Порочный Миллиардер

Глава 31

Крейтон

Холли легко держится на быке восемь секунд, и выглядит при этом, как богиня.

Мне хочется запретить всем этим мужчинам смотреть на нее, но даже я так зачарован ее свободными грациозными движениями, что не могу поделать ничего, кроме как пялиться на нее.

Она не такая, как другие женщины, которые катались на быке до нее и представляли собой жалкое зрелище. Холли ухитряется выглядеть красивой и милой даже за этим занятием.

Когда она слезает с быка и идет к выходу с арены, я поджидаю ее. Я протягиваю руку, и мое сердце замирает, когда она, не колеблясь, берется за нее. Она учится доверять мне, а этого даже я не могу приказать ей сделать. Это должно стать подарком, и она уже начала дарить мне это.

Я согласен на все. На все, что она готова мне дать.

Я наклоняюсь и целую ее в лоб. Не только потому, что это моя естественная реакция, но и потому, что я хочу, чтобы все мужчины в баре отлично поняли, что она не свободна и никогда не будет свободна. Холли моя.

Я вижу. Я хочу. Я побеждаю. Я удерживаю то, что получил.

– Твое мастерство просто невероятно, – говорю я, набрасывая пальто ей на плечи.

На ее лице появляется торжествующая улыбка.

– По крайней мере это хоть что-то, с чем я могу справиться в этом городе.

Наклонившись к ней, я отвечаю:

– Мне кажется, есть еще кое-что, с чем ты так компетентно справляешься в этом городе. – Она начинает краснеть, и я добавляю: – Пойдем найдем наш столик.

Она широко распахивает глаза.

– Ты хочешь есть здесь? Серьезно?

– Пойдем.

Я подвожу ее к женщине-администратору, и нас сразу же сажают за столик, хотя я не вижу на ее лице признаков того, что она узнала меня или Холли. Как только мы заканчиваем выбирать выпивку, Холли начинает изучать меню, поджав губы. Потом смотрит на меня, и ее глаза весело искрятся.

– Ты когда-нибудь закатываешь рукава рубашки, модник?

– Бывало.

– Хорошо, потому что я заказываю ребрышки, и я ни за что не справлюсь с целой порцией, так что тебе придется испачкать руки и помочь мне.

Я расстегиваю запонку на рукаве и начинаю закатывать его. Потом делаю то же самое с другим рукавом.

– Ты не боишься меня, и, вероятно, ты одна из очень немногих людей, которые не стесняются задать мне жару.

– И как много людей в этом списке? – спрашивает она, смеясь и протягивая руку к бутылке пива, которую перед ней поставила официантка.

Я почти ничего не рассказывал Холли о своей личной жизни, и, учитывая то, что я заставил ее рассказывать о себе прошлой ночью, я решаю, что настала моя очередь.

– Это, безусловно, очень короткий список. И верхнюю строчку занимает моя сестра.

Поперхнувшись пивом, Холли ставит бутылку на стол и тянется за салфеткой.

– У тебя есть сестра?

Меня не удивляет то, что ее изумила эта новость.

– О ней никогда нигде не пишут, а я ясно дал всем понять, что моя личная жизнь настолько неприкосновенна, насколько у меня хватает власти сделать ее таковой. И единственная причина, почему мне это удается, состоит в том, что я являюсь владельцем одной из трех крупнейших медиакомпаний на планете.

Холли явно растеряна.

– Значит, ты сам решаешь, какая информация о тебе появится в СМИ? Похоже, это опасная власть.

Я отмахиваюсь от ее замечания.

– Насколько могу, но есть еще много тех, кто не склоняется передо мной. Ты сама видела заголовки статей о нас. Это доказывает, что я не обладаю полной властью над СМИ.

– Вернемся к твоей сестре. Как ее зовут? Она старше или моложе тебя?

– Грир. Она моложе меня на девять лет. Она стажер в юридической компании, здесь, в городе. И пашет, как проклятая, хотя могла бы иметь непыльную работу у меня. Но она горда, как черт, и не желает участвовать в моем сомнительном бизнесе, как она это называет.

– Во-первых, ее имя очень необычно. А во-вторых, разве юристы не имеют отношения к сомнительным сторонам жизни?

Я смеюсь. Меня забавляет, что она разделяет мое скептическое отношение к юристам в целом.

– В этом есть доля правды. Хотя я уверен, что среди них попадаются приличные люди. Возможно. Мои юристы – настоящие акулы, так что они не в счет.

– Итак, она способная девочка и хочет добиться успеха, не держась за руку братца? – спрашивает Холли.

– Да, совершенно верно. Но она не может сменить фамилию, так что ей не удается совсем избежать повышенного внимания. Я частично склоняюсь к мысли, что Грир берется за самые сложные дела в самое неудобное время, чтобы доказать, что и она чего-то стоит. Это уж точно в ее стиле.

– Так что она может подшучивать над тобой и не бояться, что ты смеришь ее своим смертельным взглядом?

– Смертельный взгляд? – Я склоняю головой набок. – Ты так это называешь?

Холли кивает, закусив губу.

– Ты знаешь, о чем я говорю. Это тот взгляд, который говорит: «Замолчи или пожалеешь».

– А-а-а. Смертельный взгляд. – Я отлично знаю, о чем она говорит. – Но это срабатывает, не так ли? – Я мрачно смотрю на нее или по крайней мере пытаюсь смотреть мрачно, в то же время с трудом удерживаясь от смеха. – Нет, больше не срабатывает.

– Ладно, там видно будет. Итак, помимо маленькой сестрички кто еще?

Я задумываюсь над этим вопросом, и в это время к нам подходит официантка, чтобы принять заказ. Как и обещала, Холли заказывает ребрышки, а я – стейк. Когда официантка отходит от нас, я отвечаю на вопрос Холли.

– Похоже, больше никого. Разве что Кэннон, мой ИВП.

– Что такое ИВП? – спрашивает Холли, напоминая мне о том, что она единственный человек в моей жизни, который не владеет офисной лексикой.

– Исполнительный вице-президент. Он надзирает за руководителями подразделений и уберегает меня от каждодневной рутины, если только не случится что-то важное, что требует моего вмешательства. Это предоставляет мне время для обдумывания стратегии и всего прочего.

– А я когда-нибудь познакомлюсь с этим Кэнноном?

Кэннон – один из самых важных людей в моей жизни, и он знает о Холли больше, чем она, скорее всего, узнает когда-либо о нем. Если бы он не знал, что я убью его за это, он, возможно, попытался бы отбить у меня Холли.

– Вполне возможно.

– Может быть, я познакомлюсь с ним в свой следующий приезд в Нью-Йорк.

Этот намек не такой уж тонкий. Холли проверяет, не забыл ли я, что она завтра улетает.

Но она не знает, что летит не одна. Я не собираюсь позволять своей жене ускользнуть от меня на долгий период времени. Это не имеет отношения к доверию. Просто я не готов к тому, чтобы она так далеко уезжала от меня.

– Я позабочусь о том, чтобы завтра самолет был готов к вылету. Днем мне нужно кое-что сделать, но мы прибудем в Нэшвилл к ужину. Это недолгий перелет.

Ее брови взлетают вверх.

– Значит ли это, что ты полетишь со мной?

– А ты на это не рассчитывала?

Она пожимает плечами и не сразу отвечает:

– Не знаю. Я хочу сказать, что у тебя своя жизнь, а у меня – своя. Я ожидала, что мы разойдемся по своим делам, а позже опять воссоединимся.

Ее план неприемлем, и мое веселое настроение улетучивается.

– Этого не произойдет. Я не выпущу тебя из виду, не говоря уже о том, что не позволю тебе лететь без меня в другой штат.

Глядя на бутылку пива и ковыряя этикетку, Холли какое-то время молчит.

– Ну, хорошо, – наконец отвечает она.

– Это будет не просто хорошо, – отвечаю я. – Подожди, и сама увидишь.