карма такая, за то, что я по пьяни сболтнул отцу полгода назад, когда становился Вестником? И что мне дальше ждать, совращения принцессы? Не-не-не, нафиг-нафиг, при слове «принцесса» мне вспоминалась только Азула, а эта девушка что по канону, что по слухам — тот ещё монстр во всех смыслах. Я, правда, уже тоже далеко не «белый и пушистый», пираты так вовсе «Мясником» нарекли, но всё равно… Как-то страшновато. Пусть у неё и прекрасная внешность, судя по портретам, да и характер воистину стальной, что мне тоже импонирует, но «смертельно опасная няша» — это то, что может причинить серьёзный вред моему здоровью, к тому же кто знает, как Озай к таким поползновением отнесётся, так что не-е-е, нас и так неплохо кормят… И вообще, связываться с девицей, что в случае раздражения швыряет в тебя молнию, не рекомендуется, пока я эти молнии не научусь хотя бы перенаправлять, а до сего славного мига мне по-прежнему как пешком до Китая.

Ладно, хватит, надеюсь, звон мечей изгонит из моего мозга бредовые мысли и позволит отвлечься.

Следующие сутки прошли в блаженном ничегонеделании — все ждали столь «необходимое» снаряжение. Появившееся свободное время я потратил на сдувание пыли с кисточки для каллиграфии и флейту. Суюки (и несколько других воительниц Киоши, включая Джу и Дандан) ходила весьма задумчивая, отстранённая и немного злая. На кой-чёрт меня вообще понесло на подобные разговоры, я ответить себе затруднялся. Наши отношения меня полностью устраивали, девушка была дорога мне, и «косился» в сторону остальных я действительно больше из эстетического удовольствия, нежели на самом деле желая чего-то большего, чем любование стройными подтянутыми фигурками (разве что чуть-чуть). Голова от успехов закружилась? Устал? Или «дорвавшись» до общества, где с детства не вбивают моногамную мораль и принципы как единственно верные, подцепив от оригинального Чана, что в свои пятнадцать был уже тем ещё «ходоком», его установки и желания, постепенно слетаю с тормозов? Аппетит приходит во время еды, только-только попав в этот мир, мне было не до женских прелестей — в обстановке бы разобраться и получше устроиться, у мастера Пиандао тоже было не до девушек, там-то у меня выбор развлечений был очень богатым — поесть или ну его нафиг, лучше лишних двадцать минут поспать и не шевелиться, потом школа навигации, первая самостоятельная миссия и её последствия, назначение «дежурной мишенью» и прочие радости. Только встретив Суюки и узнав её получше, я обрёл некую стабильность, размеренность. И что же? Не прошло и двух месяцев (хотя, с учётом активности приключений, можно смело месяц за год считать), а я уже начинаю задумываться о… ммм, расширении. А рожа не треснет? Пусть это норма для данного мира, но такая ли она для меня? С другой стороны, глупо пытаться жить по своим правилам в чужом монастыре, особенно если учесть, что правила эти принимались лишь на уровне разума, «так принято», а не чувств, «так верно». Хм, что-то меня не туда унесло, достав бумагу, я взялся за кисть и стал выводить иероглиф «Гармония», такими темпами я построю целую философскую базу и обоснование под нашей с Чаном кобелиной натурой.

После получасовой борьбы с символом, который по какой-то необъяснимой причине из «гармонии» постоянно пытался превратиться в «гаремостроение», я плюнул на это дело (и на размышления, и на «рисование») и положился на Великий и Могучий Русский Авось и смутные надежды, что оно «само рассосётся». Даже если подспудно подозревал, что «рассосаться» оно может и очень неприятно для меня.

Поэтому, когда гонцы всё-таки вернулись с нужным оборудованием, встречал я их хмурой и мрачной рожей, девочки вообще нанесли боевую штукатурку, сильно осложняющую попытки прочитать что-либо по их лицам, и только моим воякам и магам было пофиг, те, как и положено, стоически переносили все тяготы и лишения, а после двух дней отдыха в комфортабельном лагере неподалёку от небольшого поселения так и вовсе были вполне довольны жизнью.

Сам путь прошёл без особых проблем, разве что пришлось спешиваться — пусть ящеры и могли, теоретически, пройти весь путь, но рисковать дорогими животными без веской необходимости было бы глупо. А так, под соусом «присмотра за животинкой», удалось оставить часть отряда полковника Бохина у начала тропы. И вот мы вышли к Храму Воздуха, где застали беженцев, уже сидящих на чемоданах, а прямо перед ними — повязанных «гонцов» офицера.

— Ч-что? — начал было комендант, но быстро утих, почувствовав сталь моего кинжала, упиравшегося ему в основание шеи сзади — пусть на нём и был доспех, но защищал он далеко не всё тело.

— Полковник Бохин, вы обвиняетесь в злоупотреблении положением, нарушении присяги и попытке ввести проверяющего в заблуждение.

— Это ложь! Вы… — закончить явно весьма эмоциональную тираду ему не дало надавливание стали на шею.

— Это то, что я видел собственными глазами. Как Вестник Огня, я объявляю вашу деятельность преступной. Вашу судьбу решит военный трибунал. Заковать, — киваю одному из своих солдат, уже доставшему наручники — да, есть тут и такой, вполне себе современный девайс. — Что же касается вас, — поворачиваюсь к напрягшимся офицерам коменданта, — по результатам проверки объявляю вам неполное соответствие занимаемой должности и превышение должностных полномочий. Вашу судьбу будет также решать трибунал. Сдать оружие, — офицеры подчинились, и мечи полетели на землю — может кто-то бы и попробовал «возразить» при помощи универсальных аргументов, но рядовой состав не горел желанием лезть на проверяющего от Хозяина Огня за зажравшихся начальников, к тому же воительницы и мои маги уже успели окружить не сильно численно превосходящую нас группу и демонстративно рассматривали боевые вееры или мечи.