Колыбельная горы Хого

Забрела в первую попавшуюся комнату и села на татами, обессиленно опустив плечи, но продолжая сжимать рукоять меча, с которым теперь не расставалась. Неделя в горах, холодные ночи в пещерах и гротах, да и все предшествующие события вымотали её, хоть она и старалась не показывать этого, держала голову высоко и смотрела грозно, чтобы показать Райдэну – они на равных, у него больше нет права играть с ней в игры. Ни у кого на это нет права. Теперь она сумеет за себя постоять. Это ещё одна причина, по которой Мико посвящала всё свободное время тренировкам, – пусть на её стороне не было никого, зато в руках она держала хорошо заточенный клинок.

Мико не знала, сколько просидела так, с туманом в голове и притихшим сердцем, уставившись на переплетение волокон в татами. Достаточно, чтобы затекли ноги и заломило спину.

В комнату вошёл Райдэн. С глиняной урной в одной руке и огромной бутылью саке в другой. Следом семенил мальчик-акасягума со столиком-подносом, полным закусок.

Райдэн сел на пол, скрестив ноги, и поставил урну рядом с Мико. Акасягума умостил столик между ними и, поклонившись, убежал, закрыв за собой дверь. Райдэн разлил по пиалам саке.

– Это Хотару? – Мико отстранённо кивнула на урну.

– Решил, что ты не захочешь оставлять её в саду. – Райдэн отхлебнул из своей пиалы.

– Да всё равно, – буркнула Мико и, поддавшись мимолётному, не до конца понятному порыву, схватила пузатую бутыль и прильнула к тонкому горлышку.

Саке оказалось крепче, чем думалось, опалило горло и огненным клубком свернулось в груди, обжигая рёбра, но Мико, зажмурившись, продолжала жадно пить, будто надеялась этим огнём заполнить болезненную, сосущую пустоту внутри или хотя бы выжечь себя достаточно, чтобы больше ничего не чувствовать.

– Эй, полегче, беглянка, – присвистнул Райдэн. – Это сётю как-никак.

Мико оторвалась от бутылки и закрыла рот рукавом, стараясь не закашляться.

– Что это? – прохрипела она вмиг севшим голосом.

– Рис, рожь и немного сладкого картофеля. – Райдэн понюхал сётю в своей пиале. – Этот раза в три крепче обычного саке.

Мико удивлённо посмотрела на бутыль, уже чувствуя нарастающую слабость в ногах.

– Да плевать, – хмыкнула она и снова прильнула к горлышку. Спустя несколько глотков Райдэн попытался забрать у неё бутылку.

– Ну, всё, Мико, хватит.

Но она быстро отстранилась, отвела руку с сётю в сторону, не позволяя Райдэну дотянуться, и ткнула в тэнгу пальцем.

– Ру-уки! – зашипела она.

– У меня нет никакого желания держать твои волосы, пока ты будешь блевать, – проворчал Райдэн, пытаясь добраться до сётю, но Мико ловко уводила бутылку у него из-под носа.

Мир замедлился, и Мико казалось, что каждым движением она опережает его – она поворачивала голову, комната нехотя догоняла её и била по затылку. Райдэн ругался и пытался забрать бутылку, но не слишком рьяно, следя за тем, чтобы случайно не коснуться Мико, а Мико хохотала и уворачивалась, углядев в этом маленьком противостоянии весёлую игру. Но это ей быстро надоело и, разозлившись на неугомонного тэнгу, она шумно выдохнула, отклонилась и выставила перед собой ногу. Райдэн тут же налетел на неё грудью. Мико с силой его оттолкнула, подалась вперёд и, пока Райдэн не успел восстановить равновесие, повалила его на спину и, взгромоздившись сверху, придавила к полу. Его тело было напряжённым и горячим – это Мико чувствовала даже сквозь бесконечные слои их одежд.

– Прекращай! – недовольно сказала она, с трудом ворочая языком. – Ты мне не отец и не друг, чтобы говорить, что делать! Ясно?

– Ты пьяна. – Райдэн смотрел на неё спокойно и сдержанно, только на щеках играл румянец то ли от выпитого, то ли ещё от чего, о чём Мико не знала.

– Тебе какое дело?

– Я забочусь о тебе.

Мико фыркнула. С каждым мгновением в ней рос и креп пробуждающийся гнев. На Райдэна, на Хотару, на мир вокруг. Гнев пытался заглушить боль, которая в одиночестве цвела в опустевшем сердце. И Мико очень хотелось сделать больно кому-то ещё. Чтобы ей самой стало хоть чуточку легче. Она схватила Райдэна за грудки и наклонилась, заглядывая в омуты глаз:

– Ты мне никто.

Райдэн не отвёл взгляда.

– Я знаю, – сказал он тихо.

Эти два коротких слова кольнули Мико между рёбер, и боль расцвела пышнее и ярче, настолько, что потемнело в глазах. Она стиснула зубы, выпустила Райдэна. Обняв бутылку, поднялась на ноги и нетвёрдой походкой направилась к выходу.

Комната кружилась и качалась, слёзы душили, и оттого воздух застревал где-то в горле, но Мико упрямо шагала, не оборачиваясь. Хлопнула за собой дверью и присела на корточки – коридор шатался, будто плыл на морских волнах, и Мико не смогла бы сделать и пары шагов, не упав.

Когда качка поутихла, Мико продолжила путь, то и дело налетая на стены. Споткнулась о собственную ногу и рухнула лицом в пол, но продолжила обнимать бутыль, которая чудом не разбилась. Сётю с бульканьем выливался на начищенные до блеска доски и пропитывал одежду, но Мико едва это замечала.

«Сейчас. Надо только немного передохнуть». – Она устроилась поудобнее и легла щекой на пол неподалёку от лужи. Сётю тянул веки вниз, обещая крепкий сон, и Мико, повоевав с ним минуту-другую, всё же сдалась.

Когда Мико разлепила глаза, болело всё: тело затекло, голова раскалывалась, а шея не желала поворачиваться. Мико не сразу сообразила, что произошло, где она находится и почему лежит на полу. Воняло выпивкой, и этот запах пробудил воспоминания. Мико поморщилась от накатившего стыда. Она правда напилась? Да ещё и так быстро с непривычки. И заснула прямо в коридоре.

Мико огляделась. Ни бутыли, ни пролитого сётю не было, а на Мико кто-то набросил одеяло. Подушка тоже нашлась, но лежала рядом – положить её под голову доброжелатель не удосужился.

– Тогда пришлось бы тебя трогать, а мне нельзя. – Райдэн заметил, как озадаченно Мико уставилась на подушку. Он стоял в дверном проёме, скрестив руки на груди, и смотрел на Мико сверху вниз.

– Зачем тогда вообще принёс. – Она села и скинула одеяло. Мир, опоздав за этим движением, догнал её и снова ударил по затылку – виски тут же заломило сильнее. В коридоре было не шибко светло, но Мико всё равно щурилась, закрыв один глаз, надеясь, что так голова будет болеть меньше.

– В следующий раз оставлю тебя как есть – на сквозняке и в луже выпивки, неблагодарная девчонка, – хмыкнул Райдэн. – Собирайся, нас ждут дела.

– Какие ещё дела?

– Повстанцы жаждут встречи с принцессой Эйко.

2

Верные воины тэнгу

Острая лапша и горячий чай отогнали головную боль и сделали жизнь чуточку лучше. Жаль, что разыгравшуюся в груди тревогу они унять не могли. Мико волновалась. Не ударить в грязь лицом, убедить всех, что она – настоящая принцесса Эйко, а не жалкая подделка, неумелая замена своей сестры. Мико претила мысль, что вся её история будет строиться на обмане, что её будущее будет зависеть от лжи, будто она и не выбиралась из паутины, в которую её втянули Райдэн и Акира.

«Столько соратников в меня поверили. Впервые поверили, – горячо говорил Райдэн, стоя на вершине скалы. – Я не могу их подвести. Просто будь принцессой, дай им веру, а я найду другой способ снять печати с острова».

Мико заворчала, вспоминая его слова, накинула на мокрую после купальни голову полотенце и зашла в комнату, которую ей выделила Хотару в прошлый визит. На низком столике уже ждала новая, аккуратно сложенная одежда. Мико взяла шёлковое кимоно с танцующим журавлём – на нём она тащила умирающего Райдэна через лес. Кимоно выстирали и зашили, так что оно выглядело совсем как новое – наверняка не обошлось без магии акасягума. Мико запустила руку в карман рукава и достала персиковую косточку – уже совсем сухую.

Самая обыкновенная косточка из волшебного персика, которым её угостил дедушка Кио – шестирукий ёкай с кухни рёкана. Мико взвесила косточку на ладони – может, посадить её?