Страница 1 из 65
Ника Муратова
Предрассветные миражи
От чего бы ты ни отрекался — ты отрекаешься от себя. Но невозможно обрести себя, отрекаясь вторично.
Часть первая
КИРА
Глава 1
Просто уму непостижимо, насколько разные ощущения может вызвать спина уходящего мужа. Радость, облегчение, освобождение от бессмысленного сосуществования, гнев, обида, боль потери, разочарование, смех, слезы, равнодушие. Кира смотрела в спину уходящему мужу с недоумением. Из тысячи вопросов, возникших у нее в голове, она не могла найти ответа ни на один. Он уходил не попрощавшись, второпях, словно бежал от нее, от себя, бежал из их дома, их уютного семейного гнездышка сломя голову, не оглядываясь, не найдя слов для объяснения… Так не уходят, чтобы вернуться. Так уходят, чтобы исчезнуть навсегда. Почему? Почему? Почему?
Кира впилась пальцами в подоконник, не в силах оторваться от окна. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что со временем на все вопросы находятся ответы. Возможно, в скором будущем она узнает, где он, куда ушел, возможно, даже узнает, как так случилось, что он, такой родной, любимый, близкий, не решился честно сказать ей обо всем, а вместо этого предпочел исчезнуть как трус, без единого объяснения. Но вряд ли когда-нибудь найдется ответ на самый главный мучавший ее в данный момент вопрос: «Почему?»
Проснулась она давно, когда первые лучи рассвета только-только собирались осветить небо разноцветными бликами. Если бы не застроенный небоскребами горизонт мегаполиса, в такое время суток можно увидеть нежнейшую голубую полоску на стыке неба и земли, от которой ввысь уходят слабые проблески зачинающегося утра. В этот момент хочется непременно продолжать наблюдение за небом, чтобы стать свидетелем рассветного чуда, увидеть каждый раз разное вступление его величества Солнца в свои права и тихое отползание синей ночи восвояси. Впрочем, Кира этого всего не могла видеть, так как рассвет в большом городе вовсе не такое грандиозное событие, как, скажем, в горах или на море. Рассвет в мегаполисе не находит такого отклика в сердцах жителей, так как просто не виден сквозь смог столицы.
Кира проснулась не от рассветных лучей. Ее разбудил шорох. Странные звуки, словно кто-то перемещался по квартире. Андрей обычно вставал позже, так что это не мог быть он. Воры? Маловероятно. Но все же кто-то тихо, явно стараясь не разбудить обитателей квартиры, передвигался по комнатам. У Киры с мужем были отдельные спальни. Это организовалось как-то само собой. У них был разный режим: Кира, ярко выраженный «жаворонок», всегда ложилась спать довольно рано и вставала не позже шести утра, Андрей же обожал смотреть телевизор или читать за полночь, а поутру с трудом просыпался впритык ко времени выхода на работу, чтобы на ходу успеть проглотить чашку кофе, чмокнуть жену и умчаться. К тому же сон — дело очень личное, интимное, и если кто-то ворочается или похрапывает под боком, выспаться никак невозможно. Кира и Андрей это прекрасно понимали и практически сразу после начала совместного проживания решили, что спать, во имя семейного благополучия и здоровья друг друга, стоит раздельно. Впрочем, решение это было скорее Кирино, но Андрей согласился. Не признать ее доводы разумными было невозможно. Кира не только любила разложенную по полочкам жизнь, но и обладала даром убеждать в необходимости оной других.
— Ну что, голубка, полетела в свое гнездышко? — шутил Андрей, когда Кира, понежившись в его объятиях, выпархивала к себе.
— Зато я тебе никогда не надоем! — парировала она. — Представь, что я каждый раз к тебе словно на свидание прихожу. Таким образом мы нокаутируем понятие однообразия.
— О! Как мы выражаемся! Тебе бы книжки по психологии писать.
— Мне достаточно того, что я их читаю.
— Ну лети, лети, читательница. Если станет холодно в вашей постельке, мадам, мы всегда рады вас принять.
Кира смеялась, отшучивалась, но все равно предпочитала спать одна. И в эту ночь, прислушиваясь к шорохам в квартире, Кира почувствовала приступ страха и впервые пожалела, что рядом в кровати нет Андрея. И кричать бесполезно, спугнешь странного гостя или, еще хуже, привлечешь ненужное внимание. Кира осторожно, стараясь не издавать лишнего шума, протянула руку к мобильному телефону. Андрей свой всегда держал рядом, когда спал, если она ему позвонит, он должен отреагировать быстро. Кира набрала номер мужа и прислушалась. Звонок резкой трелью рассек ночную тишину, но Андрей не ответил. Через три звонка телефон переключился на автоответчик, и Кира, отключив телефон, услышала, что шум за дверью усилился, словно производящий его человек отказался от осторожности, заторопился, и через несколько секунд она уловила звук захлопнувшейся двери.
Все стихло. Кира стремительным движением накинула на себя халат и осторожно выглянула из спальни. Пронзило ощущение двигающегося воздуха. Его невозможно было объяснить, разве что сравнить с обычной ночной, неподвижной, сонной тишиной. Возникшее ощущение было противоположным, хотя в квартире было тихо, чувствовались невидимые эмоции и движения. Кровать Андрея пустовала, небрежно обнажив смятые простыни и скомканную подушку. Кира, повинуясь бог знает какому чувству, быстро вышла на балкон, из окон которого виднелись подъезд и стоянка, где Андрей держал машину. В предрассветных сумерках отчетливо вырисовывалась фигура ее мужа с небольшой дорожной сумкой в руках. Он решительным шагом удалялся от дома, не оглядываясь, не останавливаясь, не сомневаясь в том, что делает. Но направился он не на стоянку. Недалеко от их дома его ждало такси. Он уехал, даже не бросив прощального взгляда на родные окна. Возможно, чувствовал на себе взгляд Киры, возможно, просто не хватило мужества. Но все его движения, походка, то, как он сел в такси и резко захлопнул дверь, все выражало непоколебимость его решения.
— Куда же ты? — беззвучно прошептала она.
Кира не знала, сколько времени она простояла так у окна, переваривая увиденное. Очевидный уход, даже не уход, а побег супруга, совершенно обездвижил ее. С ней не случились ни истерика, ни удар, она не разрыдалась, не стала обзванивать знакомых, выясняя, что же произошло. А что она могла сказать? Вчера, как обычно, они поужинали, посмотрели телевизор, обычный тихий семейный вечер. Легли спать. Пожалуй, чуть раньше обычного. Кира решила, что Андрей устал. В последнее время ему доставалось на работе. Но ведь так всегда бывает перед повышением. Они оба это знали. И не сетовали. Каждый готовился по-своему к долго ожидаемому назначению, Кира всеми силами поддерживала мужа, прилагала все усилия к тому, чтобы обеспечить ему надежный тыл в настоящем и будущем. Старалась даже в ущерб себе, своей самореализации. Она знала, что быть женой дипломата — это тоже работа, к которой следует тщательно готовиться, чем Кира и занялась вплотную.
Она сочувственно покачала головой, когда ушла к себе и услышала, что муж тоже отправился принять душ перед сном. «Бедняга, — подумала она, — еще один рывок перед отъездом, и станет полегче. Всем нам станет полегче». В последнее время у него даже на секс сил не хватало. Но она и тут не сетовала. Успеется. Какой может быть секс при таком стрессе? Они даже детей пока не планировали. Пока все не утрясется.
Кира дождалась, когда он выйдет из душа, положила руки на плечи, мягко помассировала, поцеловала в макушку.
— Кира, не сегодня. Я устал.
— Ты так говоришь, как будто я тебя работать заставляю! Не думай, что тебе удастся увиливать слишком долго. Я своего не упущу!
Попытка вызвать улыбку оказала прямо противоположное действие. Кира сменила тон.