Предрассветные миражи

— Обижаете, Глеб! — рассмеялась в ответ Кира. — Разве я похожа на того, кто способен расстроить хозяина?

— Нет, — улыбнулся Глеб, — пожалуй, даже слишком не похожа. Может, тебе было бы полезно иногда давать волю эмоциям?

Кира перестала улыбаться и помолчала, прежде чем ответить.

— Почему вы это сказали?

— Ты и сама знаешь. У тебя ведь намного больше сокровищ в сердце, чем ты показываешь людям. Не трудно?

— Что?

— Держать все время себя под контролем? В рамках?

— Вы не правы. Я не позирую. Я говорю то, что думаю.

— Хорошо, пусть будет так.

Глеб улыбался, время от времени отвлекаясь от дороги и с доброй снисходительностью поглядывая на Киру, как на милое дитя, неумело скрывающее свои мысли. До ресторанчика они ехали почти два часа, и Кира уже успела пожалеть, что согласилась. Но место того стоило. На берегу реки, в окружении прохладного леса расположились невысокие деревянные столы с резными скамейками. Рядом с ними, на глазах посетителей, жарились на углях мясо и рыба. Людей было немного, обстановка напоминала больше частный пикничок, чем ресторан, настолько было уютно и по-свойски. Глеб, увидев хозяина, радостно поприветствовал его. Тот кивнул, но подошел позже, когда они уже уселись за стол.

— Как поживаешь, цыган? — спросил он Глеба.

— Пойдет. Как сам-то, дед?

Хозяин, такой же высокий, крепкий и спортивный, как Глеб, с пышной седой шевелюрой и бородой, улыбнулся и по-дружески обнял Глеба.

— Тоже пойдет.

— Это Кира, Дед, мой друг, и мы ужасно голодны.

— Мы дружим семьями, — зачем-то промямлила она.

Кира немного смутилась под пристальным взглядом хозяина. «Интересно, за кого он меня принял?» — подумала она.

— Что будем? Ну, тебе, как всегда, твое любимое, а даме?

— А что у нас в качестве любимого? — поинтересовалась Кира.

— Лопатка ягненка. Кстати, сегодня у нас поленья еловые, так что аромат — закачаетесь.

— Тогда и мне «любимого».

— По полной программе?

Глеб кивнул. Хозяин удалился отдать распоряжения.

— Мой очень хороший друг. Когда-то вместе альпинизмом занимались. Его уже тогда дедом все называли за рано поседевшие волосы. Так и закрепилось за ним прозвище.

— А вас, значит, цыганом прозвали?

— А меня цыганом. Я ведь уже вечность по свету мотаюсь.

— Не надоело?

— Нет. Но, наверное, уже пора на оседлую жизнь переходить.

В глазах его отразилась тень грусти, но тут же исчезла.

— У каждого периода жизни есть свое правильное время. И очередность. В моей — настала очередь успокоиться. А в твоей все только начинается, и я завидую тебе. По-хорошему завидую, но все же завидую. Ты еще не понимаешь. И дай бог, никогда не поймешь. Ты очень хочешь, чтобы твой муж получил эту работу в посольстве, правда ведь?

Кира пожала плечами. Что есть, то есть, зачем он спрашивает о том, что и так ясно.

— Думаешь, это твое? Это то, чего ты хочешь больше всего в жизни?

— Не делайте из меня циника и материалиста, Глеб. Ведь за этим назначением стоит намного больше, чем просто карьера. Возможности, уверенность, будущее семьи, детей. Может, через пару лет я буду хотеть другого, но сейчас… Сейчас да, я очень хочу, чтобы Андрей получил то, что хочет.

— Чего кто хочет?

— Мы оба. О-Б-А.

Официант принес глиняное блюдо с шипящим мясом и запотевший графин с водкой. Подошел Дед, разлил водку в две рюмки.

— А что наливаем даме?

— Тоже водки, — не моргнув, ответила Кира, не желающая разочаровать хозяина.

Дед недоверчиво усмехнулся, но наполнил третью рюмку.

— Твоя фирменная?

— А то!

Дед протянул рюмки гостям.

— Ну, будем!

Он одобрительно хмыкнул, заметив, как Кира храбро опрокинула рюмку до дна.

— Еще по одной?

Почему-то этот вполне естественный вопрос Глеба вызвал у хозяина странный взгляд. Он с некоторой тревогой посмотрел на друга, но ничего не сказал и вновь наполнил миниатюрные рюмочки.

— Не буду мешать, отведайте мясца и не говорите потом, что проглотили языки! Пойду, сыграю для вас что-нибудь на гитаре.

— Давай из наших старых, любимых.

— Будет сделано, цыган.

— Молодец, тест прошла, — рассмеялся Глеб, дождавшись, когда Дед отойдет.

— Старалась. Хотя чуть слезы не брызнули, я не привыкла так водку пить.

— Я заметил. И он заметил. Но оценил, что старалась.

— А почему он…

— Про вторую забеспокоился? Так я же за рулем! За тебя боится. — Глеб сделал движение рукой, словно хотел коснуться ее щеки, но так и не коснулся, лишь пристально посмотрел ей в глаза. — Пусть тебя это не беспокоит. В такой красивой, умной, очаровательной головке вообще не место беспокойству.

Кира опустила глаза. От потока нежности, исходящего от Глеба, ей становилось грустно-пронзительно и неловко. Словно человек обнажал перед ней свое сердце, а она вовсе не хотела заглядывать так глубоко.

Расправившись с мясом, Кира вернулась к разговору об Андрее. В принципе, это и была основная цель встречи. Она уже несколько раз обсуждала с Глебом вопрос о статье. К ее удивлению, он все прекрасно понял. И даже не сопротивлялся, когда она попросила его помочь. Правда, он сразу сказал, что с Кристиной Кире лучше не встречаться, он сам все уладит, сам разберется.

— Не волнуйся, Кира, все образуется. Раз для тебя это так важно, значит, придумаем что-нибудь.

Она не настаивала на деталях, дала ему время, выжидала. А сегодня перед встречей он сказал ей, что появилась информация, которая может оказаться полезной. Ради этого Кира готова была не только за город поехать, но и на край света. Спокойствие Глеба по этому вопросу даже удивляло ее. То ли он действительно смотрел на всю эту историю как на не касающееся его недоразумение, то ли ради Киры готов был помочь и имел для этого возможности.

— Кстати, о назначении в посольстве, — начала Кира и вновь поймала на себе проницательный взгляд Глеба.

— Не терпится узнать, что я раскопал?

— Ну вы же сами заинтриговали меня.

— Вот интересно, Кира, пришла бы ты сегодня, если бы я не бросил этот нехитрый крючок?

— Ну зачем вы так, Глеб? — тихо произнесла Кира.

Глеб вздохнул. Кире показалось, что морщины на его лбу сделались еще глубже.

— И ты, милая, и я понимаем, насколько для тебя это важно. И я не осуждаю тебя. Знаешь, я даже восхищен твоей решимостью помочь мужу. Правда, ты не хочешь признаться, что для тебя это даже более важно, чем для твоего мужа, но это уже второстепенно. Как и я, старый дурак, в этой истории лишь второстепенное, если не третьестепенное лицо.

— Зря вы так…

— Нет, Кирочка, не зря. Я знаю, зачем ты здесь. Впрочем, я даже рад, что благодаря этой истории я встретил тебя. Не знаю, что будет, когда все это закончится, но пока я могу просто наслаждаться твоим присутствием, твоей молодостью, энергией. Я и сам не могу объяснить, почему мне так хорошо рядом с тобой. Просто хорошо, и все.

— Глеб, не надо об этом. У нас семьи, мы не должны…

— А мы ничего и не делаем из того, что не должны. Просто дружим, не так ли?

Она кивнула. Скорее бы переменить тему. Не хотелось вдаваться в то, что ей и самой не до конца было понятно. Глеб уловил ее мысли.

— Ах да, вернемся к статье. Кристина узнала, что ее информатор не просто подкинул ей информацию, а сделал это по заказу.

— И кто заказчик?

— Некто Алекс Ливанов, бизнесмен, бывший русский подданный, живет в Австралии, но имеет свой интерес в российском нефтебизнесе.

— Зачем же ему делать так, чтобы сорвались инвестиции?

— В том-то все и дело. Эти инвестиции были нужны его конкуренту, Николаю Вельченко, который хотел использовать часть инвестиций для развития своего проекта. Ты ведь понимаешь, что у этого человека большие связи в правительстве, и он способствовал этим переговорам об инвестициях и мандате. Да и многие получили бы выгоду от этих денег.

— А что в итоге получит Ливанов?