Страница 19 из 59
Иврен, который проводил сканирование, взялся показать нам с Борисом нашу каюту, по дороге без умолку болтая о том, что восхищен стойкостью и самообладанием парня, что действительно хотел бы служить с ним на одном корабле, и что сочувствует нам, что для нас все так нехорошо сложилось. По пути пограничник, расу которого я никак не могла определить, показал нам небольшую столовую, в которой кроме пищевого автомата и двух столиков на четверых ничего больше не было, и пригласил поужинать с ним в одну смену.
Чем больше болтал наш провожатый, тем больше я настораживалась. Не может быть, чтобы опытный пограничник вот так трещал, как земная сорока, фактически не закрывая рот. Неужели очередная проверка? Как с документами? Остались еще какие-то подозрения? Но какие?
Мне стало как-то зябко. Захотелось остаться одной, чтобы подумать, проанализировать. Могли ли мы с Борисом где-то проколоться? А где? Или я придумываю на ровном месте, и если бы с нас не сняли подозрения, то сейчас так легко бы не отпустили? Короткий коридор небольшого штурмового катера закончился быстрее, чем я придумала логический выход из создавшейся ситуации.
Иврен остановился у очередной серой и безликой двери и распахнул ее:
— Вот ваша каюта на время перелета на борту нашего катера. — извиняющим тоном протянул он. — Увы, это единственное, что мы можем вам выделить. Здесь тесно. Но тут вы можете спокойно отдохнуть, никому не мешая. И никто не будет мешать вам.
В крошечной каюте действительно не было места: двухярусная простая кровать занимала все пространство, оставляя сбоку крошечный проход. Тут можно было только лежать на кровати. Я поняла, почему пограничники считали, что им попадет от начальства, если бы они заперли меня с Борисом на двое суток в этой коробке. За такое действительно можно подать и в суд.
Вслух я поблагодарила:
— Не волнуйтесь, и спасибо! Мы живы, практически целы, благодаря вам еще на шаг ближе к нашей цели. Остальное пустяки. Великий Элгрен завещал нам стойко переносить все невзгоды и трудности, так что это всего лишь еще одно испытание для недостойных на пути к светлому будущему. Все хорошо.
Я не уверена, но кажется Иврена перекосило от упоминания религиозной общины. Во всяком случае, он поторопился свернуть разговор, скомкано попрощался и ушел, прикрыв за собою двери. Борис тут же открыл рот что-то спросить или сказать. Я едва успела прикоснуться пальцем к его губам, призывая к молчанию. Тут везде могут быть уши командора Ко Иана. Позже поговорим.
***
Два дня полета на катере пограничного патруля пролетели очень быстро и как-то совершенно незаметно. Сразу после того, как Иврен оставил нас с Борисом одних, мы не задумываясь и не сговариваясь по очереди посетили портативный санблок и оба завалились на кровати. По всей видимости, наши измученные пережитым стрессом организмы, оказавшись в относительной безопасности, потребовали свое. И мы с Борисом оба проспали более четырнадцати часов по корабельному времени, благополучно пропустив ужин, на который нас зазывал Иврен.
Я не обольщалась по поводу того, что до нас якобы никому не было дела. Просто с катера «гостям» все равно некуда было деваться. В принципе, пограничники могли и Нартанна не запирать. Все равно, кроме как в каюту и столовую пойти было некуда. Так что, мы с Борисом вроде были и не под арестом, но в том, что за нами негласно наблюдают, я не сомневалась.
Именно поэтому, проснувшись после длительного отдыха и позавтракав, я решила показательно провести «молебен», благо, что в комме был виртуальный пастор. В свете несомненного знакомства капитана пограничников с жизнью общины Элгрена, я еще в каюте озаботилась тем, чтобы получше самой изучить правила поведения и проинструктировать подростка, неожиданно оказавшегося на моем попечении.
Правда, благодарных зрителей, желающих внимать истине отца общины, для нас не нашлось. Стоило только мне активировать режим молитвы и едва только перед нами появилась вполне реалистичная голограмма сурового мужчины в строгом черном костюме и белой сорочке с воротником-стоечкой, как двух членов экипажа пограничного катера, сидевших за соседним столом с чашками в руках, будто ураганом сдуло. Я спрятала улыбку. Просто замечательно. Авось, теперь до прибытия нас точно не станут беспокоить. Ну а там я еще что-нибудь придумаю. Сутки у меня есть.
В том, что просто так нас с Борисом никто не отпустит, я тоже не сомневалась. Это был единственный, но очень весомый минус моей легенды: молодую женщину с ребенком, пусть и подростком, но все равно еще несовершеннолетним, военные отпустить не могли. Иначе глава общины, будь я настоящей сектанткой, затаскает властьимущих по судам. И, что еще хуже, при помощи других подобных общин поднимет в средствах массовой информации вонь о том, что их права ущемляют, а членов общин не считают за разумных существ. Я бы с этим поспорила. Капелька самостоятельности еще никому в этом мире не повредила. А вот гиперопека — наоборот. Но спрашивать меня никто не будет. Подмоченная репутация политикам ни к чему. Поэтому, скорее всего, по прибытии будет сделан запрос в местную общину Элгрена. И вот тут-то нам с Борисом и нужно исчезнуть.
Я планировала смыться из-под бдительной опеки военных Альянса где-нибудь на отрезке перемещения нас с Борисом с катера на место временного проживания до приезда главы общины или уполномоченного им. В идеале — я мечтала, что нас поселят в каком-нибудь припортовом отеле за чертою расположения пограничных частей. Может быть, при какой-нибудь религиозной общине. На худой конец, при казарме для проживания пограничников. Там, конечно, была охрана, но не такая, как в самом подразделении патруля. Однако, случилось совсем не так.
Когда я уже набросала в голове целых три примерных плана побега, в зависимости от того, где нас поселят, оказалось, что на поверхность Нестреи, планеты, на которой и находилась штаб-квартира приграничного патруля, никто спускаться не будет. Нартанн будет ожидать взаперти на искусственно созданной станции-спутнике, когда прибудет какой-то там адмирал для решения его дальнейшей судьбы. А нас с Борисом через три дня передадут с рук на руки пролетающему транзитом главе самой крупной общины Элгрена в этом секторе. Он как раз следовал с инспекцией на ту планету, на которую мы с Борисом и летели по легенде. И спускаться на поверхность планеты, а потом подниматься обратно – только зря тратить время и силы.
Это был крах. В первую же ночь в отведенной нам комнате на базе пограничного патруля я лежала без сна, глядя в темный потолок сухими глазами, и судорожно пыталась придумать выход из создавшейся ситуации. Если мы с Борисом окажемся у сектантов — это конец. При чем, во всех смыслах. Ни меня, ни его оттуда не выпустят до конца наших дней. А когда узнают про модификацию генома… Не только община Элгрена, но и другие похожие секты твердо стояли на том, что модификация тела разумных существ — это смертный грех. Из любопытства я читала историю. На заре этого движения, еще до того, как Земля стала членом Звездного Альянса, сектанты собственноручно уничтожали немногих тогда решавшихся на модификацию. В основном, это были женщины, желавшие так или иначе улучшить себя, привести свое тело к общепринятой норме. За измененную форму глаз, за увеличенный бюст или за уменьшенную талию на некоторых планетах религиозные фанатики забивали бедняжек камнями насмерть. Так продолжалось несколько лет. До тех пор, пока правительство Альянса не спохватилось, что численность населения на отдельных планетах катастрофически перекосилась в сторону мужского пола.
Политики вмешались и запретили подобную практику под угрозой высылки непокорных на необжитые колонии. Средневековые зверства прекратились. Вроде бы. Но у меня как-то не возникало желания на собственной шкуре проверять так ли это в действительности или нет.
Шел второй час ночи. База давно уже угомонилась. Все отдыхали. Даже Борис доверчиво уснул на другой кровати под противоположной стеной. Ко мне сон все не шел. Я ломала голову над той ситуацией, в которой мы оказались. Если бы, в теории, у нас с Борисом получилось бы выбраться из комнаты и добраться до местного космодрома, то мы были бы спасены. Я разберусь с любым механизмом и подниму в космос любую жестянку. Но все упиралось в то, что скорее всего мы бы не дошли даже до ближайшего поворота. Это в комнатах отсутствовало видеонаблюдение. Коридоры традиционно во всех подобных местах были просто нашпигованы умными камерами. Стоило бы мне сейчас высунуть туда нос, и сразу же дежурный был бы об этом осведомлен.