Феникс. Начало.

Глава 9

Глава девятая. Ночной переполох.

К замкнутому квадрату домов, обжитых переселенцами, я подошёл со стороны парка около полуночи. Небо на западе уже потемнело, что давало мне шанс на успешную инфильтрацию на территорию интересующего меня объекта. Отведя в сторону колючую ветку ели, я долго наблюдал за затихающим человеческим муравейником. Створка одного из окон на третьем этаже длинного фасада здания, обращённого к парку, было приоткрыто, из-под пластиковой рамы, на фоне серой панельный стены, вяло шевелила рукавами, вывешенная сушиться на прохладный ночной ветерок, черная рубаха, оговоренная, как сигнал от странной девушки с именем Адиля, что все благополучно. Я пару минут продолжал наблюдать за окружающей обстановкой, а потом, не торопясь, прогулочным шагом, прошел в темноту арки.В арке долго стоял в тени бетонного столба, прислушиваясь и принюхиваясь к ароматам и звукам вступившей в свои права летней ночи. Но, несмотря ни на что, признаков наличия засады мне уловить не удалось — ни запаха человеческого тела или табака, ни сдерживаемого дыхания — ничего не доносилось из замершей в ночном покое арке. Дядя Володя, не знающий куда себя деть в жутком волнении за судьбу родной дочери, пытался заставить меня пойти навстречу с моим визави сразу после захода солнца, около одиннадцати часов вечера, но я его порыв не оценил, холодно пояснив ему, что в чужое логово я полезу тогда, когда посчитаю это максимально безопасным для себя. За прошедший час народ, населяющий дома, угомонился. Большинство окон темнело угрюмыми, черными провалами — коммунальные платежи и электрическая энергия стоила дорого. Была бы моя воля, я бы пошел на опасное задание не раньше трех часов утра, когда сон людей наиболее глубок, а солнце лишь подбирается к горизонту на востоке, предупреждая о своем появлении тонкой светлой полоской на краю черного неба, но думаю, что к утру дядя Вова бы просто задушил меня.

Наконец окрестные дома погрузились в тишину, только часовые на въездном КПП и у теплового узла продолжали жечь костры в железных бочках, весело переговариваясь и, как мне показалось, собирались жарить мясо на огне, чтобы ночное дежурство не было таким скучным. Убедившись, что все вокруг спокойно, я на корточках, прячась в тени от плотно припаркованных машин, двинулся в нужном мне направлении. Адиля ждала меня, сидя на ступеньках лестницы возле своего шифоньера, что служил ей кроватью.

— Ты пришёл? — мне даже показалось, что первым порывом девушки было броситься ко мне, но она сдержалась и осталась сидеть на бетонных ступенях.

— Как видишь. Твой хозяин домой приехал?

— Да, вчера днём.

— Один?

— Нет, не один. Девочку привёз какую-то.

— И где девочка?

— Девочка в квартире Магарова. Ее заперли в кладовке. Как я поняла, в последний момент она передумала, бежать попыталась, не у нее, конечно, не получилось. Бить ее хозяин не захотел, пока заперли до утра, утром решать будет, что с ней делать. Я ее видела — еду ей носила.

— Понятно. К Магаровым как войти?

— Если стену взорвешь, то войдешь. Я тебе вчера говорила, что там две двери стальные, и ночью они никому не открывают. Даже мне не откроют.

— Ладно, Адиля, а как до оружия добраться? Туда я смогу пройти?

— Если постараешься. Через вход ты в подвал не войдешь, там дверь стальная, на замке, а у двери четверо часовых все время находятся. И четверо часовых в воротах постоянно стоят, и они все время друг за другом наблюдают. С противоположной стороны от двери есть вентиляционное окно, там большой вентилятор все время крутится. Если вентилятор снимешь, ты сможешь пролезть в эту дырку, она большая, ты как раз войдёшь.

— Значить придется сейчас ползти к вентилятору, смотреть, на чем он крепиться, а потом уходить за инструментом. Тогда, наверное, я сегодня уже не успею, придется на завтра переносить.

— Как хочешь. — равнодушно, пожалуй, плечами Адиля: — Вот я какой-то инструмент нашла, не знаю, подойдёт тебе или нет.

На ладони девушки лежал большой мультитул, с широкой рукоятью и множеством приспособлений и инструментов.

— Слушай, наверное, я попробую сегодня в подвал проникнуть. Мне от тебя нужна ещё помощь…

— Говори, если смогу –сделаю.

— Если сможешь, как светать начнет — подожги какой ни будь мусор. чтобы народ перепугался и побежал смотреть или тушить. Неважно где, лишь бы горело.

— Я постараюсь, только, смотри, когда будешь с вентилятором возится, чтобы тебя часовой с угла не увидел.

— с какого угла?

В угловых квартирах на ночь, на самых высоких этажах, тоже часовые сидят. Они за улицей наблюдают и за двором. Если увидят, что во дворе или в воротах часовые спят и это на видеокамеру заснимут, то утром часовых, кто уснул палками по пяткам бьют, а тем, кто непорядок заметил — по сто долларов дают.

— А у этих, у угловых — оружие есть?

— Есть конечно, они же часовые. Ты главного не понял — тут четыре дома, четыре рода живут. Каждый дом за своим родом. Они друг друга очень не любят. У ворот и у подземного хранилища от каждой семьи по одному человеку, чтобы друг за другом следить. А на последних этажах у каждого рода свои часовые.

— Ну да, ты тут совершенно права, это совсем другой расклад получается. Слушай, я, наверное, вниз не пойду, пойду наверх, постараюсь часовых в угловой квартире достать.

— Иди, потом увидимся, если Бог будет к нам милостив — черная тень, сверкнув на прощание белками огромных глаз, шурша тяжелой материей, двинулась по лестнице вниз, а я осторожно двинулся вверх.

Никаких понятий о технике безопасности у местных обитателей не было выход на плоскую крышу здания был открыт нараспашку. Я двинулся сначала налево, но остановился буквально через несколько шагов, пригнулся и ругаясь про себя, стал красться назад — на моем пути, укрытые какими-то тряпками, на крыше, спал с десяток людей, расположившись на раскиданных в беспорядке матрасах.

Вернувшись к будке листового хозяйства, откуда я вылез, я посидел пару минут молча, пытаясь уловить шум, издаваемый людьми, расположившихся на моем пути. Все было тихо, лишь где-то внизу, во дворе, негромко шутили и смеялись часовые, расположившиеся возле теплового узла. Я пригнувшись, шел по плоской крыше, перебираясь через какие-то провода, металлические заграждения, пару раз над моей головой пролетала какая-то ночная птица. Все когда-то заканчивается, мой путь до угла здания также закончился