Побочные эффекты

Иван спокойно присел рядом, попробовал послушать, что пелось из студии. Это было… душераздирающе. Так же, как и его сосед по дивану вынул наушники, засунул в уши и включил музыку, вспоминая мелодию и невольно шевеля пальцами, будто проигрывал на инструменте. Плеча тихонько коснулись.

– Можно чуть потише?– поинтересовался бородач.

– А?– не понял Ваня.

– Звук прикрути, пожалуйста в телефоне. Отвлекает,– кивнул на трубку в руках сидящий рядом.

– А это не отвлекает?– Иван мотнул головой на стекло, за которым мяукали, наполняя студию какофонией.

– Это не музыка,– отмахнулся сосед, белый шум.– У тебя музыка.

– Понял, не дурак,– усмехнулся и взъерошил рыжий чуб.

Звук скрутил почти в ноль и стал с интересом приглядываться к тому, кто находился рядом. Глаза у соседа, которые теперь были открыты, казались уставшими и то ли больными, то ли бессонными. Лопнувшие капилляры выдавали не лучшее состояние мужчины.

В одежде разбирался плохо, но, приглядевшись, понял, что штаны не временем протерты, а сделаны такими специально. Похоже, новая мода у дорогих брендов – “состаренность”. Интересно, даже забавно, но его устраивало просто занашивать одежду. Лютик уже посмеялась, глядя на его ветхую любимую рубаху, что однажды несчастный предмет одежды просто разлезется на нитки прямо на плечах у Ваньки.

“Бард” еще посидел, поглядел красными глазами за стекло на тот ужас, который делал вид, что поет, а потом перегнулся через подлокотник дивана и неожиданно для Вани вытащил гитару. Когда открыл чехол, вынул инструмент,в опрос о финансовой состоятельности отпал сразу. Инструмент был заоблачно дорого и, кажется, индпошив. От восхищения даже рот приоткрылся.

Сосед лениво взял несколько аккордов. Вынул один наушник, прислушался к чему-то и быстро побежал пальцами по струнам. Играл он неплохо. Мелодия Ваньке была незнакомая, но чувствовалось, что рядом крепкий профи. Прислушивался к гитарному перебору. Акустика на металлических струнах звучало полно, насыщенно. невольно рука потянулась к отложенному наушнику, так хотелось понять всю композицию целиком, но отдернул едва поднявшуюся руку.

А гитарист заметил и сам протянул отложенный наушник:

– Интересно?– поинтересовался у Ивана.

Парень коротко кивнул, забирая “ухо”. Внутри звучал инструментальный оркестр, гитара вписывалась и вела первую партию, остальные инструменты поддерживали ее, добавляя красок. Было очень интересно, хотелось снова и снова проигрывать. И именно с гитарной партией, но на них шикнул звуковик у пульта.

– Гош, хорош бренчать! Я не слышу ни черта!– проворчал, останавливая музыканта.

– Там нечего слушать,– не особенно подчинился бородатый Гоша, заканчивая свою партию.– Вовк, у тебя опыта столько, что ты эту муклу и без прослушивания соберешь. Все одно она промазала мимо всего, будешь тянуть каждую ноту, ровнять и тюнить.

– Ну, буду!– согласился зукач Володя.– И ты мне душу не рви своими трень-брень. И без того она порватая!

– Я тебе вечером поставлю антисептика и обезболивающего,– хохотнул Гоша, но гитару отложил.

Повернувшись к Ваньке, поинтересовался:

– А тебе как?

– Реально кайфовый вайб от шипа гитары и оркестра,– поделился впечатлениями Иван.

– Личинус соображает,– насмешливо поделился с Вовой товарищ.

– Ты его послушаешь, будешь в афуе, да Иван?– мастер звука обернулся к сидящим на диване.– Тут есть все,– ткнул в парнишку.

Ванька даже зарделся от очевидной похвалы.

– Иди, Ванек,– кивнул на студию, которую пестрое существо без голоса только что покинуло.

– Я поснимаю сегодня?– уточнил Ваня.

– Не проблема. Штатив дать?– Владимир ткнул пальцев в угол, где была стойка для крепления телефонов.

Отказываться Ванька не стал. За арендованные два часа наснимает неплохих кадров с разных точек, за пару недель сведет, а там и сам трек созреет окончательно.

В дверях столкнулся с уходящей пестрой птицей без голоса. Она нарочито хлопала ресницами на Володю, пару раз скосила глаза на безразличного к ней Гошу и попыталась завести пространный разговор о своей песне.

– Маргош, ты реально моя зая,– заулыбался звукооператор у пульта,– я только чуть подтяну, добавлю, накину тюн небольшой для объема. Ну, сама же знаешь, что сейчас вживую никому наши прекрасные голоса не нужны?

– Да, Вовочка, да!– согласно курлыкала райская птица Марго.– Выродилось вокальное искусство! Всем надо прикольненького, а хочется просто появиться и запеть своим голосом!

Утешений от Володи уже не слушал, пошел в студию. Только посмеивался про себя: кому боженька дара не дает, тому самомнение раздувает до стратосферы. На нем и в космос открытый можно вылететь.

Выставил микрофоны, пробежал по кнопкам баяна, телефон прикрутил, как хотелось и было удобно. Из кофра же вынул ноты, написанные чем попало и как попало. Лютик его увещевала, что надо переписывать в “чистовик”. Ваня соглашался, но все равно писал как приходилось.

В микрофон сказал Володе:

– Я сейчас дам партию баяна. А потом голос попишем. Там на столе у тебя флешка лежит с музыкой.

Вот и все. Теперь будет работать. Сегодняшняя запись для голосовой партии – ничего особенного, больше за инструмент опасался, не сбиться бы. В итоге, конечно, два раза сбился. Выругался. Переключились на вокал. Его записали дважды с двух попыток. и правда, ничего особенного. Снова сел за инструмент. Сделал еще четыре попытки. Ни одна не понравилась.

Махнул в стекло рукой, привлекая внимание, попросил в микрофон:

– Я поиграю минут пятнадцать для себя. Не пишите пока.

– Добро,– согласился звукооператор.

Пробежался по простейшим народным песенкам, такие дети учат в самом начале. Потом давно проверенную “Мазурку” из оперы “Иван Сусанин”. Два года играл ее на разных выступлениях в музыкалке. И под конец зафигачил кусок “Либертанго” Пьяцоллы. Пальцы ожили, слушались. С очередной попытки записал большую часть нормально и сорвался уже в самом конце.

Не выдержал, выматерился по-взрослому.

– Ваньк, да не психуй!– посоветовал Володя.– Я тебе сведу из двух попыток. Будет лучше, чем родное.

– Ну его, это читерство!– не согласился перфекционист Царь.– Сколько там у меня еще времени?

– Минут пятнадцать твоего, еще минут двадцать до следующего,– Вове было не жалко подарить Ваньке несколько лишних минут.

Как обычно и бывает, самая приличная попытка оказалась последней, записывалась фактически на бегу. И звучала лучше всего. Именно так казалось к моменту окончания работы.

Идя из студии, жаловался зрителям лайва, что не удалось сделать так хорошо, как хотелось.

“Значит будет клево!”– прилетел комментарий.

– Спасибо за доверие,– рассмеялся Ваня.

А публика общалась между собой, подтверждая, что в те разы, когда Ванька выходил всем недовольный, у него и бывали самые прикольные клипы и треки.

Честно говоря, недовольным он выходил почти всегда, но считал нужным все-таки скрывать это от поклонников. А вот в такие дни, как сегодня, когда упорно все шло наперекосяк, не сдерживался.

Толкнул дверь на выход, попал в яркое солнце середины дня и разрозненные девичьи крики:

– Ваня! Ваня!

Прищурился. рядом с красновлоосой поклонницей стояла стайка из пяти семи девчонок, которые сначала запрыгали довольные,а потом и вовсе кинулись к дверям, в которых замер Иван. Первой реакцией на это было – отпрыгнуть вовнутрь. Сдержался. Дал себя обтрогать и заобнимать. Перефотался со всеми.

– А ты куда сейчас?– вопрошали девчонки.

– Работать пойду, честно признался Ваня.– В Первомайский.

– А мы с тобой тогда, ладно?!– толкали друг друга школьницы.

– Как хотите!– пожал плечами.

Топал на остановку, удивляясь, откуда только принесло этих девах и почему им всем нечем больше заняться, кроме того, чтобы бродить за ним? А с другой стороны, ну, не так плохо, когда у тебя фан-группа, пусть и совсем маленькая, пусть и такая вот – глуповатая немного. Кто вообще сказал, что фанаты должны быть умными.