Бразильский вояж

— На абордаж! — прокричал помощник Велсен и первым вскочил на фальшборт португальца.

Матросы, и Ник вместе со всеми, смело бросились за ним. Быстрая яростная рубка — и пираты захватили судно, вдвое большее, чем пиратское.

Матросы рассыпались по каютам, хватали пассажиров, тащили с них украшения и монеты, стаскивали все в кучу для дальнейшего дележа. Всех начальников согнали на бак и заперли там, для выкупа. Среди них оказалось несколько женщин и детей. Все они спешили вернуться в Португалию, но ничего из их замыслов теперь не исполнится.

Ник тоже занимался всем тем, что и остальные, носясь с саблей по палубе, отпуская удары плашмя по матросам и пассажирам. Помог загнать всех оставшихся пассажиров на бак и тут встретился с ненавидящими глазами молодой женщины. Бледная и перепуганная, в порванном платье, она металась в поисках хоть какого спасения. Тут их глаза и встретились. Её зелёные и его ярко-синие. Ник словно онемел от видения и остолбенел, поражённый её глазами. В них светилась тоска, боль и ужас предстоящей расправы.

Матрос толкнул её в грудь, спеша закрыть дверь, а Ник отстранил его руку и слегка склонил голову, что могло означать поклон.

— Прошу, сеньора, не сопротивляйтесь, — сказал он, приблизившись. — Я вам постараюсь помочь. У вас тут имеются родные?

Она не успела ответить, как её вместе с двумя мужчинами грубо затолкали в узкую дверь под надстройкой бака. Ник только успел проводить её глазами.

Он уже не участвовал в грабеже и сборе добычи. Не обращал внимания на трупы, летящие за борт, и даже кровь на палубе не волновала его. Перед глазами стояло бледное лицо португалки. А её глаза с зелёным отливом словно завораживали. Парень пытался вспомнить её остальные черты, но никак не мог. И вдруг захотелось вновь увидеть её. Он направился на бак, но матрос не пустил, ухмыляясь и отстраняя его рукой.

— Мне бы тоже охота отхватить бабёнку помоложе, да приказ, Ник. Иди и подожди дележа. Может, тебе и достанется какая, хи-хи!

Ник подскочил к Велсену.

— Слушай, Нол, устрой мне одну женщину!

— Что это с тобой, Ник? С чего такая спешка? Тут дел по горло, а ты с бабой носишься! Погоди!

Нол не стал даже слушать юношу и ушёл распоряжаться. В бухте ещё гремела канонада, воздух оглашался воплями, и смерть витала над бухтой. А Ник снова пристал к помощнику.

— Неужели так запала в душу, или просто давно женщину не имел?

— Именно, Нол, в душу. Ничего другого не ощущаю! Позволь!

— Черт с тобой? Но это будет стоить тебе многого. Ты можешь лишиться доли или большей части её.

— Пусть так, Нол, но позволь её освободить!

— Пошли! Но потом не проси всё вернуть назад.

Нол отстранил матроса, и они вошли в душное и тесное помещение бака. Все стояли, так как места для сидения им не хватало. Осмотрелись в полутёмном помещении.

— Где она? — уже с любопытством спросил помощник.

— Вот, — указал Ник на женщину, смотрящую из-под нахмуренных бровей. Почти белое лицо выделялось светлым пятном.

Нол поманил её пальцем. Она не сдвинулась с места. Он сказал в раздражении, хватая её за руку:

— Что, не понимаешь? Я ведь по-твоему говорю! Выходи немедленно!

Она не смотрела на Ника, но повиновалась и вышла под тихий ропот остальных пленников.

На свету Велсен спросил Ника:

— И эта тебя так поразила? Чудак ты, Ник. Ладно, распоряжайся ею. Я пошёл, а то капитан мне шкуру спустит, застав за такой безделицей. И помни об условии с долей!

Ник не ответил, осторожно взял женщину за руку и заметил:

— Вы свободны, сеньора. Или сеньорита?

Она мельком взглянула на него, опустила голову, не ответив.

— Идёмте, я помещу вас в каюту, — и Ник несмело потянул её на своё судно. Помог перебраться через фальшборт, что оказалось не таким лёгким для неё делом в широком платье, уже изрядно измазанным и порванным.

— Вот в этой каюте вы будете пока жить. Мне помощник отдал её после гибели боцмана. Вас не должны тронуть, сеньора. Как к вам обращаться?

Она смотрела в юное лицо Ника несколько дольше обычного, помедлила и все же ответила:

— Вы португалец? На голландца вы не похожи.

— Пока я никто, сеньора. Но назовите своё имя, прошу вас.

Она помедлила немного.

— Алма Маррета Нери да Силва, сеньор…

— Какое длинное имя, сеньора. А я просто Ник. Николас. И я не голландец, ни португалец, а Бог знает кто, — и он даже усмехнулся.

Она с удивлением посмотрела в его синие глаза и смуглое лицо с уже проступившими усиками. Бородку он брил.

— Я бы хотела узнать, что с моим супругом, сеньор Николас, — подняла она свои зелёные глаза. — Помогите мне с этим. Запомнили фамилию? Да Силва.

— Сидите здесь, а я справлюсь с этим. Его с вами не было?

Она отрицательно качнула головой.

Ник, избегая чужих приказов и делая вид, что занят, искал этого самого да Силву с рвением необыкновенным, хотя ревность уже бушевала в нем. Перед глазами маячили очертания её лица, и оно казалось ему божественным. После долгих поисков один португальский матрос сказал ему:

— Сеньор, я видел, как его тело выбросили за борт с четверть часа. Был ли он убит или ранен, мне трудно сказать.

С этой вестью Ник вернулся в каюту. Сеньора да Силва сидела с поникшей головой, вид её был ужасным. Растрёпанные волосы, мазок сажи на лице, мятое платье в лохмотьях. Она вскинула на юношу голову. Вопрос светился в глазах, но она не задала его. И в лице до сих пор не было ни кровинки.

— Сеньора, сожалею, но ваш супруг погиб, и… тело уже в море. Примите мои соболезнования. Тут ничем не поможешь. Вы вдова…

Женщина опустила голову и молчала. Будто эта весть нисколько её не затронула, не взволновала или опечалила. Ник ждал, опасаясь, что сюда заглянет кто-нибудь и ему за такое поведение не поздоровится.

— Сеньора, я обязан вернуться к делам. Сидите здесь, я вас запру.

Она не отреагировала, а Ник поспешил на палубу. В бухте продолжался захват судов португальцев, и грохот боя не смолкал.

Лишь к вечеру, так и не сломив сопротивление форта, адмирал Хейн отдал приказ по эскадре вытягиваться на рейд, готовясь уходить с рассветом.

— Как у тебя с этой сеньорой? — спросил Нол, пробегая мимо Ника.

— Её муж погиб. А я не успел с нею познакомиться, Нол. Успеется, — сделал юноша беспечное лицо. На самом деле ничего беспечного у него на душе не было, волнение порой охватывало полностью. Он оглянулся на бухту. Там горели суда, некоторые тонули, на волнах покачивались обломки и трупы. Город пестрел пятнами пожаров, а дым в сумерках казался особенно мрачным и страшным.

Нол не обратил внимания на слова Ника и ушёл по делам. Матросы укладывали ценные грузы в трюме и радовались скорой порции вина за успех дела. Ник в эту ночь так и не вернулся в каюту, хотя несколько раз порывался это сделать. Нетерпение и порыв держали его в своих цепких пальцах.

Рано утром все суда эскадры вышли в море, оставив в бухте догоравшие останки судов и тревожный перезвон городских колоколов.

Помощники долго совещались в каюте капитана. Матросы с возрастающим нетерпением ожидали результатов совещания. Все рассчитывали на хорошую долю добычи. Лишь Ник не думал о ней. Его голова целиком занималась Алмой.

Велсен нашёл юношу и отвёл подальше от любопытных ушей матросов.

— Должен тебе сообщить, что капитан недоволен тобой, Ник.

— Я ведь отказался от своей доли, Нол.

— И всё же… Мы намерены в ближайшем бразильском городке сделать попытку получить выкуп за пленных. Тебе надо последовать нашему примеру.

— Вряд ли получится обмен пленных в маленьком городке, — возразил Ник, скрывая своё смятение, граничащий почему-то с ужасом,

— Это почему? — удивился Нол.

— Откуда у маленького городка найдутся деньги для выкупа незнакомых им горожан Баии? Уверен, что ничего с этим у нас не выйдет.

— Может, и так, а капитаны думают иначе. Посмотрим. Тогда мы всех утопим, а городки ограбим — и все дела!