Стойкий

— Хм. — Я жую кусочек бекона.

— Мы были в комнате моих родителей.

Не ожидая такого признания, я чуть не давлюсь беконом, но Эрик похлопывает меня по спине.

— Я в порядке, — прочистив горло, я спрашиваю: — Тебе трудно быть там?

— Да. Я убрал комнату и добавил всю новую мебель. Я сделал то же самое со своей детской комнатой, но оставил гостевую комнату такой же. Отчасти ты застала меня врасплох, когда спросила, но я должен был знать, что ты заметишь.

— Замечу что?

— Каким… безжизненным кажется этот дом. — Он пожимает плечами и запихивает в рот последний кусочек своей еды.

— Не весь дом, только ту комнату. Там пусто.

Поставив тарелку на ступеньку у своих ног, Эрик поворачивается ко мне.

— Я хочу сводить тебя кое-куда сегодня. Ну, на самом деле, в два места.

— Хорошо. — Я с нетерпением жду, куда мы пойдём.

***

Когда мы оказываемся на кладбище, я вроде как жалею, что не спросила, куда мы направляемся. Эрик останавливает свой четырёхдверный джип и глушит двигатель. Не говоря ни слова, он выходит и подходит ко мне, затем открывает дверь и помогает мне спуститься.

Его рука в моей указывает путь, и я прикусываю губу, чтобы остановить вопросы, слетающие с моих губ.

— Смит всегда спрашивал меня, куда я уйду, если исчезну. Обычно он думал, что я где-то в запое, что иногда и случалось. Но большую часть времени я был бы здесь. Если бы я не работал, я приходил бы сюда навестить их. — Он останавливается перед двумя большими надгробиями и кивает на них. — Я бы остался в пляжном домике один, — добавляет он. — Потом я бы пришёл сюда.

Он кладёт руку на камень.

Мэй Мари Андерсон

Любящая жена и мать

— Только после Софии у меня хватило смелости подойти и поговорить с ними, — его рука движется к камню чуть большего размера.

Андреас «Эйс» Уильям Андерсон

Преданный муж и отец

— …чтобы попросить прощения. — Он поворачивается ко мне и кладёт свою руку, теперь холодную от цементного блока, на моё лицо. — И когда я встретил тебя, когда я понял, что действительно чувствую к тебе, всё встало на свои места. Я понял последние слова моего отца; я понял, что на самом деле он был разочарован не во мне, а в себе за то, что возложил на меня такую ответственность. Я был всего лишь ребёнком. — Он опускает руку и голову.

— Ты был. — Мне нравится, что он не считает себя ответственным.

— Крис был болен в ту ночь. Наверное, единственный раз в своей жизни он боролся с желудочным гриппом. Я помню, как он вошёл на кухню с пакетом для рвоты в руке. Моя мама бросила на него долгий взгляд; он был бледен, почти казался зелёным, и она прогнала его, но он отказался уходить. — Он смеётся. — Ей пришлось позвонить моему отцу и заставить его приказать Крису уйти.

— Они не собирались убивать мою маму. Всё, чего они хотели, — это украсть её драгоценности и взломать сейф. Они поиздевались над ней, изнасиловали её и угрожали кучей дерьма. Это произошло, когда они отбросили её, и она ударилась головой о кофейный столик. Это и убило её. Когда мой отец застрелился, шум предупредил Криса, что что-то не так. Он нашёл меня. Их. Он нашёл нас всех.

Моё сердце разбивается ещё сильнее каждый раз, когда я слышу его историю. Каждый раз я узнаю всё больше подробностей. Слова ему не помогут. Не имеет значения, что я скажу, ничто не сможет заставить его почувствовать себя лучше. Поэтому я делаю единственное, что умею. Я обнимаю его и прижимаю к себе так крепко, как только могу.

— Каким-то образом они добрались до входной двери, поэтому я предположил, что они уже прошли через охрану у ворот. С моей стороны было глупо открывать им. Я думал, они что-то доставляют. Крис винит себя так же сильно, если не больше, чем я. Мы всё ещё ссоримся из-за этого по сей день, но я надеюсь, что настанет время, когда мы оба сможем думать о моих родителях без того, чтобы первой мыслью была их смерть.

— Я тоже на это надеюсь.

Эрик целует меня в макушку, и мы стоим так некоторое время. Я действительно чувствую себя польщённой тем, что он привёл меня сюда и поделился этим со мной. Вибрация от его телефона прерывает наш момент, и он вздыхает, прежде чем вытащить его из заднего кармана.

— Чёрт. Я должен ответить, детка.

Мужчина отвечает на звонок и отходит на несколько футов, пока я сажусь на скамейку прямо напротив могил его родителей. Я не слышу никаких слов, но я определённо чувствую сердитый тон в его голосе. Когда он возвращается и встаёт передо мной, становится более чем очевидно, что я права. Его челюсти плотно сжаты, и он засовывает телефон в карман с такой силой, что я удивляюсь, как джинсы не порвались.

— Мне нужно ненадолго съездить в «Фирму».

— В «Фирму»? — спрашиваю я, вставая.

— Да. — Он не вдаётся в подробности, но берёт меня за руку и ведёт обратно к своему джипу. Оказавшись внутри, он с лёгкостью ведёт машину, и примерно через сорок минут мы подъезжаем к обветшалому малопримечательному зданию. Нажатие кнопки, и стена здания превращается в две открывающиеся двери.

— Что за чёрт?

— Крытый гараж для парковки.

Он въезжает, а я рассматриваю сталь и металл вокруг. Чёрные машины выстроены по обе стороны, и Эрик паркуется на свободное место. Я подпрыгиваю, когда он открывает мою дверь, слишком занятая, чтобы даже заметить, что он вышел из машины. Он берёт мои руки в свои.

— Ты в порядке?

— Эм. — Я качаю головой. — Где мы, собственно, находимся?

— Ты в лучшей, чёрт возьми, охранной фирме в стране, — гремит громкий голос, и лицо Эрика загорается.

— Ты имеешь в виду весь мир? — Эрик поворачивается и пожимает руку молодому мужчине, который выглядит прямо как из боевика. Короткие стриженные волосы, чёрная футболка, чёрные брюки-карго, чёрные ботинки и пара очков-авиаторов, засунутых в ворот рубашки.

— Теперь, когда ты вернулся, это так. — Он похлопывает Эрика по спине, затем смотрит на меня. — Вы, должно быть, Полли.

На моём лице, должно быть, отразилось удивление, потому что он смеётся.

— Думаешь, что этот громила смог бы держать тебя в секрете?

— Что?

— Он не смог бы спрятать кого-то такого красивого, как ты.

— Полегче, Ройс, — предупреждает Эрик, легонько подталкивая меня, чтобы я выпрыгнула из джипа. Он обнимает меня одной рукой. — Полли, это Ройс. Ройс, Полли.

Я пожимаю протянутую руку Ройса.

— Приятно познакомиться

— И мне. — Он кивает. — Все ждут тебя, когда ты будешь готов. — Когда он разворачивается и уходит, я замечаю пистолет, засунутый сзади в его штаны.

Эрик ждёт, пока он не окажется вне зоны слышимости.

— Ройс новичок у нас, ему только что исполнилось девятнадцать, но парень сообразительный. У него есть некоторые проблемы, над которыми он работает, и ему нужно повзрослеть, прежде чем он перейдёт в одиночную защиту.

— Я сейчас в таком замешательстве, — говорю я Эрику.

— Я знаю, детка. Мне жаль. Я не вдавался в подробности по этому поводу. Я обещаю, что позже расскажу тебе больше подробностей. — Он берёт меня за руку и ведёт через промышленный гараж по коридору. Когда мы подходим к двери, Эрик поворачивает ручку и открывает её. — Мне нужно срочно кое о чём позаботиться, а потом мы ещё поговорим, хорошо?

— Хорошо. — Я следую за ним в кабинет и оглядываюсь. — Это президент? — Я выкрикиваю эти слова в тот момент, когда мои глаза натыкаются на фотографию на стене. — А это Хантер Дин! — Хантер — суперизвестный актёр.

— Да. Я же говорил тебе, что время от времени брался за кое-какую работу. — Он пожимает плечами. — Я прожил здесь больше, чем в Долине, последние шесть лет, пока не встретил тебя.

Я должна помнить, что он из известной семьи, так что для него это не имеет большого значения. Я также только что поняла, что знаю только верхушку айсберга этого мужчины. Мне ещё так много предстоит открыть под поверхностью.

— Это мой офис. Будь как дома. Здесь не так уж много всего. — Он протягивает мне свой телефон. — Ты можешь повозиться с этим, пока меня не будет. Холодильник заполнен, а в шкафу над ним есть куча еды. Я скоро вернусь. — Он целует меня, прежде чем уйти, и закрывает за собой дверь.