Новый поворот

— Членовредительство — не выход. — Нравоучительно заявил я, стараясь не подавать вида, что мне тяжело.

— Сама знаю! — Прошипела Вальдия и со всего маха пнула мне по сахарной косточке.

В глазах помутнело… На этой радостной ноте, мы продолжили путь домой. От боли и хромоты желание пялиться на местные пейзажи порядком убавилось. На садистскую радость Вальдии. В ее лавочке я первым делом принялся за стирку и приведения в порядок снаряжения, а Харпер взялся за марафет своего оружия, позаимствовав мой камешек. В хлопотах прошел остаток дня, окончившийся шикарным ужином, к которому я, разумеется, приложил руку, вновь поразив невероятными комбинациями непоседливых алхимиков…

— Тарис, подожди… — Вышла из-за стола в след за мной Вальдия, когда я уже направлялся дрыхнуть.

— Чего? Спокойной ночи я уже сказал. — Недоуменно почесал я свой обросший котелок, хоть вшей в нем нет. Наверное, с ними думать сложнее… Блин, отвлекся. Тараканы чертовы.

— Сегодня последний день, а потом ты на долго пропадешь на опасном задании… Пошли спать вместе. — Ни на каплю не оробела Вальдия, хоть и в ее голосе проскакивали нотки смущения.

— Мама́н, удосужитесь привить дочке половое и моральное воспитание, объяснив, что якшаться с такими холерами как я вообще не айс! Да-да смелее, вы же поняли с утра, что это нужно объяснить? Так и расскажите! Вы через это с… чьей-то помощью уже прошли и опыт имеете от "А" до "Я"… а меня ждет мой тихий и спокойный сон с полным желудком, который я сейчас ни на что не променяю. — Я сыто икнул и, держась за долгое время впервые забитый нормальной едой живот, пошел дальше.

— Что? Воспитание? — Не поняла Вальдия.

— Доченька… нам нужно о многом поговорить. Тарис… прав. — Неуверенно начала Розалья.

Слушать их разговор я не стал, да я в свое время посмеялся на школьных уроках над многочленами, членистоногими и над остальными радостями жизни, воображая себе сам не понимая что. А сейчас там велась важная воспитательная беседа… Аж гордость берет за то какой я взрослый и сознательный человек! Осталось только взять ипотеку, найти алкоголичку с прицепом, чтобы окончательно и бесповоротно повзрослеть как нормальный человек…

Не знаю, что Розалья нашептала там Вальдии, но та на утро сидела передо мной с круглыми глазами. В них сквозило такое глубокое осмысление действительности, что казалось через призму мироздания эта девочка заглянула в другую реальность.

— Ты чего? — Сон у меня сняло как рукой в мгновения ока.

— Размышляю…

— О важном?

— Я ведь и правда была самым настоящим ребенком… Мир такой сложный и страшный, Тарис. Ооо… — Задумчиво говорила Вальдия, глядя куда-то в пустоту. Да вроде не все так плохо, чтобы настолько сильно удручаться.

Глава 21. Грустная действительность молодой девушки

— Попытка исправить усугубила положение… — Да что ей за дичь втерла Розалья? Но так даже лучше. — Крепись, сестробратуха! Ты еще способна все осмыслить и разрулить.

— Ага…

— Харпер! Подъем, бери рубило — пора в путь! — Решил я поскорее ретироваться, мало ли что может у нее в голове перемкнуть.

— Увлаа… — Начал оживать Харпер после моего выкрика и вяло шевелить своими могучими затекшими телесами. С такой тушей, наверное, тяжко просыпаться и разминать ее.

— Пойдем… Я тебе зелий немного дам. — Без каких-либо эмоций сказала Вальдия, хотя еще вчера переживала за долгую разлуку.

У Розальи вид был не лучше, видимо она так и осталась сидеть на кухне всю ночь… Кто знает подробности их разговора за жизнь? Но все же чувствовалось, что она рада содеянному. И рада как-то аморально, будто аборт сделала… Впрочем, маленькую великовозрастную девочку она покалечила знатно. Я в таком шоке не был, когда в детстве бородатый, пьяный по самое не могу бомж в новогодний вечер потребовал с меня стишок, аргументируя это тем, что является дедом Морозом. Даже конфетку протягивал… И я стоял с этой конфеткой и смотрел как моя мама хреначит ногами синего деда мороза у дверей нашего подъезда, а дед всего лишь тоже хотел чуда, хотел Снегурочку, но хотел слишком сильно и неправильно…

— Тарис… Своей чрезмерной добротой ты разрушил мою привычную жизнь… Так что не смей умирать от какого-то элементаля, эгоистичный подонок. — Сказала мне на прощание Вальдия, почему-то улыбаясь краешком рта.

А дальше все пошло по накатанной дороге прямиком в гильдию, где нас уже дожидалась Йося и Дез за привычным столиком.

— Здрав будьте, сударыни. — С кряхтением присел я за стол и скинул под ноги сумку.

С холодным оружием и снаряжением я как-то перебрал, стоило-то пройтись всего ничего… Да, черт со мной, привыкну. Вершитель Судеб в закрытом латном доспехе гоняет и не парится. Уселся поудобнее, но Йося от чего-то молчала, а Дез опять сонно клевала носом.

— И? — Подняв руки в непонимающем жесте спросил я.

— А ты уже не помнишь? Про то как ты полудохлый приполз пол города судачит, а я ничего не знаю. Ты говорил, что на заднице ровно сидеть будешь. — Надулась Йося.

— Она у меня костлявая, приходится разминаться, чтобы не затекать. Было и было. Подумаешь с членистоногими личную войну развязал. Все это ерунда. Есть другие новости! Оказывается, за моей никчемной жизнью немного следит высший свет. Сам граф Лириус лично мне признался, когда мы с Вальдией ему зелья третьей ступени барыжили в его поместье. И по его словам, я понял, что в этом зале сидят слухачи-информаторы. Звездной болезнью не страдаю, чтобы мне нравилось, как обсуждают каждый мой шаг…

— Воу-воу-воу! Стоп! Стоп! Что? — Не смогла переварить поток сжатой информации Йося, глядя на тесак Харпера, который до сих пор был счастлив покупке. — Какая война? Когда и как ты попал к графу? Что ты набедокурил за пару дней?

— Хренушки тебе, Йося. Теперь все, что случается с Тарисом — умрет вместе с Тарисом.

— Харпер рад, что Тарис так решил. Можно ничего не рассказывать, можно просто делать, чтобы все знали!

— Тарис думает, что Харпер немного дегенерат протеиновый. — Передразнил я орка, услышавшего родные наречия в моих словах.

— В смысле, хренушки? Мне? — Вдруг руками на стол навалилась Йося, нависая надо мной.

— Всем! — Гордо задрал я подбородок, чувствуя в этот момент, что могу в одиночку противостоять всему белому свету.

— Ну, мы ж друзья, Тарис? Мне что теперь от скуки спиваться как всегда? — Пошла Йося на попятную.

— Работать иди, я вот времени не теряю. Туда смотался, сюда пришел, сейчас вообще, черт пойми куда, уйду.

— Да я и так работаю на поле, когда ничего интересного не происходит. Но платят мало. Одна радость — урожаем делятся. Зимой неплохая экономия на продуктах выходит. — От чего-то от ее слов в голове вспомнилось дачное сообщество и одинокий мешок картошки в коммуналке…

— Как не зайду, ты уже в гильдии. Кажется, ты обманываешь простых работяг. — Посмеялся я больше от своих странных мыслей и ассоциаций.

— Весело тебе! А я в рань несусветную встаю и в грязи ковыряюсь, еще вечером немного…

— Ладно-ладно, понял. Ну, Дез, прем? Мы готовы.

Покачиваясь, Дез начала вставать из-за стола, но ее тут же обратно усадила Йося, схватив за плечо.

— Хмм, дорогой Тарис, видимо ты делаешь не верный выбор, утаивая от друга важные детали своей жизни. Представляешь, я оказывается волнуюсь о тебе и меня интересуют твои дела, не только чтобы посмеяться, но и учесть твои умения при выборе заданий и советов для тебя… Может быть, найти какие-то способы тебе помочь. Скажи ты знаешь, что такое шантаж? У меня проводник, у тебя информация. Ты знаешь, что нужно делать. Начинай, пожалуйста, с того момента как вы вышли отсюда вместе с Вальдией.

— С каких пор ты заказываешь музыку, а, мафиозница местного разлива?

— Слушай, ну, что такого? Я же не требую с тебя таен, и не копаю их сама. Мне до сих пор интересно, при каких обстоятельствах ты расстался с угольками. А они у меня под носом каждый день. Я ведь их даже пальцем не трогала. И еще много мелких интересно, которые возможно откроют твои истории по-новому, но я же молчу. Давай, кончай уже эти игры в сурового и неприступного. Ты же знаешь, что я даже близко не крыса, которая доносит на тебя людям с властью.