Страница 18 из 59
Кажется, я невольно угадала верную реакцию на провокацию. Командор стремительно терял к нам интерес. Но все же спросил:
— Сколько лет вашему сыну?
Благословив про себя всех богов за то, что совершеннолетие в общине Элгрена наступает только в двадцать пять лет, а граждане Звездного Альянса считаются совершеннолетними в двадцать один, я с готовностью выпалила:
— Восемнадцать! Он совсем еще ребенок!
Кто-то скабрезно хохотнул. Яоху поморщился и оглянулся на веселящихся подчиненных. Смешки стихли. И на меня снова уставились немигающие глаза с вертикальным зрачком:
— Госпожа Экройд, я буду с вами откровенен: я неплохо знаком с обычаями вашей общины. И, хоть мне и понятно ваше желание матери защитить свое чадо, я бы предпочел, чтобы вы сейчас дали добровольное согласие на сканирование вашего сына. Я клянусь вам честью и родом, вашему сыну после окажут всю необходимую медицинскую помощь, включая обезболивающие и ускоряющее регенерацию препараты. Я понимаю, что вы пытаетесь оградить своего ребенка, но поверьте, вам самой не захочется, чтобы староста вашей общины подал в суд на Пограничный Патруль за посягательство на вашу честь и ущемление ваших прав. А он это сделает, даже если вы будете против и будете всех уверять, что все хорошо. И тогда вам в подробностях придется перед всеми рассказать и какие обстоятельства вас привели на борт нашего катера, и почему мы вас нашли в компании преступника, и что произошло на нашем катере тоже. Вы этого хотите?
Сейчас я становилась на очень скользкую дорожку. То есть, я знала о том, что староста общины Элгрена может сам решать судьбу своей паствы. Но суд, показания… Я не знала, было ли это правдой. А сейчас нужно было что-то решать. Надеюсь, я не ошибаюсь…
— Я вас услышала, господин командор, и со стыдом вынуждена признать, что вы правы. Во всем. А так же положиться на ваше благородство. Мы с Гораном сделаем так, как скажете вы.
Еще несколько секунд змеиные глаза смотрели на меня в упор. И я даже успела струхнуть, что прокололась. Но потом командор, не поворачивая головы, приказал:
— Иврен, неси сканер! Ты ответственен за то, чтобы настроить его на максимальную эффективность и нанесение минимального вреда ребенку. Груан, подготовь аптечку для оказания медицинской помощи! Госпожа Экройд, подойдите сюда, ваша подпись потребуется вот здесь.
На негнущихся ногах, не смея поверить в удачу, я приблизилась к яоху. От пристального взгляда змеиных глаз, устремленного на меня, хотелось поежиться. Но я не посмела. Если выберемся из этой передряги целыми, я такой счет выставлю Нартанну, что он окосеет! А потом в целях восстановления потраченной на него нервной системы, нажрусь так, что забуду собственное имя!
— Госпожа Экройд, — прохладный голос командора Ко Иана вернул меня в реальность, — прочтите: вам все понятно?
Может быть, яоху и думал, что я все подмахну не глядя, но я его разочаровала, уткнувшись носом в мелкий шрифт на дисплее. Жизнь давно уже лишила меня розовых очков и отучила подписывать документы не глядя. Мне хватило того, что когда-то, когда мне было четырнадцать лет, мой приятель по жизни в трущобах вот так, по глупости, не глядя, вместо договора о найме на работу подписал контракт о добровольной передаче в рабство себя.
В этом документе наоборот, очень простым языком подробно объяснялось на что я соглашаюсь и почему. А также четко указывалось, что я иду на этот шаг добровольно и никаких претензий в будущем предъявлять не буду.
Дочитав до конца, я робко подняла глаза на командора:
— Мне все понятно.
Яоху кивнул:
— Тогда вот сюда, — он ткнул пальцем в самый низ документа, вашу подпись, пожалуйста! — Змеиные глаза хищно, выжидающе уставились мне прямо в душу.
Могла бы, охотно ухмыльнулась бы ему прямо в рожу. Это была очередная проверка. Подобные электронные документы подписывались методом поднесения личного комма в специальном режиме к считывающему устройству. То есть, по мнению правительства Альянса, защита от подделки была абсолютная. Наивные. Поддернув рукав не по размеру большого мне комбинезона, я ввела комм в режим цифровой подписи и поднесла к приемнику терминала. Торжество в змеиных глазах сменилось задумчивостью, когда терминал, пару секунд подумав и сверив оригинал подписи, хранившийся в базе Альянса, уверенно вывел ее под документом. А я порадовалась тому, что в свое время не пожадничала, и купила хорошо обоснованную легенду. Как знала, что однажды она спасет мне жизнь. И не только мне.
Дальше уже было проще и банальнее. Как только я поставила подпись, командор кивнул, давая отмашку начинать сканирование. Кто-то из экипажа подошел к Борису с плоской фиговиной в руках, напоминавшей старинную бумажную книгу-переросток. Сходство усиливалось тем, что при нажатии на кнопку открытия, фиговина распадалась на две части. Как шкатулка или книга.
Борису предложили вложить внутрь руки. Крышка закрылась. Последовала команда «Пуск». Внешне все выглядело банально и даже немного смешно. Но я знала принцип работы биосканеров — такое устройство не слишком любезно по отношению к носителю соскабливало верхний слой клеток и таким образом проводило анализ.
Не знаю, играл ли Борис, или ему на самом деле было так больно, но сначала его лицо побледнело до снежной белизны. Потом в глазах появились слезы. А потом соленые ручейки потекли по щекам. Но парнишка даже не пискнул.
Меня словно током ударило. Или в мозгу что-то щелкнуло. Не успев подумать, что я делаю, я сорвалась с места и бросилась к нему. Меня поймал кто-то из команды. И прежде, чем я успела наделать глупостей, вступив в потасовку и отбивая мальчишку у патруля, мне прижали локти к корпусу, лишая таким образом возможности двигаться. А прохладный голос над ухом сказал:
— Тише, госпожа Экройд! Уже все закончилось. Ваш сын — настоящий мужчина и с честью выдержал испытание! Ему сейчас окажут медицинскую помощь и боль пройдет. А полученные ожоги быстро заживут под действием стимуляторов.
И действительно, тот, кто проводил сканирование, вынул руки Бориса с покрасневшими, опухшими ладонями из сканера, и хлопнул парня по плечу:
— Молодец! Настоящий боец! Бросай свою общину, поступай учиться в академию и приходи служить к нам! Нам такие смельчаки всегда нужны!
К Борису подошел другой пограничник, с виду типичный фарн с их фиолетовой кожей и огромными фасеточными глазами, и принялся обрабатывать мальчишке руки. А у меня внутри все дрожало противной мелкой дрожью. Как Борис отреагирует? Я помнила его маниакальное желание научиться пилотированию, но очень надеялась, что ему хватит разума не забыть о безопасности.
Подросток не подкачал. Он молча, с опущенными вниз глазами, ждал пока ему обработают руки и сделают все необходимые инъекции. А потом подошел ко мне и вдруг прижался к боку, как новорожденный детеныш твилла, пихнув меня в плечо лбом.
Игра это была, или Борис действительно нуждался в утешении, я так и не поняла. И я не знаю, что со мной в этот момент случилось. Наверное, какое-то замыкание в мозгах. Но рубка катера, служившая командным мостиком, полная свободных от службы пограничников, вдруг словно отодвинулась на второй план. Я обняла Бориса и погладила по склоненной голове, по спине, прислушиваясь к его отрывистому дыханию:
— Тише, тише, дорогой, уже все позади! Ты молодец, ты прошел проверку! — Я покосилась на что-то ковыряющего в своем комме командора Ко Иана: — Скажите ему, командор!
Яоху рассеянно отозвался:
— Да, все в порядке. Геном полностью подтвержден. Вас сейчас проводят в каюту.
У меня с плеч словно огромный груз упал. Борис тоже обмяк в моих руках. Первый, самый опасный этап пройден. Теперь можно ненадолго слегка расслабиться. Пока катер в космосе, нас трогать не будут. Мы с Борисом теперь – условно безопасные. В отличие от Нартанна. Но о нем думать пока не хотелось. Все равно информации как таковой нет. Вот успокоимся, отдохнем немного с Борисом, а потом начну думать. Есть ли вообще шанс вытянуть арлинта, и заслуживает ли он его?