Страница 58 из 76
Нечаев повернулся обратно к тактической карте, стукнул себя кулаком по ноге и процедил сквозь зубы:
— Вот же сукин сын. Такое простое решение, а работает. — А затем уже командным голосом: — Держать строй!
К сожалению, при прохождении плазмы через заслон часть мусора просто испарялась и плотность заслона падала. Поэтому уже через двадцать секунд обстрела пришлось запускать второй контейнер и меняться местами с фрегатами, у которых они еще были.
Для врага такие действия оказались сюрпризом, но он не был дураком. Поэтому, определив, что плазменные залпы не дают никакого эффекта, флот вторжения усилил пушечный обстрел. Хотя и тут заслон сыграл свою роль. На такой скорости снаряды, попадая в облако пыли, также разрушались с выделением огромного количества энергии, что, в свою очередь, создавало дыры в заслоне. И сейчас перед глазами экипажей земных кораблей образовалась огненная стена.
Сближение флотов продолжалось, Нечаев в очередной раз посмотрел на время до контакта — индикатор показывал четыре минуты.
— Давай же! Еще немного! — шепотом произнес он.
Внезапно прозвучал возбужденный голос с поста контроля:
— Потерян фрегат «Талвар»!
Упомянутый корабль получил прямое попадание и, полностью лишившись носовой части, кувыркался в пространстве. К этому моменту уже не осталось контейнеров с заслоном, и противник начал пробивать импровизированный щит.
— Продолжать сближение! — рявкнул контр-адмирал.
Противник заметил, что снаряды начали достигать цели, и возобновил обстрел плазменным оружием. Подлетное время сократилось настолько, что конус поражения плазменного сгустка перекрывал возможности фрегатов в маневрировании. И поэтому сразу посыпались доклады:
— Фрегаты «Циклон» и «Рассвет» уничтожены!
— «Дерзкий» поврежден, но в строю.
Корветы противника на какие-то секунды выскакивали из-за щита, делали пару выстрелов и снова прятались. И вот очередной залп, контр-адмирал стиснул зубы в ожидании прилета.
— Фрегаты «Князь Владимир», «Элрод» и «Цзянху» потеряны.
На месте когда-то грозных кораблей Земной Федерации разлетались обломки, испуская в окружающее пространство остатки жидкостей и газов. Нечаев снова посмотрел на время — полторы минуты.
«Еще немного. Еще немного», — повторял он про себя.
Последние секунды до рубежа атаки показались вечностью. Контр-адмирал уже мысленно подгонял цифры, и вот когда показания перешагнули отметку в одну минуту, он скомандовал:
— Запуск торпед! Начать маневр уклонения!
Сто двенадцать торпед, которые шли в хвосте групп, разом запустили маршевые двигатели и, обогнув оставшиеся фрегаты, вышли на завершающий участок атаки. Уцелевшие фрегаты «Левиафан», «Дерзкий», «Чинук» и «Велингтон» стали забирать в сторону, уходя с линии атаки. По стечению обстоятельств начало маневра совпало с прилетом очередной порции плазмы. Нечаев не заметил момент попадания — его просто выкинуло в реальное пространство. Открыв глаза, он увидел сорванную крышку его капсулы, мигающий красный свет, чье-то пролетающее тело в скафандре и кучу мусора, кружившего по мостику. Контр-адмирал схватился за борта камеры и попытался выбраться, но в этот момент произошел удар — и наступила темнота.
Нечаев уже не видел, как единственный уцелевший фрегат «Велингтон», уходя в сторону, продолжал вести огонь из пушек, а рой торпед приближался к врагу.
На базу набилось изрядное количество народу, даже пришлось устанавливать временные жилища прямо в кольцевых коридорах. Но на удивление сохранялся порядок и инцидентов никаких не происходило. Наоборот, за время блокады жители лунной колонии привыкли соблюдать порядок и ценили каждого поселенца — от этого зависела общая выживаемость. Вот и сейчас все выполнялось строго по инструкции и рекомендациям местных сил правопорядка.
Когда контр-адмирал Нечаев со своим флотом обогнул Землю и направился навстречу врагу, через входной тоннель прошла последняя группа людей с поверхности. Я впервые наблюдал, как огромный диск гермоворот перекрывал вход. А в голову закрадывались крамольные мысли: «Не станет ли мое поселения для нас всех могилой?» Но вспомнив, что я готовил это место именно для таких случаев, отмел паническое настроение и взялся за работу.
Для начала я решил разместить большие экраны в кольцевых коридорах для трансляции происходящего, так как меня уже достали ходоки с вопросом «Что там происходит?». Для этого не потребовалось множество проекционных экранов, я всего лишь указал места размещения в своей виртуальной среде и отдал команду «выполнить». Далее вступила в работу система трансформации поселения. Несколько ДНК-конфигураторов создали необходимую цепочку ДНК для замены, инкубаторы создали специальный вирус, который поступил в капиллярную систему поселения. И через час стимуляции и роста на стене тоннелей проявились участки, на которых началась трансляция происходящего с нашим флотом. Данные передавались на лунный приемник с самих фрегатов, об этом мы с контр-адмиралом договаривались заранее, так как нужен был анализ всего, что произойдет, на будущее.
Когда началась горячая фаза боестолкновения, я понял, что идея с размещением экранов была верной. После каждого залпа противника народ замирал, а когда нашим кораблям удавалось выйти из-под удара — взрывался ликованием. И даже когда пошли первые потери, никто не унывал, веря, что хоть такой ценой, но мы дотянемся до врага.
Контр-адмирал выбрал интересную тактику — сначала выбросить все торпеды наружу, а потом заслонить их своими кораблями. И, похоже, что это был единственный вариант, хоть и рискованный. Пока длился бой, у меня в голове появлялись различные идеи по усовершенствованию всего того, что применил Нечаев. Голова просто роилась от идей как тактики, так и новой техники. Все это я тщательно записывал, чтобы в спокойной обстановке обдумать.
А сейчас все наблюдали, как торпеды разом включили двигатели и пошли к цели самостоятельно. За всей этой пеленой взрывов и разлетающихся обломков никто уже не обращал внимания, как оставшиеся фрегаты попали под огонь плазменного оружия и из боя вышел только один уцелевший корабль, — все взоры были прикованы к стайке продолговатых цилиндров, рвущихся к врагу.