Страница 101 из 102
Мы согласились с мнением бывшего следователя и захватили с собой большую белую тряпку. Когда подъехали к воротам, никого из охраны там не было. Либо разбежались, увидев нас, либо давно уже сидели в бункере. Время на изучение принципа открывания ворот решили не тратить. Катя просто протаранила их, и мы выехали за территорию Точки Ч. Впрочем, для Системы мы покинули Свободный Город.
Сразу ничего подозрительного не заметили, но и расслабляться не стали. Прямо примерно в километре от нас находилась вышка с пулемётчиком, а по краям дороги минные поля, в чём мы в своё время убедились. Всего три километра отделяли нас от окончательной свободы: один до вышки, один от неё до холма и ещё один потом до забора из колючей проволоки.
Мы не доехали метров триста до вышки и остановились. Антон дал из ПКМ предупредительную очередь в воздух, после чего помахал белым флагом.
«Надеюсь, он там поймёт, что мы не сдаваться едем», — подумал я в ожидании реакции пулемётчика.
Нам не отвечали. Я находился в настолько взвинченном состоянии, что когда перед глазами неожиданно появились надписи, резко дёрнул голову назад и больно ударил её о дверь машины.
ВНИМАНИЕ! ВЫ ВЫПОЛНИЛИ СУПЕРКВЕСТ «ПОКИНУТЬ СВОБОДНЫЙ ГОРОД»! ВАМ НАЧИСЛЕНО: 30 ОЧКОВ РАЗВИТИЯ. ПОВЫШЕНЫ НАВЫКИ: ИНТЕГРАЦИЯ С СИСТЕМОЙ +5, ХАРАКТЕРИСТИКИ: ИММУНИТЕТ К ВНЕШНЕМУ ВЛИЯНИЮ +7, ВЫНОСЛИВОСТЬ +5, ЦЕЛЕУСТРЕМЛЁННОСТЬ +5, ВОЛЯ +3. БОНУСЫ ЗА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНУЮ СЛОЖНОСТЬ КВЕСТА И ЗА ВЫПОЛНЕНИЕ ЕГО В СОСТАВЕ ОРГАНИЗОВАННОЙ ВАМИ ГРУППЫ: 20 ОЧКОВ ХАРАКТЕРИСТИК, 15 ОЧКОВ РАЗВИТИЯ. ВАШ СТАТУС «ЛИДЕР» ПОВЫШЕН НА 1 УРОВЕНЬ!
ВНИМАНИЕ! СТАТУС БАР ХАРАКТЕРИСТИКИ ИММУНИТЕТ К ВНЕШНЕМУ ВЛИЯНИЮ ДОСТИГ СВОЕГО ПРЕДЕЛА 50/50! С ЭТОГО МОМЕНТА ВСЕ БОНУСНЫЕ ОЧКИ ХАРАСТЕРИСТИК, РАСПРЕДЕЛЯЕМЫЕ СИСТЕМОЙ В ЭТУ КАТЕГОРИЮ, БУДУТ АККУМУЛИРОВАТЬСЯ В РЕЗЕРВЕ. ВНИМАНИЕ! ИЗ-ЗА НЕВОЗМОЖНОСТИ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ПЯТИ ПУНКТОВ ХАРАКТЕРИСТИК В КАТЕГОРИЮ ИММУНИТЕТ К ВНЕШНЕМУ ВЛИЯНИЮ, ОНИ ПОМЕЩЕНЫ В РЕЗЕРВ!
— Надписи? — усмехнулся Соломоныч.
— Ага, — я потёр ушибленное место на голове. — До сих пор не могу привыкнуть, иной раз реально пугаюсь.
Я дочитал сообщение, и снова обратил внимание на вышку. Оттуда уже активно махали нам в ответ небольшой белой тряпкой. Пулемётчик оказался смышлёным. Катя завела Хаммер и медленно повела его вперёд, к свободе.
Мы проехали под вышкой, выслушали бурчание Коляна, недовольного таким тихим развитием событий, и направились в сторону холма. Что нас ждало за ним? Наверное, каждый из нас задавался в тот момент этим вопросом.
«Как-то всё слишком просто», — я даже не рискнул произнести это вслух, боясь сглазить.
Действительно, немного давящая тишина, нарушаемая лишь ровным гудением двигателя Хаммера, казалась не умиротворяющей, а пугающей.
— Антоха, ты бы не торчал из люка, — Соломоныч дёрнул Железняка за куртку, пытаясь заставить того залезть внутрь. — Хрен его знает, что там впереди.
— Да ничего там нет, дай свободой надышаться! — смеясь, ответил бывший следователь КСК. — Я и думать не мог, что когда-нибудь доживу до этого!
В этот момент раздался звук пулемётной очереди, резкий, неожиданный, пугающий, пронзающий мозг. Он был невероятно чужеродным на фоне этой утренней тишины и мирного гудения двигателя внедорожника.
Антон вскрикнул и сразу же упал. Катя ударила по тормозам и немного при этом развернула машину. Колян схватил РПГ-28 и выскочил наружу с той стороны, которая была прикрыта кузовом внедорожника. Пулемётчик строчил с вышки не переставая. Зачем он это делал, я не понимал, возможно, просто сдали нервы. Но спустя некоторое время он сделал паузу, видимо, для того, чтобы сменить ленту. В этот момент Колян вышел из-за Хаммера и выстрелил из гранатомёта. Мы отъехали от вышки метров на сто пятьдесят, не больше, поэтому моему другу удалось сделать хороший прицельный выстрел. Ту часть конструкции, где сидел пулемётчик, разнесло на куски.
В это время мы с Соломонычем пытались оказать Антону первую помощь, понимая, что это бесполезно. Несколько пуль прошли навылет, явно были задеты внутренние органы, и не было никакой возможности остановить обильную кровопотерю.
— А ты, как всегда, оказался прав, старый барыга, надо было внутри ехать, — несмотря на испытываемую боль, Железняк попытался улыбнуться. — Глупо, конечно. И обидно. Думал, уже завтра деток увижу. А вот оно как.
Никто из нас не стал нести чушь вроде «держись, брат, всё будет хорошо». Все мы и Железняк прекрасно понимали, чем это закончится для бывшего майора.
— Настя меня, наверное, уже и не помнит, маленькая дочка. А вот сын Алёшка до сих пор поди робота ждёт. Я ему робота обещал купить. Как раз накануне, — Антон замолчал, полез в правый внутренний карман куртки и достал оттуда окровавленную бумажку. — Вот тут адрес. Я записал на всякий случай. Вот не зря, получается, записал. Вот!
Железняк протянул клочок бумаги перед собой, не кому-то персонально, а всем нам.
— Зайдите к ним, скажите, что я не утонул. Надо же было такое придумать. Скажите… — Антон замолчал, каждое слово давалось ему всё тяжелее и тяжелее. — Ты ж умный, Соломоныч, придумай что-нибудь красивое. И робота Алёшке купите! Скажите, что это я передал. Он ждёт. В аэрохоккей не успели поиграть, так хоть робота. И Насте куклу. Она меня забыла уже, наверное. Но вы куклу купите! Обязательно!
Железняк уже начинал бредить, и, казалось, вот-вот потеряет сознание.
— Мы всё сделаем! И робота и куклу купим! И не только! Мы не оставим их! Обещаю! — я взял у бывшего майора КСК из рук бумажку с адресом и крепко сжал его руку.
— Антоха! — Соломоныч склонился над раненым товарищем. — Ты же знаешь, моё слово — крепче банковской гарантии! Твоя семья никогда не будет знать проблем! Отца мы твоим детям не вернём. Но у них будет всё, что только можно купить за деньги! Я обещаю, я клянусь!
— Робота… робота Алёшке… — Железняк замолчал, словно попытался набраться сил, чтобы договорить фразу, но эти слова оказались для него последними.
Катя заплакала, негромко всхлипывая. Обычно, когда она убивала сама, или видела, как убивают другие, ни один мускул не шевелился на её «самурайском» лице. Но над погибшим Железняком она плакала, как обычная девчонка. Возможно, её тронула не сама гибель майора, а то, как он вспоминал в свои последние мгновения о семье.