Между

Я действительно устала! Всю свою жизнь я подавляла эмоции, уверенная, что разберусь с ними сама. Но я не могла продолжать в том же духе. Скопившиеся внутри меня напряжение и тревога грозили раздавить остатки моего рассудка, и мне нужно было открыться кому-то. И Денис был единственным, кому я могла и должна была довериться после всех тех лет, когда ему приходилось гадать обо всём, что я хотела спрятать. Он не должен был сомневаться в его месте в моей жизни и заслужил услышать от меня, насколько я ценю его присутствие.

— Денис, ты и твои родители родные люди для меня. Я вас безмерно люблю и ценю. Не знаю, что делала бы без вас. Но пойми, пожалуйста, если у меня есть возможность обрести семью, я не хочу её упускать. К тому же мне не хотелось бы стать для вас обузой…

— Ты не обуза, и ты это знаешь, — почти прорычал Денис, а я устало вздохнула, пытаясь подобрать слова.

— Пусть так, но это мои чувства, Денис. Я не могу не обращать на это внимание. Почему мне кажется, как будто ты считаешь, что я бросаю тебя?

— А разве нет? — он вскинул на меня взгляд, полный вызова.

— Совсем сдурел, что ли? Как я могу бросить лучшего друга? Единственного…

— Ты собираешься уехать с ним…

— Но я же не на другую планету поеду. К тому же, ещё неизвестно, в какой город — вдруг это недалеко? Никто не запретит нам общаться и видеться. Или, может, он вообще не приедет.

Он посмотрел на меня исподлобья, словно сомневается.

А я чувствую, что сейчас внутри меня происходит борьба против возможности жить своей жизнью, пойти в новое или остаться в привычном мне мире.

И тут я осознала, что это и была моя жизнь. Вечная борьба. У меня появилась возможность её изменить, но я должна была сделать что-то, чтобы не потерять то дорогое, что у меня уже было.

— Ну, как мне ещё тебе доказать, что я не бросаю тебя? — с мольбой в голосе спросила я, чувствуя, как слёзы подкатывали к глазам.

На протяжении всей жизни меня не покидало чувство вины за собственное существование — мне не хотелось быть виноватой в чём-то ещё перед другом.

— Пока он не ответит на все вопросы, пока не даст удовлетворительные ответы, я никуда тебя не отпущу с этим… дядей, — ответил Денис, и у меня не было сомнений, что он абсолютно серьёзно намерен завалить дядю Мишу вопросами.

Может, мне стоило бы расслабиться, успокоиться и меньше думать? Разве бывает дикий лес без волков? Рано или поздно мы должны были со всем разобраться.

—

В аэропорту, как всегда, особая атмосфера: кто-то спешил по своим делам, кто-то терпеливо ожидал рейс. Я наблюдал, как люди держались за руки и, с грустью глядя друг другу в глаза, прощались. Другие радостно встречали прилетевших. Аэропорт — это маленькая жизнь. И так сказал бы любой романтик, но в моих глазах аэропорт — это только суета, паспортный контроль, таможня и багаж, место прилёта и отлёта. Вот и всё. Но даже я не смог бы отрицать, что это место пересечения времени и пространства не лишено своего шарма: трепет долгожданной встречи и слёзы, счастливые улыбки, нежные объятия, которых так не хватало.

Но я ждал дочь своего босса, и даже любимый терпкий кофе не спасал от этого неприятного момента. Если бы мне позволяла совесть, я приехал бы ещё на полчаса позже, но мне пришлось поспешить ко времени прибытия рейса из Мале. Теперь я должен был ждать, пока Стелла пройдёт таможню, получит свой багаж и выйдет в зал ожидания. Михаил хорошо знал, что я не могу переносить на дух его дочь, но всё равно именно я должен был доставить её домой. Раздражал и тот факт, что он не видел — а может, не хочет замечать, — как дочь умело манипулирует им. Стоило признать, у неё это отлично получалось. Оставалось надеяться, что она не устроит очередной скандал из-за какой-нибудь откровенной ерунды, вроде вмятины на чемодане. Она способна на такое, но у меня совсем не было желания решать её мелочные проблемы.

Я закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул — начали выходить пассажиры нужного мне рейса. Раздался звук каблучков по каменной плитке. Ну конечно, было очень удобно ходить на каблуках и с чемоданом.

Открыв глаза, я увидел её во всей красе. Как всегда, с иголочки. Глупо было отрицать, что она красивая, даже очень. Стильная, модная. Любой мужчина обратил бы на неё внимание и захотел, чтобы такая красота была рядом с ним. Я бы даже сказал, что она весьма умна и не обделена талантом, но всё портил её дрянной характер — стервозность и сучность вытравить довольно сложно.

Я молча забрал её вещи и направился к выходу из аэропорта.

— И что, даже слова доброго не скажешь? — послышалось где-то позади.

Я обернулся и, в наигранном жесте-поклоне открыв дверь машины, сказал:

— Присаживайтесь, мадам, карета подана, — изо всех сил стараясь, чтобы выдавить из себя подобие улыбки, а не издевательский оскал.

— И тебе не интересно, соскучилась я или нет? — девушка вскинула бровь, сделав шаг ко мне.

— Уверен, Вашему Величеству некогда было скучать, — я начал прикрывать дверь, давая понять, ей пора сесть.

Она была недовольна, это сразу бросалось в глаза, но меня не волновало. Я не парень на побегушках и не личная прислуга, чтобы угождать ей.

Захлопнув дверь, я быстро сложил вещи в багажник и сел за руль. Стелла сидела с кислой миной. Она ожидала, что я на задних лапках буду вокруг неё бегать и выполнять все капризы, но нет, красавица, ни сегодня, ни завтра, ни в любой другой день.

Я завёл машину и двинулся по направлению в город.

— Ты намеренно меня игнорируешь или… — попробовала сказать Стелла, но я перебил её:

— Сделай себе одолжение, перестань тратить своё время на общение со мной.

Что должно произойти, чтобы она поняла, что я не стану уделять ей внимание, которого она так жаждет?

— Может, я сама решу, что мне делать? — она начала злиться. — Думай о том, что говоришь девушкам, они всё запоминают.

Это была ещё одна причина, по которой меня не интересовали молоденькие девушки, вроде Стеллы. Все эти модные фразочки из соцсетей, манерность великосветской львицы и прочее — это только раздражало.

Я проигнорировал её слова и продолжил следить за дорогой.

— Почему ты такой гад?

— Только заметила? Убедись, что у тебя есть собственная жизнь и не трать время на меня, — ответил я и заметил, как она скривила лицо в раздражении.

— Придурок, — бросила Стелла в ответ, прежде чем уставиться в окно. Принцесса надулась.

До чего капризная девица, которая привыкла, что всё в жизни достаётся легко, на блюдечке с голубой каёмочкой и не привыкла к отказам. Но я не из тех, кто будет лебезить перед ней или плясать под её дудку. Поэтому отбросив мысли о своей пассажирке, решил сосредоточиться на дороге и окружающем мире.

Закончился жаркий июнь с его дурманящими ароматами черёмухи и сирени, а сейчас яркий июль с его цветными радугами, белыми пышными облаками и весёлым ажиотажем молодёжи, но мне по душе август, который может быть сырым и дождливым, а может и солнечным. Люблю этот месяц за его ночные звездопады, румяные яблочки-ранетки и душистые груши, и сливы на даче у мамы. За выходные в лесу с отцом на охоте или походом за грибами всей семьёй. За этими мыслями вспоминаю, что уже давно не навещал родных. Малая наверно уже злится и обижается на меня. Стоит заехать к ним сегодня вечером.

От мыслей меня отвлёк входящий звонок.

— На связи.

— Как оно? Царевна на заднем сиденье? — рассмеялся Рома, осведомлённый о наших отношениях.

— Всё чётко по плану. Что хотел?

— Я, собственно, с отчётом. Ребята приглядывают за домом. Всё спокойно, но пару раз появлялись двое. Какое-то время караулили, потом уходили. Данные по ним уже отправил тебе, но сразу скажу, информации мало. Засекречено всё, а это значит, что ребятки не простые смертные.

— Этого следовало ожидать. Есть возможность разузнать, как они связаны с этой семьёй?

— Постараюсь, но гарантий дать не могу.

— Всё, что сможешь, а там разберёмся.