Страница 2 из 5
Я, кстати, пытался выяснить у самого Андрея, чем объяснить его поступление в Европейский университет права. Он довольно точно ответил: "Чтобы защищать свои права". Я спросил: "На твои права посягали?" Ответ: "Меня столько раз в жизни обманывали… Боюсь, что в нашей стране людям больше всего нужна юридическая помощь и защита, чем развлечения. Музыку я не брошу, даже став юристом…", а потом, помолчав, добавил: "Знаете, меня в США поразили сытость и спокойствие американцев в отличие от голодной озабоченности России".
Андрей Коробейников ушел от ответа на вопрос, почему он был исключен из музыкально-педагогического института, сказал: "Спросите об этом у Геннадия Михайловича. Он как юрист занимается этой проблемой".
Ректор действительно занимался этим вопросом и показал мне жалобу в суд подмосковного города Долгопрудный, где по ул. Дирижабельной проживает Андрей. В жалобе отмечалось, что "некорректного поведения студент Коробейников А.Н. не допускал, поэтому в приказе не указано, в чем выразилась некорректность поведения студента". Кроме того, по мнению адвоката Шило Г.М., некорректность, если бы она и была допущена несовершеннолетним студентом, не может являться по закону и по вузовскому уставу основанием для исключения из института. В жалобе Шило Г.М. отмечает, что студент Коробейников учился на "отлично", имеет восемь дипломов международных и всероссийских конкурсов, в том числе семь дипломов первой степени за первые места. Юрист ссылается и на Конституцию РФ, Закон РФ "Об образовании", где в ст. 5 п. 7 говорится: "Государство оказывает содействие в получении образования гражданам, проявившим выдающиеся способности". Передо мной документы, подтверждающие, что Андрей Коробейников бесплатно учится в университете и получает стипендию в сумме 750 рублей в месяц. Ректор – юрист Шило Г.М. – считает Андрея Коробейникова маленьким гением и именно поэтому решил помочь восстановиться Андрею в музыкально-педагогическом институте. Когда я заметил, что Андрей ушел с моего семинара, где шла видеозапись с его участием, ректор мне сказал: "У Андрея расписана каждая минута. Мы должны это учитывать. Мальчик работает по 15 часов в сутки".
Я был поражен широтой мышления Шило Г.М., который, создавая все условия для учебы Андрея на юридическом факультете, непременно хочет, чтобы Андрей не бросал заниматься музыкой. Ведь закончил же в свое время музыкант Игорь Стравинский юридический факультет! И это не помешало ему стать музыкантом "тысячи стилей", как его называли друзья. В приказе ректора музыкально-педагогического института Карсаковича А.Л. не все сказано. Не сказано и то, что не все члены кафедры были за исключение Коробейникова. Например, "блестящий композитор Борис Семенович Франкштейн" (выражение Карсаковича А.Л.), тоже учитель Андрея по четырем дисциплинам, в знак протеста против исключения гениального студента ушел из "Ипполитовки". Я попросил его рассказать об Андрее. Он сказал:
– Здесь все очень просто: гений. Может быть, такого уровня, как Моцарт или Скрябин.
– Это только Ваша точка зрения? – спрашиваю.
– До определенного времени так считали и его педагог Левин, и ректор института. Такой же вывод сделали и специалисты в области развития музыкальных дарований – музыканты Прокофьева Ирина Сергеевна и Сапожников Сергей Романович.
Я сказал:
– Музыкант с такой техникой игры, как у Андрея, должен заниматься по 7-8 часов в день, как Моцарт или Чайковский. А Андрей занимается музыкой 5-6 часов, и лишь в субботу и воскресенье.
– У мальчика поразительный талант схватывать буквально на лету любую информацию.
– А не зря он все-таки пошел в юристы?
– А почему зря? – ответил Борис Семенович. – Почему Бородин был и химиком, и композитором? Наконец, в Италии был Леонардо. Почему у нас не может быть Коробейникова?
– Я слышал, что Андрею после его победы на международном конкурсе в США предложили платить 38 тысяч долларов, лишь бы он остался на учебу в Америке…
– Андрей отказался. Он считает, представьте себе, что должен доучиться дома и посвятить свой талант России. А вот его преподаватель Левин Юрий Владимирович как учитель гениального мальчика, доказав Америке, что рождение юного гения – это главным образом его заслуга, остался работать в США.
Б.С. Франкштейн сделал несколько оговорок относительно интриг "запутанной" этой истории с изгнанием Андрея с музыкального Олимпа, где совершенно явственно выступал и такой момент: "Андрей отказался подписать с ректором кабальный договор относительно загранкомандировок". Не буду вдаваться в домыслы, могу лишь сказать, что этот "момент" имеет место в российском образовании. Преподаватели ставят ученикам двойки, а затем рекомендуют дополнительные занятия за доллары.
Андрей от дополнительных занятий отказался: некорректно повел себя ученик! Ах, как же недостает Андрею юридического образования, чтобы защитить себя в этой позорной для педагогики истории!
В федеральном законе "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" говорится: "Дисциплинарное взыскание, в том числе отчисление, может быть наложено на студента высшего учебного заведения после получения от него объяснения в письменной форме". Андрей Коробейников такого объяснения не писал.
Кстати, в свое время ректор и педагоги музыкально-педагогического института были чрезвычайно заинтересованы в приобретении такого гениального мальчика в качестве своего студента, они даже согласились на свободное посещение им занятий в связи с параллельным обучением во втором вузе.
…Судьба Андрея так сильно затронула меня потому, что она отражает мои тревоги и то, над чем я работаю: воспитание талантов, дарований, учащихся с высшими способностями.
В своих книгах я рассказывал о том, как по разным причинам, а фактически по одной (ненависть к талантам!), изгоняют творческих учителей, хотя так беден ими мир божий. Я вижу сонмища талантоненавистников, жаждущих расправ и распятий, которые любой ценой стремятся утвердить свою посредственность. А сегодня еще одна гнусность прибавилась: бешеная погоня за наживой. Талант в коллективе – это всегда взрывное устройство: попробуй догадайся, что он выкинет. А бесталанная серость – это всегда покой, надежность, предсказуемость: обкрадывай кого угодно – смолчат, между собой пошепчутся, позавидуют, а голоса против сильных мира сего не подадут. И начальство бережет серость: как же без нее – это народ!