Страница 38 из 149
Любой нормальный человек, увидев такую решительно-агрессивную позу, сразу бы отступил. Но Бахрам был темноват в этом смысле.
Он осторожно, спиной вперед, сполз со своего трона и принялся разглядывать Машу, обходя ее вокруг.
— А что, ничего! — сказал он. — Не самый худший экземпляр. Спасибо тебе, Амфилохий.
— Сам ты экземпляр! — сказала сердитая Маша.
— Еще и ругается! — поразился Бахрам. — Любой другой ребенок, сын самого шаха или эмира, был бы рад сюда попасть. Здесь столько алмазов и рубинов! Да здесь одной яшмы можно набрать на пять тысяч верблюдов!
— Не нужны мне ваши верблюды!
— А мрамор, а базальт, а сланцы! А нефть! Знаешь, сколько здесь нефти? Не меньше миллиона бухарских кувшинов.
— Не нужны мне ваши кувшины!
— Смотри, — сердито сказал Бахрам. — Если будешь себя плохо вести, не успеешь мигнуть — мы тебя отправим обратно.
— А я и хочу обратно, — сказала Маша.
— Тогда мы тебя отправим в рудники! — решил Бах рам. — Чтобы не потакать.
— Я хочу к маме! — сказала Маша.
— С этим покончено, — решительно объяснил Бахрам. — Я теперь тебе и мама и папа! И бабушка и дедушка. Ясно?
— Господин, а я ему кто? — спросил Амфилохий.
— А никто! — отмел его притязания Бахрам. Так. пятая вода на киселе! Может, троюродный дедушка или сосед по кишлаку.
Амфилохий обиделся «на соседа по кишлаку», взял свою кувалду и удалился в далекую пещеру добывать пять тысяч кувшинов яшмы.
— Я есть хочу! — хныкала Маша. — Я пить хочу! Я к маме хочу! Я в школу хочу.
— Так, — сказал Бахрам. — Выполняем в порядке поступления.
Он хлопнул в ладоши:
— Амфилохий!
Амфилохий опять прибежал:
— Чего изволите, господин?
— Принеси сюда мою волшебную завтракательную скатерть.
— Ты что, господин!? — воскликнул эмоциональный джинн — Там, на земле, давно уже день, а ты завтракать! Ребенку обедать пора.
— Тогда принеси обедательную скатерть.
— Слушаюсь, господин.
Бахрам обратился к девочке Маше:
— Скажи, подросток, чего ты хочешь?
— Я есть хочу! Я к маме хочу! Я в школу хочу!
Она добавила еще:
— А-А-А-А!
Это «а-а-а» таким гулким эхом разнеслось по пещере, по снова прибежал испуганный Амфилохий:
— Это что, обвал?
Бахрам схватился за голову обеими руками:
— Ой, какой позор! Мальчик! Наследник рода! Будущий владелец подземелья! А плачет! Нет, я не вынесу этого!
— Я не мальчик, — сказала Маша. — Я девочка!
— Чего? — удивился Бахрам. — Девочка?
— Чего? Чего? — поразился кувалдовый джинн.
— Ничего, ничего! — ответила Маша и еще пуще заревела.
— Амфилохий! — завопил Бахрам. — Бездельник! Шайтаново отродье! Я тебя в белую лягушку превращу!
Отправляйся на землю и поменяй этого ребенка на другого. На мальчика!
— Ни за что, господин! — вдруг уперся Амфилохий.
— Это почему еще?
— Потому, что она мне нравится!
Девочка Маша вдруг перестала плакать:
— У вас есть лягушки?
— Есть, — ответил оторопевший Бахрам. — Белые подземные лягушки.
— Белых подземных лягушек не бывает! — сказала девочка Маша.
— Бывает, — топнул ногой Бахрам. — У нас там их целое озеро.
И тут же он сказал Амфилохию:
— Раб, ты не будешь менять эту девочку на мальчика. Она мне тоже нравится.
Девочка Маша опять поразила Бахрама:
— Белых лягушек не бывает! Рабов тоже не бывает!
— Почему — не бывает? Как — не бывает?! С каких пор? — удивился Бахрам.
— А так. С тех пор. Их отменили.
— Кто отменил? — закричал Бахрам. — Кто посмел?
— ООН, — ответила девочка. — Вот кто.
— Кто он такой — ООН?
— ООН — это она, — объяснила Маша. — Это Организация Объединенных Наций. Она за свободу всех людей.
— Этот он, который она, наверное, очень добрый джинн, — сказал Амфилохий.
— Мы этого джинна не знаем и знать не хотим! — рассердился Бахрам. — А ты, мальчик, который девочка, садись обедать!
Амфилохий принес волшебную скатерть и развернул ее на мраморном столе в центре зала.
— Хоть бы скатерть постирали! — сказала девочка.
— Ассалам, бассалам! — сказал Бахрам. — Помалкивай.
На скатерти вмиг появились вкусные восточные блюда. И плов, и шашлык, и всевозможные сласти.
— А я все равно не буду с вами есть, — сказала Маша. — Я буду уходить. Я к маме пойду и к Марье Ивановне. Это моя учительница про природу.
Она взяла со стола два пирожка и направилась и выходу из пещеры.
— Ты никуда не пойдешь! — старческим голосом закричал Бахрам. — Стой!
— Нет, пойду, — обернулась Маша. — Моя мама волнуется.
— Ассалам, бассалам! — наколдовал волшебник. И сверху на Машу опустилась сталактитовая решетка Маша оказалась в красивой круглой клетке.
— Дядя Амфилохий, — попросила Маша со слезами на глазах. — Объясни ты этому пенсионеру, что моя мама без меня будет переживать. Или сломай решетку.
— Не могу, — также со слезами на глазах ответил Амфилохий. — Мы без тебя тоже будем переживать.
— Все, — рассердилась школьница. — Раз так, я ухожу в себя.
Она сняла со спины портфельчик, достала нелюбимый учебник, живой природы и стала его изучать.
Бархам начал ходить вокруг клетки и заглядывать в страницы учебника:
— Маша, это что у тебя? Что там нарисовано?
— Ничего, — ответила Маша, отворачивая от него книжку.
А в Машином учебнике был нарисован соловей.
— Маша, покажи.
— Не покажу.
— Ах так! — рассердился Бахрам. — Хочу, чтобы эта картинка ожила и оказалась у меня в пещере! Ассадам, вассалам!
Он хлопнул в ладоши, и тотчас же птичка ожила, к порхнула со страницы учебника и вылетела из клетки.
Маша в недоумении стала осматривать книгу со всех сторон и листать страницы. А соловей тем временем уселся на спинку трона Бахрама и радостно запел. Весенняя трель перечеркнула пещеру как молния.
— Это просто услада моих ушей! — воскликнул счастливый колдун. — Какая восхитительная птичка! Девочка Маша, как зовут это прелестное создание?
— Ворона! — ответила сердитая Маша.
— Ворона! — с наслаждением повторил Бахрам. Он даже закачался на стуле и с удовольствием по-восточному зацокал языком.
Амфилохий тем временем тоже заглянул в Машин учебник. Он увидел на картинке пейзаж Средней полосы России и пасущуюся на первом плане корову. И тоже пришел в полный восторг.
— Господин, господин! — закричал он. — Здесь еще восхитительная птичка. У нее такие перья на голове! А сзади веревка! Наколдуй ее для меня!
— С удовольствием, мой верный раб! Ассалам, налам! Пусть вся эта картинка окажется у нас в пещере.
И произошло чудо. Пещера преобразилась. Средняя полоса въехала в подземелье. Теперь красивый бирюзовый трон стоял среди душистой зеленой травы и цветов. Рядом стояла береза. Несколько ореховых кустов выросло у стен пещеры. Сам собой возник телеграфный столб с гудящими проводами. И что самое удивительное, в пещере появилось маленькое озерко. И в это озерко с удивлением смотрела большая, на редкость рыжая корова. Вдруг она подняла голову и громко произнесла:
— Му-му-му-му-му-му!
— Ах, какая прекрасная птичка! — сказал Амфилохий. — Просто услада моих ушей! — Девочка Маша, как зовут это прекрасное создание?
— Крокодил! — сердито ответила Маша из-за решетки.
— Кро-ко-дил! — с удовольствием повторил Амфилохий. — Какое красивое имя!
Корова тем временем помычала, помычала, успокоилась и начала есть траву. А Маша увидела телеграфный столб с гудящими проводами и подумала: «Как жаль, что я не слушала уроков. Я бы могла собрать телефонную трубку и позвонить маме».
Подземный чародей был счастлив:
— Смотри, Амфилохий, сколько радости нам принесла эта девочка. Мы в благодарность за это никогда не расстанемся с ней.
От такой новости Маша заревела изо всех сил.
— Не плачь. Маша, не надо, — стал успокаивать ее Амфилохий. — Ты скоро забудешь маму. И папу забудешь.