Страница 10 из 18
Сам П.Л. Барк был высокого мнения о В.Н. Кововцове: «Министр финансов Коковцов, получивший титул графа после его отставки, заслуживал всякой похвалы. За исключением небольшого перерыва в несколько месяцев, он сохранял портфель министра финансов с 1904 г. В течение этого периода он сумел поддержать золотой баланс, который был установлен его предшественником графом Витте в 1897 г., хотя количество золота в Государственном банке очень уменьшилось из-за расходов на войну, а также из-за революционных беспорядков. Он сумел увеличить доходы, и, благодаря упорству Коковцова, расходы оставались нормальными. Он, наконец, добился равновесия в бюджете и создал понемногу даже излишек. Улучшение политического положения тоже способствовало стабилизации финансового положения; несмотря на то, что домогательства крайних либералов не были удовлетворены, председатель Совета министров Столыпин, который обладал редким политическим чутьем, добился сравнительно добродушных отношений между палатами и кабинетом»[35].
За время работы В.Н. Коковцова на посту министра финансов и председателя Совета министров Россия добилась больших экономических успехов: «Нельзя не отметить громадный прогресс в области экономической и финансовой. Иностранцы, посещавшие Россию, поражались. Я помню, как весной 1914 г. мой старый друг, Эдгар де Синсей, французский инженер, который имел громадные интересы в угольной промышленности на юге России и регулярно посещал нашу родину, зашел ко мне. Он мне заявил, что Россия развивается необычайно быстро и что ее преуспеяние стало в особенности внушительным со времени аграрной реформы Столыпина. Министр земледелия Кривошеин тоже мне говорил, что эта реформа привлекла внимание иностранцев. Германское правительство послало в Россию многочисленную делегацию, составленную из выдающихся экспертов, чтобы сделать анкету о результатах этой реформы. Делегация представила в Берлине докладную записку, в которой, во-первых, расхваливались практические меры, принятые в России для улучшения крестьянского благосостояния, и затем она высказала опасения, что, если Россия будет продолжать развиваться так быстро, не будучи обеспокоена войной, она сделается опасным соседом для Германии. Было легко прочесть между строк предупреждение Берлина относительно возможных последствий этой реформы для обновленной России»[36].
Однако это положение было достигнуто в том числе и путем чрезмерной эксплуатации «винного вопроса»: «Монополия, которая заменила акцизный сбор, должна была препятствовать невероятной наживе откупщиков и вместе с тем улучшить качество водки. Но Министерство финансов было очень радо возможности с легкостью увеличивать доходы бюджета, пользуясь тем, что монополия была под его абсолютным контролем; оно работало над тем, чтобы расширять продажу винных напитков. Пьянство увеличивалось с невероятной быстротой. Государство, которое заменило откупщиков, эксплуатировало еще больше, чем они, слабость земледельческого населения. Алкоголизм как национальное зло горячо обсуждался в прессе, и меры борьбы с пьянством требовались все с большей и большей настойчивостью»[37].
В.Н. Коковцов, по мнению П.Л. Барка, был рупором этой политики: «К несчастью, председатель Совета министров и министр финансов Коковцов занял непримиримую позицию. Он убеждал палаты, что система Министерства финансов была прекрасная. Он не допускал мысли, что он виноват в увеличении алкоголизма среди народа, и думал, что невозможно изменить исконные привычки нации законами и административными мерами. Но некоторые члены кабинета были совершенно иного мнения; Рухлов – министр путей сообщения и Кривошеин – министр земледелия были убежденными сторонниками перемен в нашей финансовой системе. Даже в то время, когда его большой друг, Столыпин, был председателем Совета министров, Кривошеин имел с ним частые беседы о практиковавшейся у нас финансовой системе. Это в сотрудничестве с Кривошеиным Столыпин провел свою аграрную реформу 1906–1909 гг., которая имела целью создать в России класс мелких земельных независимых собственников. Они оба считали, что финансовая реформа должна была быть проведена одновременно с аграрной. Они хотели добиться, чтобы наш бюджет не имел бы потребление алкоголя главной своей базой. Зная, что Коковцов – министр финансов – был страшным противником этой реформы и что они не могли добиться никакой помощи с его стороны, Столыпин и Кривошеин были убеждены, что необходимо приготовить для портфеля министра финансов кандидата, который бы разделял их точку зрения и мог бы заменить Коковцова. Это было в 1911 г., я тогда был администратором одного из наших наиболее крупных коммерческих банков – Волжско-Камского, и я часто встречал Кривошеина, с которым был очень дружен, с ним познакомился в трудное время первой революции 1905 г., когда мы оба принимали участие в многочисленных правительственных конференциях. Кривошеин был тогда товарищем министра земледелия и управляющим Санкт-Петербургской конторой Государственного банка. С тех пор мы с ним часто виделись и часто обсуждали экономические и финансовые проблемы. Мы с ним сходились по многим вопросам, и в частности по вопросу о срочной необходимости финансовой реформы»[38].
На свою беду В.Н. Коковцов собирался придерживаться прежней финансовой политики: «В это время палаты обсуждали проекты законов, предложенных Коковцовым, которые должны были ввести некоторые поправки в винную монополию. Предшественник Коковцова, граф Витте, нападал на этот проект с особой ожесточенностью. Он заявил, что этот проект скомпрометирует акцизную реформу, которую он в свое время провел с целью уменьшить злоупотребление алкоголем»[39].
В.Н. Коковцов написал в своих мемуарах, что его отставка началась с интриги С.Ю. Витте: «Еще перед роспуском Думы на рождественский вакант (свободное время. – Прим. автора) в Государственный совет поступил разработанный по инициативе Думы, но сильно исправленный Министерством финансов законопроект о мерах борьбы с пьянством. Довольно невинный, сам по себе, не вызвавший с моей стороны особых возражений, этот проект таил в себе пререкания с правительством лишь в одной области, а именно в предположении значительно расширить полномочия земств и городов в разрешении открытия заведений (трактиров) с продажею крепких напитков. Значительная часть Думы и сама сознавала, что такое расширение не целесообразно, так как оно могло давать место для больших злоупотреблений в смысле влияния частных интересов на разрешение открытия трактиров и развитие тайной торговли там, где усердие трезвенников не дало бы достаточного удовлетворения потребностям населения, но, по соображениям так называемой парламентской тактики, эта часть Думы не хотела проявлять как бы недоверия благоразумию местных органов самоуправления и предпочитала достигнуть примирения с правительством путем соглашения с Государственным советом, после рассмотрения им законопроекта. Не придавал особого значения этим спорным пунктам и я. Незадолго до роспуска Думы ко мне заезжали и Родзянко, и Алексеенко, и оба, точно сговорившись между собою, старались разъяснить, что на этом вопросе Дума должна уступить правительству, так как иначе, – говорили они, – все взятничество при разрешении трактиров падет на голову Думы, и правительство будет только справедливо торжествовать свою правоту. Нападение появилось оттуда, откуда я всего менее его ожидал. Как-то еще весною этого (1913) года ко мне позвонил граф Витте и спросил, застанет ли он меня дома, так как ему хочется повидать меня „по одному небольшому вопросу“, я предложил ему заехать к нему по дороге из министерства на острова. Я застал его за чтением думского проекта о мерах против пьянства, и он начал объяснять в очень туманной форме, что предполагает посвятить свой летний отдых на разработку своего проекта по тому же вопросу, так как считает думский проект „совершенно бесцельным“ или, как он выразился, „ублюдочным“»[40].
35
Барк П.Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи, 1914–1917 гг… Т. 1. С. 137.
36
Там же. С. 131.
37
Барк П.Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи, 1914–1917 гг… Т. 1.С. 136.
38
Барк П.Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи, 1914–1917 гг… Т. 1. С. 135.
39
Там же. С. 142.
40
Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903–1919 гг. М.: Современник, 1991. С. 260–261.