Страница 76 из 103
Инквизитор вникал в мельчайшие детали, переспрашивал, возвращался к интересующим его моментам. Его интересовало даже то, как Больц разделил на трапезы тушку кеклика…
Когда Больц закончил свой рассказ, солнце давно перевалило за полдень, а на низком столике между ним и инквизитором красовались две опустевшие бутылки.
— Вы настоящий герой, мастер Адалард. — удовлетворенно произнес Бирнфельд. — И я позабочусь о том, чтобы Ваш подвиг был достойно вознагражден. Ваше имя и имена Ваших друзей должна узнать вся Империя! Вы первые смогли достичь песков Степи!
На самом деле Больц «со товарищи» не был самым первым жителем Империи повидавшим Степь, сходившим «туда и обратно».
В архивах инквизиции хранились отчеты как минимум о семи случаях, когда к границе песков выходили люди, заплутавшие в горах, и все же умудрившиеся вернуться. И один абсолютно достоверный случай, когда целенаправленные поиски пути в Степь увенчались частичным успехом. Частичным потому, что исследователи дошли до Степи и вернулись, но повторить их путь по описанным приметам никому так и не удалось.
Но мастер Тайный Советник Верховного Инквизитора не считал нужным отягощать Больца такими деталями…
В конце концов, среди ныне живущих поколений он действительно был самым первым.
— А какой награды хотели бы Вы сами, мастер Адалард?
Больц задумался всего на мгновение.
— Скажите, мессир, я могу быть с Вами откровенен?
— Конечно!
— Я так понимаю, что лейтенантский патент на меня уже утвержден?
— Да, я сказал вам об этом, лейтенант Стребен, — инквизитор добродушно улыбнулся.
— А что с патентами на моих друзей?
— В смысле?
— Я сейчас поясню свою мысль, мессир, — уверенно заговорил Больц. — Это то немногое, что я сейчас могу сделать для своих друзей, которые, вероятнее всего, погибли, чтобы я смог доставить кроки и выполнить задание.
Он сделал небольшую паузу, потому что ему неожиданно перехватило горло. Впервые ему удалось выговорить о своих друзьях «погибли», но это далось ему тяжелее, чем он предполагал.
— Для меня важно, мессир, чтобы в памяти моих однополчан мои друзья все же остались офицерами, чтобы так они были записаны на «Стене Славы». Но это лишь одна причина. Есть и другая, более важная. Матушка Ривалда осталась совсем одна с тремя детьми. Ей положена пенсия по утрате кормильца. Но выплаты за лейтенанта больше, чем за сержанта…
— Понимаю Вас, — задумчиво протянул инквизитор. — Но, думаю, с этим не будет никаких проблем. Насколько я наслышан о армейских порядках, на основании Вашего рапорта ваши спутники числятся не погибшими, а «пропавшими без вести»?
— Да.
— Только через полгода «пропавшие без вести» признаются погибшими, выплаты денежного содержания прекращаются и назначаются пенсионные выплаты членам семьи?
— Именно так, мессир.
— Отлично. Тогда я сегодня же заполню на них патенты и дам распоряжение, чтобы денежное содержание лейтенанта Ривалда он-Хейдена с сегодняшнего дня переводилось его матушке, как я понимаю — в город Хейден?
— Благодарю Вас, мессир, искренне Вам признателен.
— Других просьб нет?
— Нет, мессир.
— Что ж, тогда давайте поговорим о том, что я приготовил для вас, лейтенант Стребен. С завтрашнего дня ваш отпуск закончен. С утра в штабе полка вас будут ждать два писца Инквизиции. С их помощью вы составите максимально подробную «легенду» к вашим крокам. Постарайтесь напрячь память и вытащить из нее мельчайшие детали вашего маршрута. Думаю, мне не надо объяснять Вам, насколько это важно. Сроку Вам на это двое суток. Дальше…
На колени Больцу легли два листа гербовой бумаги.
— Получите Ваш патент на производство, мессир лейтенант Стребен! И первое офицерское предписание. Вы направляетесь вахмистром в отдельный, оперативного резерва, Особый сабельный эскадрон Южного корпуса. Ваш предшественник как раз отбыл к Вашему батюшке на учебу. Явиться к месту службы Вы должны 10 числа текущего месяца. Примете под команду разведчиков эскадрона, проинспектируете, и при необходимости начнете подготовку всего личного состава эскадрона и снаряжения к действиям в высокогорье. Вы сейчас у нас в этом вопросе самый квалифицированный эксперт. В дела фуражировки и прочей хозяйственной деятельности эскадрона пока не лезьте — у вас там будет такой старшина, что у него учиться и учиться многим офицерам постарше. Ваша задача — подготовить эскадрон к маршу по вашему маршруту и провести его. При необходимости — с боем. Иные задачи Вам знать не надо, они доведены до командира эскадрона. Ваше назначение согласовано со штабом Корпуса. При наличии нужд в экипировке и индивидуальном снаряжении — информируйте командира и старшину, все ресурсы Корпуса в вашем распоряжении. Вопросы есть?
— Никак нет!
— Приступайте, лейтенант!
— Есть! — Больц отсалютовал и строевым шагом покинул комнату.
Но не успел мастер Питер вновь углубиться в свои бумаги, как в двери снова заглянул слуга: «Мастер, там к Вам опять этот же егерь…»
— Да? — удивленно приподнял голову инквизитор. — Зови…
Зашедший егерь выглядел бледной тенью бравого офицера, который совсем недавно покинул эту комнату. Разница была столь разительной, что инквизитор невольно приподнялся в кресле: «Что случилось?»
— Мессир, — через силу начал Больц, но постепенно его голос окреп. — Только осознав, какую ответственность Вы возложили на меня, я понял, что чуть было не совершил преступление…
Инквизитор облегченно опустился в кресло: «На нас не напали? Никто не убит?». И снова включил улыбку «доброго дядюшки».
— Что ж, мой дорогой, давайте рассказывайте…
И Больц подробно поведал инквизитору о всех визитах «серой тени», не утаил и видения своей сестры, постарался припомнить как можно больше о разговорах с призраком в последние дни пути…
Инквизитор внимательно вслушивался в каждое слово исповеди, иногда задавая вопросы, но большей частью не вмешиваясь в повествование егеря.
Первую встречу, когда призрак заговорил о связи через кровь, он попросил пересказать почти дословно, припомнить малейшие детали, сопровождавшие этот разговор.