Солги мне

— Как? — запрокидывает голову.

— Трахать тебя глазами во всех позах.

Вишенка шлепает ладонью по моему животу.

— Я правду сказал, — ловлю ее руку, целую каждый пальчик по очереди. — Завтра бригаду найду, они доделают все то, что у нас не получилось. Приведут комнату в порядок.

— А сегодня?

— Поехали куда-нибудь? Покатаемся, посмотрим на ночной город, — уже думаю о том, как Варька, закинув ноги на приборную панель, будет смеяться из-за моих шуток, а я позволю себе пялиться на нее.

— Там пицца осталась, ты не ел…

— Она остыла уже, не люблю холодную.

Варя переодевается, пока я в ванной пытаюсь привести себя в относительно нормальный вид. Стираю мокрой ладонью пыль с футболки, отряхиваю от нее же джинсы. Мы спускаемся в машину, и я мысленно прикидываю, куда можно отвести Вишенку.

Просто кататься беспрерывно тоже не особо хочется. Мне нужны свободные руки, потому что я слишком, черт возьми, по ней скучал.

Глава 32

— Будут какие-то особенные пожелания? — обращаюсь к Варе, повернувшись корпусом к ней, стучу пальцами по рулю.

Ее лицо в приглушенном свете выглядит еще мягче. Не удержавшись, провожу костяшками по ее милой щечке, и Вишня мгновенно вспыхивает. Опускает взгляд, закусывает нижнюю губу. Ерзает на сиденье, расправляет подол юбки. Очень предусмотрительно с ее стороны. Не знаю, планировала ли Вишенка что-то, но мне очень нравится, что на ней не джинсы.

— Ты же хотел просто покататься.

— Минуту.

Вытаскиваю телефон из кармана, залезаю в интернет. Почти сразу мне попадается афиша какого-то светового шоу. Отлично.

Завожу мотор, и тачка трогается с места. Пока Варя будет занята фонариками, я буду занят ей. По-моему, идеальный план со всех сторон.

На месте мы оказываемся минут через пятнадцать. Вишня не понимает, что именно я хочу показать ей, но послушно выбирается из машины, пока я достаю плед из багажника. Приваливаюсь к капоту, подзываю совсем потерявшуюся малышку к себе и укутываю ее. Обнимаю, прижимаю к себе, поймав за талию.

— Почему здесь так много людей? — спрашивает из-за плеча, пытается немного отодвинуться, отрывая мои пальцы от голой кожи живота.

Хрен ей.

Это слишком приятно.

— Скоро узнаешь.

Точно в указанный в объявлении час начинается шоу. Варя взбудораженно переминается с ноги на ногу, удивленно подается вперед, подпрыгивая из-за резко зазвучавшей громкой музыки.

— Как красиво! — поворачивается она ко мне.

— Не отвлекайся.

Выждав примерно минуты две, чтобы Вишенку окончательно затянуло это представление, начинаю целовать ее шею. Провожу носом по коже в мурашках, кончиком языка скольжу по чувствительному месту за аккуратным ушком.

Мои пальцы на животе Вари приходят в движении. От любопытных глаз мы скрыты толстым большим пледом, так что я могу позволить себе многое. Могу спуститься чуть ниже, задрать ее юбку на бедре и начать поглаживать его круговыми движениями. Могу переместиться к ее груди, провести прямо под бельем. Обхватить мягкое полушарие ладонью и отыскать затвердевший сосок через тонкую ткань ее лифчика.

— Ник… — перепуганная таким поворотом событий Вишня вновь предпринимает попытку отстраниться, и я царапаю зубами кожу на ее шее.

— Расслабься. Никто не увидит. Не узнает, что я с тобой делаю.

— Мы так не договаривались.

— А у нас были какие-то правила? — усмехаюсь, и Варя вздрагивает. Ежится, приподнимая плечо из-за вызванной моим дыханием щекотки.

— Нет, но…

— Даже если бы они были, Вишенка, я бы обязательно нарушил все. Не могу себя сдерживать, когда твоя попка вжимается в меня.

— Так отпусти меня, — фырчит маленькая упрямица, цокает языком, когда мои руки снова оказываются на бедрах.

— Да щас. У меня всего один плед, я же замерзну, малыш. Ты ведь не будешь такой злючкой, правда?

— Можно вернуться в машину…

— Варька, — кусаю ее мочку. — Хватит вредничать. Наслаждайся всей этой световой херней, а у меня тут своя программа. Особенная.

Все-таки Вишенка не привыкла к такому. Слишком она еще маленькая и неискушенная. Всхлипывает, когда я надавливаю на ее промежность через колготки с трусиками, и всерьез начинает сопротивляться.

То ли боится, что нас реально могут спалить, то ли думает, что не сможет сдержаться. Интересно, что там у нее в голове происходит.

— Все-все, — не отказываю себе в удовольствии сжать ее попку обеими ладонями, когда Варя оказывается лицом ко мне.

— Хватит меня трогать!..

— Это еще почему? — наклоняюсь и целую ее, лишая возможности ответить.

Ну хоть тут не следует протест. Она расслабляется, приподнимается на носочках, чтобы компенсировать нашу разницу в росте, которая мне очень даже нравится.

Пытаюсь держать себя в руках, но с каждой секундой все сложнее удерживаться от мысли о заднем сиденье, где я бы смог сделать много всяких разных вещей с Варей. Развратных, грязных и пошлых. Ей бы все понравилось, я уверен.

— Не бойся, — выдыхаю в ее открытый ротик. — Больше не надо бояться. Я не сделаю тебе больно. Знаю, что сложно мне поверить после всего, но я прошу тебя не думать об этом.

Сердце пропускает удар, еще один, когда Вишня молчит. Она вглядывается в мои глаза, ищет что-то там, вцепляется мне в плечи, чтобы не упасть.

— Куда ты переехала из той квартиры? Как жила все это время? — вопросы сами с языка слетают.

Леся, зараза, не колется. Упрямо молчит и не сдает Варю, не рассказывает, при каких обстоятельствах они встретились. Только один раз намекнула, что они были не особо радужными. Больше ничего из нее вытянуть я так и не смог. Хотя с другими вещами она отлично мне помогает.

— Зачем тебе знать? — тушуется, перемещает ладошки мне на грудь и давит. Оттолкнуть хочет.

— Для меня это важно.

— А я не хочу об этом говорить. Не хочу снова все вспоминать. Ты говоришь, чтобы я не думала о прошлом, а сам постоянно давишь на больное место.

— Прости, — позволяю Варе отойти на шаг, отпускаю плед. — Ты права, не стану больше на тебя давить. Голова к следующему пункту нашей программы?

— Мы поедем еще куда-то? — зажигается Вишня.

— Были такие планы. Там нам, кстати, тоже может понадобиться плед.

Я привожу Варю на крышу одной из стеклянных высоток, куда у меня есть доступ благодаря связям Егора. Не особо понимаю прикола всей этой романтики, но Вишенке нравится вроде бы. Она подбирается к самому краю под моим чутким присмотром и минуты две неотрывно впитывает в себя огни ночного города.

Наслаждается красивой картинкой, пока я смотрю на нее.

Вишня достает телефон, чтобы сделать пару фотографий, я достаю свой и переключаю камеру на фронтальную. Поднимаю руку, чтобы в кадре мы могли нормально уместиться, и пару раз жму на круг по центру экрана. Терпеть это не могу, но ради улыбки Вишенки можно себя пересилить.

— Поставишь на заставку? — прямо на глазах Вари прилепляю на фотку всякие девчачьи стикеры с поцелуйчиками и сердечками.

— Пф-ф…

— Будешь просыпаться по утрам и сразу смотреть на такого красивого меня.

— Тогда ты мне очень быстро разонравишься, — веселится малышка.

— Аргументы?

— Это как с любимой мелодией, которую ставишь на будильник. Две недели, и ты начнешь всем сердцем ее ненавидеть. А потом все оставшееся время она у тебя всегда будет ассоциироваться с ранними подъемами. Ужасно.

Варька кривится, а я из всей ее тирады вычленяю только одно слово.

Скалюсь, немного пугая ее, Варя растерянно хлопает глазами. Не может уловить, с чем связаны перемены в моем настроении.

— Что? — не выдерживает повисшей паузы напряжения.

— С любимой мелодией?

— Да ну тебя, — несильно толкает меня в плечо кулаком.

— Ладно, притворюсь рыцарем и сделаю вид, что ничего такого не слышал.

— Если ты рыцарь, то я…лохнесское чудовище.

— Очень милое чудовище, надо заметить, — пытаюсь пригладить ее потрепанные ветром волосы. — Но в зеркало пока лучше не смотреться. На фотках в темноте все не так ужасно.