Энтропия

– Классная помада, – вырвалось у него, когда Мая в очередной раз огрызнулась на кого-то.

– Говно, а не помада. И секунды нормально не держится. Задумаешь накрасить губы, Шанель не бери.

Бандиты чуть растерялись, чуть рассмеялись. Они уже привыкли к дерзости молодого гипнолога. Ал бы с таким человеком не сработался, хотя шутка и получилась отличной.

Смута лежал на столе. Через время лёд начал превращаться в воду, подгоняемый обогревателями. Где-то Алу попадалась передача про разморозку людей. В ней говорили, что заморозить человека не так сложно, как разморозить без последствий. Ну, в этот раз общее правило не значило ничего.

Скоро тепло преобразило бледную кожу до почти человеческой. Уже нетрудно было узнать давнего друга. Значит, скоро придётся творить зло.

– Пёс, которого мы с собой взяли, до сих пор нормальный, – к Алу и ко всем обратился Миша. – Будем надеяться, что эта херня не заразна, а то неохота всех вас сожрать.

Легко потянув Зубило за собой, Ал подошёл к Мише:

– Когда буду колдовать, нужно, чтобы кто-нибудь пальнул в потолок. Зубило, держи ствол наготове. Только заранее не предупреждай. Просто ебашь наугад.

Оба удивились, но не торопились говорить. Начинали привыкать к странностям. Ал вопросительно кивнул Зубилу.

– Зачем? – Миша не выдержал первым.

– Просто надо. Считай, что это помогает сконцентрироваться. Зубило, я на тебя надеюсь.

Кому ещё, как ни бандиту, не расстающемуся с пистолетом, поручать такое? Ал не сомневался в решительности его, но не забыл бы.

Всё готово. На столе лежал Смута. Сейчас ему не к лицу было имя Валера или статус дяди. Смерть, холод, а потом тепло озлобили и утомили лицо, даже слабый румянец от обогревателей не смягчал черт.

– Прости, если что. Надеюсь, ты видел, что я пытался не оказаться здесь. Просто твои шавки те ещё ебланы, – шептал Ал так тихо, что никто не смог услышать.

Он встал в луже. Хорошо, что зло не завязано на электричестве, подумал Ал, услышав хлюпанье. Начался каскад плохих мыслей. Он оживлял плохое в памяти, пытаясь оживить мертвеца в мире. Если предположение верно, то этого всё равно не хватит, но окажется нужной подготовкой.

Оглушительный хлопок. Зубило не оплошал. На мысли, как лишённый покоя пёс набрасывался на окруживших его людей, Ал ощутил волну оживителя. Наверное, стоило попробовать самому, пару раз не суметь, чтобы остальные увидели трудность. А так ведь могли подумать, что Ал прекрасно справлялся со своей силой и просто жадничал ей поделиться.

Смута ещё не пошевелился, а он уже радовался, что вот-вот всё закончится. Больше никаких побегов, боёв с бандитами. Осталось лишь дождаться этого: оживлённый открыл глаза, дёрнулся на столе. Мышцам знатно досталось, они не хотели работать, но ложная воля заставляла их сокращаться.

Пожелтевшие глаза уставились в Ала. Шея вывернулась слишком сильно – мышцы сбоили. Лицо раскидывало много зла. Смута махнул рукой, но Ал чуть отклонился назад. Скованные пальцы не смогли собраться в кулак, но даже ладонь его была неприятным оружием. Теперь он хотел встать, только пытался. Холод в глубине очень мешал.

Мая коснулась Ала, а потом оттолкнула в сторону. Теперь её очередь. Если допустимо было ей верить, она прекрасно понимала, что делает. Самое время доказать это. Ал отступил на пару шагов, но не хотел упустить ничего. Любопытство гасило инстинкт самосохранения. Столько неизвестного крылось в простых движениях доктора. Она просто выставила руку вперёд, пригрозила пальцем.

– Эй! – обратилась она к Смуте голосом, отличным от того, которым говорила со всеми. – Валера, посмотри на меня.

Теперь она отвела руку в сторону и щёлкнула пальцем. Смута среагировал – перевёл взгляд. Его жёлтые глаза так напоминали змея из гротескных фильмов ужасов. Ал почувствовал тревогу, хотя сейчас большая опасность грозила Мае. Ей же страшно не было совсем, либо она умело скрывала страх. Ох уж эти врачи с их искажённым видением жизни и смерти.

– Встань, – повелела Мая. И в голосе её действительно ощущалась власть.

Смута всё ещё молчал, но уже слышал, потому что исполнил приказ. Хотя Ал более подготовился к плохому: оживлённый покажет себя, тогда он выхватит Маю из захвата чудовища. Даже мышцы на ногах напряглись. Бандиты молчали. В тишине Смута наступил в лужу; высокие звуки ярко разбежались среди людей. Ал ощущал всё большее и большее напряжение, но Смута стоят и не шевелился. Мая точно едва хихикнула, но Ал попытался убедить себя, что ему показалось.

– Подними левую руку.

И оживлённый подчинился. Своими глазами он впился в доктора, а левая рука повисла в воздухе. Мая снова щёлкнула пальцами.

– Как тебя зовут? Скажи мне, как тебя зовут?

Прошла секунда, Смута молчал. По его окаменелому лицу было трудно даже предположить – пытается он или нет. Если смог выполнить команды, значит, шанс есть, рассудил Ал. Ничего. Оживлённый не мог или не хотел говорить.

Это уже был успех, однако пока не удалось достичь единственной заданной цели. Через время Мая повторила вопрос, снова получив в ответ тишину. Часть бандитов разошлась. Миша остался. Все жаждали быстрых результатов; ожидание не присуще бандитам, кроме, вероятно, Миши. Он-то видел силу ожидания и терпения. И присутствие Ала здесь подтверждало его правоту.

– Может, не сегодня. У нас ещё есть время, – Миша сохранял напускной оптимизм или искренний. – Не бросай попыток, Мая.

Подбавив настроения, он ушёл. Бандиты быстро растворились по своим делам. Остались доктор и оживитель.

– Может, расскажешь, зачем Зубило выстрелил, когда ты поднимал Смуту? Твоя же просьба?

– Пока только так у меня получалось оживлять. Смесь плохих воспоминаний и страха. Случайно получалось и без резких звуков, но тут решил использовать всё.

Мая отвернулась от оживлённого. Тот не шевелился, взгляд врезался в дальнюю стену, рука замерла высоко.

– Ты не считаешь разумным развить свой дар?

– Это не дар. Посмотри на него! – вскинул руки и выпучил глаза Ал. – Зачем это вообще развивать?!

– Многие открытия совершались через неэтичные вещи. Иногда я забываю, где нахожусь. Понять тяжесть и важность пути через тернии к звёздам может не каждый учёный, что же говорить об обывателях типа бандитов?

– Я не бандит. Обыватель, но не бандит.

– Как хочешь. Твой дар может стать даром, если ты научишься использовать его себе на пользу.

Маленькая чёрная сумочка прятала в себе специальный врачебный молоток, внутри которого прятались мелкие сюрпризы. Мая выкрутила иголку. Смута не почувствовал укол. Или почувствовал, но проигнорировал боль.

– Неплохо бы понять, что происходит внутри него и как быстро он превратится в труху.

– Раз поддался гипнозу, значит, мозг ещё работает, – вмешался Ал в размышления.

– Молодец. Глаза у тебя всё-таки есть. Но это поверхность. Нужно узнать глубже. В нём столько вопросов, ответы там же. Нужно только успеть прежде, чем он развалится. Пса, которого ты оживил, убили выстрелом в голову?

– Ага. Парой выстрелов. Сначала ему прилетело в грудь, но он особо и не заметил.

– Если все части его мозга работают примерно одинаково, мы сможем достать информацию. Он скажет или напишет. Но некоторые эксперименты тянутся годами.

Перспектива лет напрягла Ала, точно у него были дела поважнее. Остался неозвученным вопрос: сколько же денег спрятали в общаке, если любое время окупалось? И знал ли Миша эту сумму?

Ал собрался уйти. Мая окрикнула:

– Не оставляй меня одну. Если он поведёт себя разъярённым псом, нельзя подвергать меня опасности. Позови кого-нибудь.

Она чуть махнула головой, чтобы волосы отлетели назад и свободно упали. Образ врача соударялся с образом горячей учительницы из порно. Алу казалось, что перед ним попеременно существуют два человека. Вероятно, такой образец стоило беречь. Он кивнул, обещаясь привести замену.

День закончился быстро. И оказался богатым на события.

В большом доме нашлось место для Ала. Он развалился на койке, закинул руки за голову. Глаза отяжелели. Разбудил его в неудачную фазу крик. С трудом собирая мозг воедино, он подорвался, но замер. Ещё секунда, чтобы стать человеком. Выстрел вернул Ала в мир полностью. Что происходило за дверью? Смута бушевал, разорвав Маю пополам? Череда выстрелов, крики.