Страница 69 из 70
И пошла прочь. А я глупая переживала за него.
— Стоять! — запоздало услышала.
То прочь, то стоять.
— Что? — напоследок обернулась и увидела.
Действительно грозный, чудовищный зверь стоял передо и его ярость клубами окутывала пространство палатки. Она следовала за мной попятам, как голодный хищник и она же догнала меня.
Артур обхватил мою шею одной рукой и я испуганно замерла, ожидая, когда сожмется хватка сильнее и он, наконец, задушит меня. Рефлекторно зажмурилась, но хватка на удивление не усилилась. Вместо это он просто притянул меня за шею к себе поближе и губами мощно впечатался в мои. Я и не знала, что делать. То ли оттолкнуть, то ли замычать на то, что он языком командовал в моем рту и не давал вдохнуть. Но прежде чем приняла решение, он сам прервал поцелуй.
Сжал мою косу на затылке, не давая сбежать или покинуть место разговора. Посмотрел на меня черными, дикими глазами, высасывающими из меня все светлое и забирая себе.
Подушечки пальцев скользнули по моим губам, немного вторгаясь промеж губ и окунаясь в мой рот.
— Ты думаешь, что вправе решать, когда приходить и когда уходить? Помнишь, что ты свободна по моей милости?
— Помню…
Большим пальцем он обвел мои губы по очереди, уделяя внимания каждой. Второй рукой крепко держал за затылок и поддерживал мою голову в необходимой ему близости — расстоянии ладони. Постепенно хватка на волосах ослабла, перестала причинять боль голове и создавать эффект того, что мне вскоре вырвут волосы. А в его радужках и зрачках тек жидкий серый металл, который спиралями завораживающе извивался и притягивал мой взгляд.
— Как же я страстно ненавижу тебя, так что впору было давно потерять рассудок, — призналась ему.
Не знаю, кто сделал первым рывок. Знаю, что в голове хлестнул невидимый кнут. Словно кто-то сказал мне: «Достаточно». Именно от этого звонкого шлепка мои руки сами обвились вокруг шеи Артура, вплелись в его жесткие волосы, а мое тело инстинктивно подалась вперед, Каждая клетка подалась навстречу этому отныне безымянному для меня мужчине. Соединилась с ним плотью.
Понимала одно — мне не пришлось делать слишком длинного шага в сторону Артура, его губы встретили меня на полпути. А его руки крепко сдавили, так что хрустнули кости и касалось что сломается позвоночник, но эта боль не вызвала неприятия. Я с удовольствием и блаженно прикрыв глаза отдала его поцелую стон.
Хоть взорвись красное солнце и кровавыми осколками пронзи меня и Артура, хоть случись оползень и погреби нас под слоем красных песков, я не отошла бы от него. Ни по какой причине. Но я и физически не могла сделать шаг, а сделала бы — то рухнула на подкошенных от слабости ногах. Мои руки беспорядочно и нервно. Гладили его волосы на затылке, игрались с завитками на шее, а тело само прижималось к мощному источнику энергии.
Я потеряла рассудок? Возможно. Можно так и назвать мою жажду к этому человеку.
Он резко надавил мне на лопатки, вынуждая прогнуться и прижаться к его напряженному телу чувствительными сосками подтираясь ими о рубаху и его ребра. Грудь от соприкосновения налилась тяжестью, томление полыхнуло по животу, разливаясь теплом, которое должно быть оставить ожог на плоти. Мощные руки сдавили мое тело, заливая в себя, погружая в себя, соединяя в одно мощное целое.
Артур, напирая телом и мощью, начал делать шаги вперед, а мне приходилось, чтобы не упасть, делать осторожные шаги назад. Где-то позади меня валялись мягкие одеяла, куда меня настойчиво направляли. Почувствовав мои неровные шаги, крепкие руки подхватили под ягодицами и приподняли над полом, заставляя раздвинуть ноги и ими обхватить его туловище. Руки на секунду оторвались от моих бедер, но только для того, чтобы рвануть рубаху на мне, высвобождая грудь. Поток жара хлынул прямо в лоно, вызывая пульсацию внутри и сильное жжение, чтобы поскорее что-то большое и горячее проникло в мою плоть. Невидимый огонь подкинул мое тело вверх, заставляя обнаженной грудью ласково скользнуть по всей его груди. Чувствительными сосками уколоться об его жесткие завитки волос на груди. От этого колючей ласки, блаженно выгнулась, чувствую как меня за спину приподняли и тут же теплые губы, язык и зубы закусили мой сосок, а после вобрали его в горячий рот.
Это ужасное ощущение, красные пески, спасите меня от этих жестоких ощущений…
— Дядя — плохой, заставляет меня… — сквозь туманное сознание расслышала голос сына.
Я медленно вырывалась плена, раскрывала веки, возвращаясь в реальность и пытаясь понять, что происходило. Болезненная пульсация сводило мое лоно, жгло его, заставляла сжимать бедра, требуя утолить жажду. Сложно бороться с этим состоянием, но я почти справилась. Артур медленно отнял зубы от моей груди. Растерзанный сосок заблестел от слюны и призывно заострился от того, что его только что жестоко всосали.
Но не время рассматривать свое тело. Кажется, пришел мой сын и застал нас с его папой.
Посмотрев поверх плеча Артура, я увидела Ярина, а чуть ниже уловила темные кучерявые волосы сына. Тело Артура хорошо скрывало мою обнаженную грудь, но если подойти сбоку, то можно все разглядеть. Пока сын стоял достаточно удобно. Но то, что я сидела на большом страшном дяде, словно обезьяна обвив ногами его тело, должно было насторожить моего ребенка.
— Мы позже подойдем, — Ярин попытался обхватить за плечи сына, но тот ожидаемо вырвался. Мне пришлось спрыгнуть быстро и отвернуться, спрятавшись как маленькая напроказившая девочка от папы. Поспешно застегнула пуговицы на рубахе, которые остались после рывка целы через одну.
Переглянувшись с Артуром, почти равнодушно, с некоей гордостью и надменностью, показывая, что имеем право поступать как пожелаем, синхронно повернулись. Своим поведением явно демонстрировала, что как они посмели вбежать в нашу палатку, где мы имели право заниматься чем пожелаем. И неудобств из-за то, что нас застали в непотребном виде мы совершенно не испытывали.
Я говорила, что если солнце разобьется, я не остановлюсь, но ради сына все сделаю и даже отойду от Артура. Правда Артур не собирался этого делать, опустил ладонь мне на поясницу и приставил меня к своему боку.
— Кто этот оборванец?
— Оборванец? — с укором спросила и посмотрела на Артура и мысленно ему передала пожелания упасть носом в собачьи или кошачьи фекалии. Хотя, лучше слоновьи. Как минимум.
Месяц назад я не представляла, что Артур встретится с сыном, но если бы такое произошло, хотела, чтобы все было мило. Чтобы Артур его погладил по голове или хотя бы улыбнулся.
— Знаешь, что? Этот оборванец — твой сын! — а вот это хороший удар по его гордости.
Артур слова не сказал, а просто вышел из палатки. То ли не поверил, то ли неизвестно что. Совсем не ожидала от него подобной реакции. Азамат насупился на оскорбление. Я успокаивающе потрепала его по волосам и вышла из палатки вслед за Артуром. Увидела я неподалеку, спокойно стоящим с руками, убранным в карманы штанов. Он весь погрузился в мысли настолько, что не почувствовал моего появления и потому заметно вздрогнул, когда я опустила ладонь на его плечо.
— Что? Не веришь?
Он неопределенно пожал плечами и ответил:
— Скорее всего верю.
Хоть что-то. Я взяла его за запястье и потянула обратно в палатку к сыну с целью знакомства.
— У него твои глаза. Постоянно меняют цвет. Думаю, вы с ним никогда не найдете общий язык, а будете постоянно спорить. Он тоже очень упертый, как ты.
В палатке Ярин что-то втолковывал племяннику, но при нашем появлении замолчал и отступил. Я же провела Артура поближе к сыну и представила их:
— Азамат — Артур, — они оба уже узнали, кем являлись друг для друга и потому, не обязательно было озвучивать их роли.
Азамат, как нахохлившийся воробушек, взирал на своего огромного отца, но увидев большую протяную руку все-таки в ответ неуверенно и настороженно, но протянул свою маленькую ладонь.
Послесловие
POV Лилия
Артур оставил нетронутым ту деревню, в которой я жила целых пять, но взамен забрал меня и Азамат. Я не сильно сопротивлялась, поскольку не хотела его смерти. Неожиданно для себя я поняла, что наша война слишком опасна и мы можем погибнуть в любую минуту. Мне страшно, если Артур вдруг умрет.