Страница 84 из 103
Больц с удовольствием покинул седло.
Кавалерийского «шика», когда даже сто шагов до трактира перед воротами части надо ехать верхом, он пока не понимал и не разделял. Ему по-прежнему было удобнее собственными ногами. Путавшийся под ногами кавалерийский палаш раздражал, напоминал о привычной и удобной глефе, которая на этом склоне была бы подспорьем и опорой. К тому моменту, когда они добрались до поста разведчиков, уже стемнело, и воцарившаяся тишина нарушалась только потрескиванием остывающих скал. Возвращаться не имело смысла, и Больц заночевал в передовом охранении.
Спал крепко и спокойно. В голове мелькнуло воспоминание о преследовавшем его в этих местах «сером госте», но Больц заснул, даже не успев додумать эту мысль.
Под утро, когда небо еще даже не посветлело над окружающими горами, из зарослей подползающих к склону кустов поднялась темная фигура. Не замеченная часовым, она сделала несколько бесшумных шагов к спящим солдатам и потянула из ножен короткий черный меч, обнаживший клинок с тихим шипением. Неслышно ступая, фигура двинулась, заглядывая в лица.
Проснувшийся от неясного звука, Больц следил за движущимся врагом полуприкрытыми глазами, чтоб не вспугнуть блеском глаз. Левая рука под плащом медленно ползла к лежащему рядом кавалерийскому палашу и вот ладонь коснулась ножен у самого устья.
И в этот момент безмолвная фигура наклонилась над ним.
Неожиданно ясно Больц увидел мертвое лицо Ривалда. Глаза вытекли, губ не осталась, сквозь прогнившую у правого уха щеку проглядывали желтые коренные зубы. Но это был, несомненно, Ривалд.
Либо какая-то тварь, надевшая его мертвое лицо.
— Ривалд! — вскричал Больц, рванулся, блокируя черный клинок ножнами, ловя правой рукой рукоять палаша…
…и проснулся.
Смущенно оглянулся. Спящие рядом разведчики не шелохнулись, лишь часовой повернулся на звук движения.
Видимо, собственный крик приснился ему вместе со всем остальным. Натренированное сержантское чувство говорило ему, что до утра осталось совсем чуть-чуть. Не стоило и пытаться заснуть. Он сел и демонстративно потянулся, демонстрируя часовому, что просто проснулся. Просто уже пора. Все спокойно. Просто командир встает первым.
Если начальник нервничает — это передается подчиненным. Ни к чему…
С первыми лучами солнца Больц и звено разведчиков встали на след. Стандартное построение звена со следопытом: следопыт в следе, двое прикрывают переднюю полусферу слева и справа, один — сзади. Луки в руках, стрела на тетиве.
Двигаться скрытно не получилось.
Едва бойцы сделали первые шаги, по долине прокатилась перекличка кекликов, заметивших опасное движение.
— Ке-ке-кекик-КЕК!
Взбудоражив друг друга, птицы оставались невидимы для людей. Кто бы ни был сейчас в долине, он был предупрежден о вторжении.
След же был действительно странный: овальный, большой, бесформенный, без выраженной пятки и носка. Шаги похожи на человеческие, но неровные, будто человек хромал одновременно на обе ноги и при ходьбе широко расставлял ноги. По ширине шага — вроде человек, но очень необычная походка.
Больц даже не успел придумать объяснение странным следом, как шагов через сорок пришла разгадка — за камешек зацепилась растрепанная нить.
«Дурень испуганный, — в сердцах обозвал сам себя Больц и тут же добавил эпитетов „погорячее“. — Начал уже себе придумывать…»
Он действительно разозлился на себя: и за глупость и за то, что «поймал за кончик хвоста» глубоко гнездящийся в душе страх, который вызывал нервозность и заставлял придумывать горных троллей, за собственный испуг перед обычным ночным кошмаром.
Обычным?
Но как следопыту ему было стыдно. Ошибка, достойная зеленого новичка.
Здесь прошел человек, чьи ноги вместо обуви были обернуты грубой тканью. Прошел относительно недавно, около полудня прошлого дня. Двигался человек вдоль осыпи, пришел со стороны дальнего конца долины, где эскадрон ожидал первый перевал выше летней границы снегов.
Дав прикрывавшим его разведчикам знак «внимание!», Больц медленно двинулся по следу, пытаясь не упустить ни единой детали. Нервы были предельно напряжены, и когда шагов через двести из зарослей стелющихся кустарников внезапно поднялась человеческая фигура, чудо, что никто не выстрелил.
Больц предупредительно поднял руку.
Сначала ему показалось, что именно эту фигуру он видел во сне. Но сейчас, при ясном свете, это было не так пугающе. Появились детали.
Одетый в грязный оборванный плащ человек с лицом, замотанным тряпками, держал в руках… глефу. Глефу?
Непонятно, что он видел сквозь тряпки, прикрывающие глаза, но острие глефы уверенно смотрело прямо в горло Больцу, который был ближе всех.
Пауза затянулась.
— Кто ты? — спросил Больц внезапно охрипшим голосом. — Кто ты?
— Что? Больц? — пробормотал человек и покачнулся. В следующий момент он опустился на колено, опираясь на древко глефы, но колено подогнулось, и воин беспомощно завалился на левый бок. — Больц, ты?
Но Больц не торопился подходить. Слишком реальным был недавний сон, не шел из головы, не отпускал.
Не отрывая взгляда от упавшего человека, он вновь показал разведчикам «стоять!».
И стелющимся скользящим шагом медленно двинулся вперед, правой рукой обнажая висевший на бедре кинжал.
Шаг, еще шаг…
Медленно наклонившись, он левой рукой потянул тряпки с лица лежащего. Он готов был увидеть что угодно.
Это был Орест.
Чудовищно исхудавший, обросший, грязный, но живой Орест!
Мучительно щурясь, Орест пробормотал: «Это действительно ты, Больц? Ты⁇ Ничего не вижу… Солнце слепит… Я пожег глаза…»
И только тут Больц оттаял.
Жестом показал своему эскорту рассредоточиться, он обнял друга: «Я, это я, Книжник!»
— Связного за перевал! Сюда целителя и санитаров! Взводу — начать прочесывание! — и застыл на коленях, обнимая за плечи друга, вернувшегося из мертвых…
Целитель появился только к полудню. Поднявшая его на перевал лошадка запыхалась, и вниз немолодого уже эскулапа практически тащили, сменяясь, санитар и разведчики.
Орест в себя за это время так и не приходил.