Страница 5 из 8
— Я в суд, – повертела в руках папку с документами. — Не хочу получить липовый результат, проплаченный твоей мамой, уж прости.
— Черт, упертая ты. Даже странно, неужели сама веришь, что пацан – мой? – усмехнулся Камиль, и сбежал по крыльцу. — Ну поехали.
Камиль, как в старые времена, остановился у крыльца, и протянул мне руку, явно пародируя Джека из Титаника. И я чуть было не вложила свою ладонь в его, но вовремя себя одернула.
— Поехали в суд. Мне теперь самому интересно, чем все это закончится.
— Сама доберусь…
— Да идем уже, – Кам взбежал на пару ступенек, схватил меня за руку, и волоком потащил к парковке. — Или ты думаешь, я тебя в лес отвезу, и там закопаю? Садись.
Он кивнул на открытую дверь своей машины, и перегородил мне путь, ясно давая понять, что не отпустит.
— С тебя станется, – я села в машину, обнимая папку с документами.
— Плохого ты обо мне мнения, – Камиль быстро обошел машину, и сел за водительское. — Даже обидно.
— Ах, прости, пожалуйста, – состроила я рожицу. — Ты же не способен на дурной поступок!
— Ну… я тебя точно не отвезу в лес, как в сказке Морозко.
Я замолчала, отвернувшись к окну. Если пару часов назад я почти не вспоминала про Камиля, отпустила обиды, то сейчас мне не только душевно больно рядом с ним. Даже физически невыносимо. Прошлой зимой мы также сидели в машине, меня часто мучил токсикоз, и Камиль просто катал меня по городу. Мне от этого легче становилось. Мы останавливались у парков, у ледяных статуй, выбегали и фотографировались.
Неужели той влюбленной, вечно смеющейся и вешающейся на Камиля девушкой была я?!
— Сонь, хватит строить из себя обиженку, – жестко произнес Камиль, разрывая тишину.
— Я имею право обижаться, странно, что ты этого не понимаешь. Представь, что ты живешь в идеальном мире, – горько начала я, вспоминая те события, – любишь, радуешься появившемуся на свет малышу, и в один момент все рушится. Ты же просто ушел, не сказал ничего. Не объяснил. Я одна осталась, понимаешь ты это, или нет? Поверил в какие-то гнусности, и бросил меня наедине с ребенком. Мама погибла, папа, бабушка… тебя рядом не было, Камиль, и я имею право не просто обижаться. Мне тебя в кровь избить хочется! Так что не смей мне указывать, строить ли мне из себя обиженку, или нет.
— О как! – Камиль остановил машину у районного суда. — Так и я жил в идеальном мире. Отмахивался от родителей, от друзей. Пропускал мимо ушей рассказы Руса о «зарезервированной одним лохом телке», с которой видится на Полтавской тридцать пять. Кивал на его слова, что телка залетела, и они не уверены, от кого именно…
— Телка – это я?
— Видимо, – спокойно кивнул Камиль. — А потом я родимое пятно разглядел, и все стало на свои места. Очень уж оно своеобразное, такое же, как у Руса. Уж прости, что не вел с тобой беседы, но смысла в них я не увидел. Предала? Поймали? Имей совесть не отпираться.
Непрошибаемый!
— А в суд я подаю почему, как думаешь? Потому что сомневаюсь, чей ребенок? – спросила я хриплым от обиды голосом. — Если бы я тебе изменяла, как думаешь, стала бы я затевать все это?
— Не знаю, Соня. Я не знаю, что у тебя в голове творится.
Я вышла из машины, отметив про себя, что прошлая мне больше нравилась. Эта какая-то… не знаю, будто Кам купил ее, чтобы девчонок снимать. И Боже мой, меня это все равно задевает.
— Вот и узнаем, Камиль. Твою матушку ожидать? – я оглядела пространство, ожидая увидеть Лауру, и Гордеева-старшего с полком адвокатов.
Камиль засмеялся, поравнялся со мной, и взял за руку. Мы оба застыли от этого жеста, и Кам медленно убрал свою ладонь с моей, в которую я тут же переложила папку с документами.
— Я не сказал матери про суд. Отцу тоже. Не бойся. Но еще есть время передумать, и не затевать этот цирк.
— О нет, – покачала я головой. — Билеты куплены, зрители расселись по местам, артисты готовы. Без цирка мы уже не обойдемся.
Мы с Камилем сидели перед помощником судьи с составленным иском. Молодой парень со следами от недавно излеченной угревой сыпи выглядел недовольным:
— Мать здесь, предполагаемый отец здесь. Камиль Маратович, вы отказались урегулировать вопрос установления отцовства во внесудебном порядке?
— Я предлагал провести тест ДНК, – пожал Кам плечами, и помощник судьи уставился на меня своими рыбьими глазами.
— В суд следует обращаться, когда установить отцовство в добровольном порядке невозможно.
— Не только, – нахмурилась я. — Вот мое дополнительное заявление к исковому. Я не доверяю Гордеевым, мне нужна аккредитованная лаборатория, и судебное решение.
— Соня уверена, что наша семья всемогуща, и мы способны купить любой результат, – едко произнес Камиль.
— И не без оснований, – парировала я. — Напомнить, как ведет дела твой отец?
Неприятно все это. Угрожать, объясняться, бумажками трясти. Лаура пока не знает, но вряд ли от нее получится долго скрывать тот факт, что я подала на ее сына в суд. Да Камиль сам пойдет, и расскажет! Не стал пока говорить, так как надеялся, что я успокоюсь. А Лаура и Марат… да что они мне сделают?! В очередной раз убедятся, что Камилю не стоило со мной связываться, и все.
— Хорошо. Оплатите госпошлину, вот реквизиты, – помощник судьи провел по столу пальцем, двигая ко мне чуть истрепанный клочок бумаги, но Камиль перехватил его.
— Я оплачу. Вам распечатать, или можно на почту выслать чек?
— Платите онлайн, укажите этот электронный адрес, – парень постучал по монитору компьютера, к которому приклеена бумага с напечатанным электронным адресом, и Камиль уткнулся в телефон.
Я же покачала головой. До чего я докатилась? Может, скоро превращусь в скандалистку, которая будет звонить и кричать в трубку: «Алименты не пришли. Что, снова в суд хочешь?» Может, не поздно все отыграть назад?
Это же я и Камиль. Мы не могли до такого дойти. Иски, суды, пошлины…
— Ваше заявление будет рассмотрено, мы вас уведомим. Если ответчик не явится на заседание, оно будет перенесено, – помощник судьи недовольно взглянул на Камиля. — Не советую тратить наше время, из какой бы вы ни были семьи.
— Молчи, чепушила, – зло рассмеялся Камиль, и я живо вспомнила, как он реагирует на неосторожные слова – кулаком по носу.
— Кам, пойдем, – я вцепилась в его плечо, и потянула за собой, глядя на наливающегося красным помощника судьи. — Кам!
— Я позабочусь о том, чтобы судья принял ваше заявление, гражданочка, – с нехорошей улыбкой обратился ко мне помощник. — Всего доброго!
Мы вышли из кабинета, и Камиль рассмеялся:
— Соня, ну ты и паникерша!
— А если бы он отказался принимать иск? Ты этого добивался? Чтобы нас выгнали? – напустилась я на него.
— Ну не выгнали же. Зато теперь этот помощничек явно на твоей стороне, – улыбнулся он. — Пошли, до дома подброшу.
— Сама доеду, – отмахнулась я, и полезла в карман, чтобы достать вибрирующий смартфон. — Да, привет, Артур.
Камиль оперся спиной о стену, не спеша уходить, а я стояла у скамьи, на которой лежала моя сумка и папка с документами.
— Мне эссе задали, ты заказы берешь? В четверг нужно сдать, а я ни в зуб ногой. Заплачу пять тысяч, – предложил Артур.
Мой постоянный клиент, так сказать. Мне перманентно нужны деньги, и когда впервые Артур предложил за обычный реферат три тысячи, тогда как с других я брала пятьсот, я его поправила. Но он все равно заплатил три тысячи. Всегда зачем-то дает гораздо большую сумму. Как и сейчас. Эссе за пять тысяч?
— Артур, ты снова завышаешь.
— Так мне же срочно. Возьмешься, Сонь?
— Конечно, возьмусь. Ты мне в ватсап скинь информацию, – ответила я, и не думая отказываться, и вопросительно посмотрела на недовольного Камиля, который и не подумал оставить меня одну.
Стоит, смотрит, сдвинув густые брови.
— Спасибо, Сонь. И, – Артур замешкался, прокашлялся, и выдал: — Может, погуляем?
— Артур…
Я растерялась. Артур из параллельной группы, и он прекрасно знает, что у меня маленький ребенок. Да все вокруг знают! И про Марка, и про кинувшего меня Камиля. И про то, что гуляю я до магазина, или в парке с коляской, а не в клубах и барах.