Тригор. Эргория

– Ты искал под камнем тысячелетний тайник? – удивилась она.

– Да! – напряжённо взглянул на неё Тим. – А что?

Самэла смутилась и опустила взгляд.

– Но камень там не стоял тысячу лет! – сказала она и бросила на Тиму поражённый взгляд.

– Что?! – удивился Тим, и его захлестнула злость.

– На протяжении многих лет камень переставлялся с одного места на другое, – пояснила она. – До моего рождения здесь было место стрельбищ. Отец тренировался в стрельбе из лука и арбалета.

Тим возмущённо взглянул на царя, царь о чём-то смеялся с царицей, а мужики уже заканчивали закапывать.

– И он знал об этом! – проговорил Тим сквозь зубы, гневно взирая на царя. – Знал и смотрел, как я копаюсь в земле!

Царь с царицей поднялись и направились во дворец. Тим, тяжело выдохнув через ноздри, встал и пошёл к царю. Самэла, поняв, что случилось, бросилась за ним.

– Тим, постой! – схватила она его за руку. – Он не специально! Он, наверное, забыл тебе об этом сказать!

Тим, резко дёрнув свою руку, вырвался и, свалившись на траву, сел, схватил себя за голову, зажмурился и сквозь зубы тихо, но гневно завыл. Самэла, не зная, как его успокоить, упала рядом и уселась на колени. Вдруг она увидела вдавленного в траву ящера.

– Ты наступил на него! – обвинила она Тиму и положила ящера на ладонь. – Нехороший…

Тим посмотрел на раздавленного ящера в руке царевны.

– Бедный… – пожалела его царевна и накрыла ладонью.

Тим опустил взгляд и вдруг увидел, как из её рук выпрыгнул в траву тот ящер и быстро уполз.

– О! – удивилась Самэла. – Живой!

Царевна начала смотреть, куда уполз ящер, а Тим вновь взяв себя за голову, продолжил горевать.

– О, смотри, Тим! – оглядывалась она вокруг. – Помнишь, мы прошлым летом здесь уже были, и я тебе из цветов венок сплела?

Тим ни с того ни с сего тяжело задышал.

– А хочешь, я тебе сейчас ещё сплету? – спросила она его и дотронулась до его руки.

Тим как ошпаренный отскочил от неё в сторону.

– Не трогай меня! – занервничал он, бросив на неё обострённый взгляд. – Не прикасайся ко мне!

Царевна поднялась с травы с возмущённым и обиженным на него взглядом.

– Что я тебе такого сделала, Тим?! – спросила она его.

– Ничего! – ответил он и, поднявшись, начал ходить с места на место, успокаивая себя. – Просто чем ближе ты ко мне подходишь, тем тяжелей мне выполнить своё задание!

– Я не понимаю тебя! – сказала она.

Тим ещё больше занервничал и, повернувшись к ней, поднял перед собой руки отторгая её.

– Самэла, ты мне очень нравишься! – признался он, заглянув в её ранимые девичьи глаза. – Пойми! Ты уже большая и должна меня понять…

– Да… – тихо вздохнула она, ожидая от него очередную неприятность.

– Мы из разных миров! – начал он пояснять. – Я из другого мира! И-и не спрашивай меня почему…

– Что почему? – спросила она, собираясь обронить набежавшие слёзы.

Тим увидел это и опомнился, но уже не смог остановиться.

– Мы не можем быть вместе! – сказав Тим, скрестил руки, развёл их в стороны и шепнул. – Всё!

По щекам царевны прокатились слёзы. Самэла стояла с бледным лицом и остывшим взглядом. Тим взлетел и, сожалея, что так всё случилось, улетел в сторону озера. Самэла медленно вернулась в беседку, сложила руки на столе и уткнувшись в них лицом заплакала. Тим пролетел над озером Век и полетел над рекой промеж горных стен к водопаду. Дима прилетел в город и приземлился в смотровую башню, высматривая Тиму. Тим вылетел из ущелья и полетел вниз по водопаду.

Мужики, залив новый фундамент, оставили обелиск дожидаться следующего дня. Царевна продолжала сидеть в беседке и плакать. Дима опустился в сад и, встав перед обелиском, огляделся вокруг. Вокруг уже никого не было, и в саду стояла тишина. Он собрался лететь искать Тиму в покоях, как вдруг расслышал плач Самэлы. Он встревожился, полетел к беседке и, прилетев, встал перед ней. Царевна, всё также уткнувшись лицом в руки, плакала.

– Что случилось, Самэла? – спросил Дима.

Царевна, услышав Димин голос, взяла из рукава платок и, успокаиваясь начала вытирать мокрые глаза.

– Самэла, что произошло? – забеспокоился Дима.

– Произошло? – начала собираться она мыслями. – Тебе ли не знать…

Дима, не сводя с неё взгляда присел напротив, не понимая в чём дело, а она, убрав платок, посмотрела по сторонам.

– Я до сих пор живу в затерянном мире, – ответила она. – И я не знаю, когда это прекратится.

Дима сочувственно посмотрел в сторону.

– Значит, он его тоже не нашёл, – разочаровался Дима.

Царевна, оставив другую причину своего расстройства в тайне, ушла в себя. Тим тем временем нервно хватал с песка камни и резко бросал их с берега в шумный бескрайний океан.

– Он надеялся, что ты его найдёшь, – сказала царевна, взяв себя в руки.

– Тогда дело плохо, – вздохнул Дима. – А где Тим сейчас?

– Полетел на озеро, – тихо промолвила она.

Дима посмотрел в сторону озера, в небе где-то далеко раздался гром.

– О, пора во дворец, – сказала Самэла и, выйдя из-под крыши беседки, посмотрела на небо. – Пока не полил дождь.

Дима вышел следом и тоже посмотрел на небо. Небо было серым, и на него со стороны надвигались тёмные тучи.

– Небо нахмурилось, – сказала Диме Самэла, потирая глаза. – Это плохое предзнаменование.

Дима от услышанного покривил брови.

– Что? – не веря своим ушам, он усмехнулся и взглянул на неё.

– Тьма сгущается и снова поглощает наш мир, – пояснила она, указав на грядущие тучи.

– Эй-эй, постой! – ужаснулся он её образованию и представлению о мире. – Стоп! Что это ещё за?..

Царевна покосилась на него.

– Что творится в твоей голове?! – спросил её Дима, удивлённо на неё посмотрев. – В каком мире ты живёшь?!

– Я не понимаю тебя, – растерялась она.

– Небо нахмурилось, это плохое предзнаменование! – процитировал Дима слова царевны.

– Разве нет? – спросила она, взглянув на тучи.

– Конечно нет! – ответил он. – Просто ветер гонит тучи туда, где земля нуждается в прохладе и воде! А ты так говоришь, словно наступает конец светы!

– Какой светы?! – не поняла царевна.

– Ну я так выразился, – пояснил Дима. – Я имел в виду, конец света. Свет есть жизнь; жизнь, она моя, женский род…

Царевна снова на него покосилась.

– А-а, – махнул он рукой. – Забудь, что я сейчас сморозил…

Теперь Самэла посмотрела на него как на мудреца.

– А-а, ты так называешь солнце! – воскликнула она.

– Ну-у… – замялся он. – Можно и так сказать.

– Но ведь сегодня солнца на небе нет! – заявила она ему.

Дима, выпучив глаза, схватился за голову и тяжело выдохнул.

– Ну и дела… – поморгал он на неё тупым взглядом.

Самэла догадываясь, что она чего-то не знает, вытерла лицо насухо и вопросительно на него посмотрела.

– Там над всеми этими серыми облаками, как и прежде, продолжает всё также неизменно и ярко светить солнце! – пояснил он ей глядя в её растерянные глаза.

– Правда?! – обрадовалась она.

– А то! – подтвердил он и взглянул на облака.

Царевна посмотрела на серое небо, её взгляд заиграл, и она захотела убедиться в его словах.

– Подними меня туда! – сказала она ему.

– Туда?! – обалдел он. – Ты шутишь!

– Я хочу взглянуть на солнце! – продолжала она смотреть на серое недосягаемое небо. – Мне это нужно…

– Да это ж!.. – глядя в небо замотал Дима головой. – Ну знаешь, нет! Это тебе не-не…

Её взгляд остыл, и она, расстроившись, повернулась и пошла во дворец. Дима, заметив, как упало её настроение, сам огорчился. К берегу волной принесло какую-то бамбуковую трубочку. Тим, взяв её сел на песок и начал её разглядывать. Это оказалась дудочка.

– Самэла, не расстраивайся! – пошёл за ней Дима. – Ты не представляешь, как это высоко! Мы упадём и разобьёмся! Пойми, у меня просто сил не хватит…

И вдруг вспомнив, с какой лёгкостью поднял служанку на балкон, а после получил от Линавэи кольцо силы, замер. Царевна, разочаровавшись в своей жизни, продолжала уходить. Тим взял в губы дудочку и начал наигрывать простой мотив.