Операция "Альфа"

Американец сел прямо напротив Биня. Чать внес поднос со спиртным, поклонился и молча вышел. Стивенсон разлил вино по бокалам, предложил Биню.

— Прошу вас, попробуйте вот этот сорт, приободритесь. Вы плохо провели ночь, это заметно — у вас усталый вид. Я предупреждал вас, что все очень надежно охраняется, вам же вздумалось тратить время на то, чтобы обследовать все выходы!

— Беспокоился, не осталось ли какой щели, через которую могли бы проникнуть воры и выкрасть у вас ваше ценное приобретение.

— Да, вы наше ценное приобретение. Сами по себе вы не испаритесь, ворам же такая добыча только в тягость. Кстати, Тует Чинь все мне уже рассказала. Ловко вы заморочили девчонке голову своим кладом. Еще немного, и малышка попалась бы на вашу удочку.

Бинь нахмурился и провел рукой по волосам.

— Кажется, я могу прочитать ваши мысли. Вы хмуритесь и думаете: «Не вышло это, попробуем другое». Угадал? Гарантирую вам, что ни одной щели, даже самой крошечной, здесь нет. Записывающие устройства, телевизионные камеры и другая современная аппаратура установлены так, что дают возможность следить за каждым вашим движением в столовой, спальне, ванной, туалете. Я захватил с собой несколько занятных фото, не хотите взглянуть? Интересно, что подумает ваше начальство, получив их?

Стивенсон со значением посмотрел на Биня. Верхняя губа его растянулась в наглой ухмылке.

— Признаться, я восхищаюсь коммунистами. У них нет никаких дипломов, но зато они с таким рвением занимаются самообразованием, что приобретают весьма широкую эрудицию. Вот вы, например. Уверен: до того как поступить в партию, вы умели только читать, писать и пахать. Ну а сейчас вступаете в спор с нами, докторами наук, магистрами, теми, кто знаком с самой современной в мире техникой. И что особенно интересно, часто выходите победителями.

— Мы всегда выходим победителями и в конечном счете одержим над вами полную победу.

— Прошу прощения, я невольно сравниваю вас с полковником Винь Хао и подполковником Фонгом. Они во многом уступают вам. И знаете, я тоже начинаю опасаться, что вы в конце концов одержите над ними верх. Вы, вероятно, имеете достаточно высокое звание? Подполковник? Майор? У вас не очень-то продвигают талантливых людей…

— Прошу вас поближе к теме. Не будем тратить время попусту!

— О! А я-то думал, мы обсуждаем серьезные вещи. Ну что ж, вернемся к нашим делам. Мое дело — предложить вам сотрудничество. Ваше дело — взвесить все «за» и «против» и дать мне ответ.

— Мой ответ — нет. Ни на каких условиях не намерен с вами сотрудничать.

— Преклоняюсь перед той решительностью, с которой вы это говорите. Но вот о чем я просил бы вас подумать. Сильный ветер валит большие деревья, но не может сломать тонкий бамбук, он только гнется под напором ветра. Когда ветер стихает, бамбук выпрямляется. Бамбук всегда стоит прямо, однако он умеет гнуться, когда ему приходится сталкиваться с сильным ветром. Я считаю, что вьетнамский бамбук так превозносят именно потому, что он сочетает в себе умение быть одновременно и твердым, и гибким. Извините, но мне сдается, что у вас избыток твердости, но мало гибкости. До такой степени, что вы даже отказались есть за одним столом с нами. Неужели вы думаете, что вам предложили это потому, что хотели сфотографировать вас, а фото послать вашему начальству?! Вы сами говорили, что с той современной техникой, какая у нас есть, мы могли бы отснять целый фильм о вас. Кстати, уже сейчас у нас есть довольно много ловко сфабрикованных снимков, которые изобличают вас настолько, что нам просто ничего другого уже не нужно.

— Но как прикажете мне поступить? Ваше присутствие и присутствие ваших коллег вызывает у меня такую тошноту, что и кусок в горло не лезет!

— Ого! Впрочем, мне даже нравится слушать, как вы ругаетесь, потому что при этом я всякий раз узнаю о вас нечто новое. Я бы, пожалуй, поужинал с вами, чтобы лишний раз услышать, как вы ругаетесь. Может, ваши проклятия сделают наконец из меня порядочного человека? Или, может, вас больше не будет тошнить?

— Ну что ж, поужинаем вместе.

Стивенсон нажал на кнопку звонка и весело приказал появившемуся Чатю:

— Несите нам ужин. Кухня азиатская, водка вьетнамская, виски американское. Я хочу угодить моему дорогому гостю. Через пятнадцать минут чтобы накрыли стол!

Подождав, когда человек в черном скроется за дверью, он добавил:

— Я здесь неполных три месяца, но уже успел пристраститься к вьетнамскому рыбному соусу. Это, я вам скажу, соус суперкласса!

— Ваши летчики в «ханойском Хилтоне»[46] тоже так считают.

— Вы знаете, я все перепробовал с этим соусом: и азиатскую пищу, и европейскую — и, представьте, все вкусно! Даже рыба по-французски, баранина по-английски и вязига по-китайски. Мечтаю проехаться по всему свету и перепробовать все национальные блюда с этим вьетнамским соусом.

— Ваша агрессивная сущность заставляет вас смотреть на все одновременно и глазами хозяев, и глазами грабителей. Вам все хочется захватить, всем пользоваться только самим.

— Ну зачем же так! Я ведь могу проехаться по свету как турист, как миллионер, наконец, как человек доброй воли!

— Турист, который не забыл прихватить с собой средства электронной слежки? И как миллионер может быть человеком доброй воли?! Богатство создается на слезах и крови других. У нас, вьетнамцев, говорят: «Чтобы иметь, нужно быть злым, а чтобы разбогатеть, нужно стать грязным, как собака».

— А у нас, американцев, говорят: «Океан велик, но и у него есть берега». Это в том смысле, что все должно иметь свои границы, господин Бинь.

— Верно, все должно иметь свои границы. Мне уже изрядно надоело ваше краснобайство. Может быть, смените тему?

Раздался стук в дверь. Стивенсон нажал на кнопку в столе и сказал:

— Тоже верно. Итак, переходим к новой теме: вьетнамская национальная кухня!

Тует Чинь и Зьеу Хюен вихляющей походкой внесли подносы с едой и стали расставлять тарелки перед Стивенсоном и Бинем. Американец взял полочки для еды, налил виски и пригласил Биня.

— Прошу без церемоний. В соответствии с вьетнамскими обычаями обойдемся без тостов. За едой мы можем продолжить нашу беседу.

Он обернулся к девицам.

— А вы, красавицы, несите все, что там еще осталось, и побудьте за дверями. Когда понадобитесь, я вас позову.

Вопреки ожиданиям Биня, за едой Стивенсон не касался никакой проблемы, зато подолгу разглагольствовал о каждом блюде, превознося кулинарное искусство повара и не забывая подливать виски Биню.

Только когда с едой было покончено и они перешли к соседнему столу и закурили, он продолжил:

— Вот вы браните меня за краснобайство. Честно говоря, к этому принуждает наша профессия, особенно при встречах с таким противником, как вы. Хотелось бы пустить в ход острый нож, но боюсь, не перебили бы руку, поэтому я вынужден ходить кругами. Вы думаете, что я пошлю фото — как подлинные, так и сфабрикованные — вашему начальству, и поэтому делаете вид, что сохраняете спокойствие, несмотря на все мои угрозы. Я не так глуп. Вы человек умный, полагаю, таково же и ваше начальство. Чем больше обличающих вас свидетельств мы ему предоставим, тем больше оно будет уверено, что вы абсолютно ни в чем не замешаны. Записывающие устройства, фото- и телекамеры установлены здесь исключительно для воздействия на вашу психику, только для того, чтобы вас не покидало ощущение, что все двадцать четыре часа в сутки вы находитесь под неусыпным контролем. Вам не отделаться от этого ощущения! И учтите — с каждым днем, с каждым часом оно будет становиться все сильнее и сильнее!

Стивенсон открыл коробку сигар, предложил Биню, но тот отрицательно покачал головой. Американец закурил, несколько раз с удовольствием затянулся и продолжил:

— Вчера и сегодня вы ответили отказом на мое предложение о сотрудничестве. Так протянется примерно еще с неделю, я догадываюсь об этом. Но я не спешу, я могу ждать месяц, два, три. А вот вы ждать не можете! В ближайшую неделю к вам должны поступить инструкции вашего начальства. Мы заменим вас фальшивым Бинем, примем эти указания, подобру-поздорову отпустим связного. Вы не хотите сотрудничать с нами, поэтому у вас нет способа дать ответ начальству. Что же оно подумает, не дождавшись вашего ответа, но зная, что шифровка дошла до вас? На первый раз подумают, что у вас временные затруднения и вы потому не можете дать ответ. Когда это случится во второй раз, начнутся подозрения. Затеют проверку, которая покажет, что вы сидите в Комитете помощи инвалидам, между тем как ваши связные как ни в чем не бывало продолжают работать. Когда же это случится в третий раз, всякий поймет, что тут дело нечисто и вы задумали что-то нехорошее. В этот-то момент мы и подкинем вашему начальству такие сведения, что у него сразу откроются глаза на все…

46

«Ханойский Хилтон» — так называли лагерь для пленных американских летчиков неподалеку от Ханоя.