Страница 63 из 70
POV Артур
В бешенстве швырнул Розу в мрачные казематы, но в течение дня из головы не выходили мысли о ней. Я поступил правильно и совсем не к месту испытывать странное ноющее чувство, которое не давало мне сегодня покоя и отвлекало от работы. И это не скорбь по отцу. Как отец когда-то предрек, так и случилось. Он скончался после того, как отпраздновал день рождения внука. К смерти отца я отнесся на удивление спокойно, ведь однажды уже почти хоронил его после яда. Только его козни с братом за моей спиной разозлили.
Это ноющее чувство меня сегодня порядком раздражало, как шип, пронзивший плоть, оно терзало меня и хотелось его поскорее вынуть из себя. Я ненавидел то, чему не мог найти объяснение. А этому странному ощущению, которое поселилось после того, как принял решение — оставить Розу умирать в казематах, я не мог найти объяснение.
Это ощущение надо было изъять из себя. Устранить. Потому что мои решения не должны оспариваться даже мной самим.
Воевать с Розой, посмевшей ставить мне условия, надоело. Мою волю надо исполнять. Только и всего. Я закон на этой земле. Не надо понимать или оправдывать меня, а надо заткнуть милый ротик и делать, как прикажу.
Ее гордыню следовало укоротить. Сколько пытался подрезать, но до сих пор не получалось, ибо Роза оказалась на редкость упрямой и настырной. Поэтому мы всегда сталкивались лбами по всем вопросам, даже касательно занятий любовью. Столкновение приемлемо на мягком ложе. Наоборот добавляло изюминки развлечениям наших тел. Там ей позволено вести себя, как пожелает. Но не в других вопросах.
С меня достаточно. Она сама выбрала свой путь непокорности. И вот к чему он всегда приводил. Только к смерти и боли.
Доставит ли мне облегчение смерть Розы? Вдохну спокойно, если исчезнет источник проблемы и ноющего чувства? Никогда ни от кого эмоционально не зависел, а сейчас вероятно…возможно зависел от маленькой сопливой, худенькой девчонки — занозы. Эта заноза столько времени сидела во мне и если ее убрать из себя, то станет легче? Я перестану думать о том, что предательница сидит в темнице со своим мужем? Дьявол его сожри. Давно убил бы его, если бы не его польза. Убивать последнего выжившего наследника из рода Вацлавов было бы глупой затеей и пустой тратой человеческих ресурсов.
Убить ее…правильное решение. Никому не дозволено перечить шейху и ей тоже. Терпеть это больше не намерен. Как только убью ее, то непременно все ураганные мысли завершат свой бессвязный поток. Пусть скончается. Исчезнет из наших песков. Вместе с ней растворится тяга к ее телу. И тогда мир вновь окрасится для меня сладким ароматом крови. Я вернусь к тому, к чему привык с рождения- искусству нести кару.
Да. Это правильное решение. Сдохни предательница в моих казематах! Я исполню твое желание, глупая Роза.
С этими мыслями я лег спать на мягком ложе, наслаждаясь тем, что предательница в тоже время мерзла на соломе на каменном полу. Я извращенно представлял разные варианты ее мучений и наслаждался. Представлял, как она прижимает колени к груди в тщетных попытках согреться, растирает ослепительно белую кожу рук и ног. Ее сердце остановится, кровь замерзнет в жилах, кожа станет синюшно-трупной. Со временем на ее месте останется лишь скелет без кожи, без крови, без мышц. А рыжее покрывало волос будет напоминать о ее огне…
Идеальный конец.
* * *
Ночь поистине была дьявольская, потому что проснулся с огромным усилием. Ощущалось жжение в глазах и тяжесть в голове, словно я страдал с похмелья. Открыл глаза, проигнорировав резь, и огляделся. Знакомая комната. Как я оказался в борделе? Почему я спал на полу? Почему заснул, сидя, привалившись спиной к кровати, а ноги — удобно вытянуты.
Постепенно память подкидывала ответы на вопросы. Вчера была резня, и мы сбежали из стана врага, прихватив с собой предательницу. Ее укусила змея, и мы притащили ее в бордель для лечения…
Я медленно обернулся, ощущая странную тревогу.
Женская голова наклонена вниз с кровати, рыжие волосы, завиваясь кольцами, спадали на пол, ее глаза распахнуты и полностью окрасились кровью. При всем желании за плотным слоем крови не увидеть цвет глаз.
— Но мы ведь спасли ее!!! Спасли! — взял ее за лицо и начал усиленно трясти, невольно стуча ее затылком о кровать. — Просыпайся!
— Видимо, тебе приснился хороший сон. Сон, в котором мы ее спасли от яда… — Ярин не смотрел на убитую Розу, а сидел также, как и я, спиной к кровати. Видимо, мы оба заснули возле нее.
Мои собственные глаза наливались кровью, казалось от перенапряжения сейчас лопнут. В груди что-то росло и крепло с каждым взглядом на убитую Розу.
Все события: ее спасение, рождение наследника, ее возвращение в мой гарем и смерть отца являлись моим больным воображением? Мы не спасли? Нет!?
Я впервые приготовился показать эмоции и заорать, тем самым выпустить, изъять это ощущение из своего нутра. Прочь из меня! Прочь! Это непонятное ощущение прочь!!!
* * *
Я резко поднял корпус и громко задышал, ощущая, как тело пробуждается ото сна. Оглядел свою комнату во дворце и с облегчением осознал, что смерть Розы в борделе все же ночной кошмар. Успокоившись, рухнул обратно лопатками на подушки.
Я снова закрыл глаза, но тщетно. Сразу вспомнились ее предсмертные стоны и ее безжизненные красные глаза. Память жестока. Она решила подбросить мне эти странные воспоминания.
Сердцебиение ускорилось, пот залил тело и насквозь пропитал подушки, крупные капли пота стекали по волосам, нога с перерезанными сухожилиями болезненно запульсировала, настолько что пришлось сцепить зубы и вытянуть ее поудобнее. Когда потянулся к ноге, чтобы легкими движениями растереть кожу, то заметил, что собственные пальцы дрожат. Позорно. Унизительно дрожат.
Я медленно опустил пальцы и сжал влажные от пота одеяла под собой. Смял их, словно стараясь изничтожить, разорвать. Выместить злость. Я боялся? Я впервые испытывал страх, притом не за себя, а за другого человека, сидящего в темнице. Я бы рассмеялся, если бы не было унизительно ощущать горечь поражения. Самого настоящего первого жестокого поражения в своей жизни. И впервые я не собирался отвечать сопернику карой на ее удар.
Вот название этому ноющему чувству, которое мучило целый день и не давало покоя — страх ее смерти. Не страх потерять ее тело и больше не использовать по назначению, а страх узнать о ее кончине. Никогда не думал, что смог бы поступить подобным образом.
В ранний час я не одевшись, лишь в одних спальных штанах прошел по сонному дворцу и спустился с факелом в руках к клеткам. В углу на тонкой соломе увидел сидящую женщину, на чьих коленях лежала голова мужчины. Муж и жена. Оба рыжие и молодые, глупые.
Ее голова чуть покачнулась в бок, а потом резко поднялась. Почувствовав наблюдение, Роза поспешно проснулась, не совсем понимая, где находится и как здесь оказалась.
POV Лилия
— Лилия! — я насторожилась, поскольку никода прежде не слышала, чтобы он обращался ко мне по-настоящему имени. Прозвучало очень странно. Незнакомо. Прозвучало, как неизвестный сигнал, раздавшийся громко в голове и который на всякий случай стоило послушать. Артур стоял по ту сторону решетки, зажав руками жерди.
— Ты умрешь в песках, — от его тихого предзнаменования я погладила завитки волос мужа, поигралась с ними, но кожей постоянно чувствовала стеклянный взгляд. Который меня убивал, расщеплял.
— Знаю… — прошептала и ему, и себе. Нет бессмысленных надежд. Нет пути обратно. Мне не страшно, но и нет радости. Во мне пустота, ровная гладь эмоций.
Между нами с Артуром есть только пропасть, сотканная самой безжалостной судьбой. Между нами кровь…смерть…боль…и жажда, из-за которой мы все погибаем.
И мы с Артуром однажды погибнем.