Страница 11 из 32
Углубляя поцелуй, я почувствовал вырывающийся из его горла стон и жадно проглотил его, желая насладиться каждым вкусом и звуком, который он давал мне. Боже, я хотел его. Теперь я это знал и наконец-то, после жизни в отрицании того, чего хотел на самом деле, я принимал это.
Где-то на задворках разума витала мысль, что это опасно, что он похож на огонь, и если я подойду слишком близко, то обожгусь. Но когда Соло наклонил голову, прося большего, я оттолкнул эти мысли. Он был не из тех, кто выбирает быть с кем-то, как и я, или, по крайней мере, я никогда не позволял себе такого удовольствия. Так что, если мы оба выберем друг друга? Что тогда?
Я практически слышал, как Соло говорит мне заткнуться с этими «что, если» и целовать его, поэтому отключил мозг и сосредоточился на том, как губы Соло двигаются в идеальной синхронизации с моими. Я мог бы целовать его часами, но внезапный гудок и ветер от проезжающей машины прервал нас.
С распухшими губами и остекленевшим взглядом, Соло выглядел как никогда сексуально. Ну, может было лучше в обнажённом виде, но...
— Мозг уже догнал ситуацию? — произнёс я, усмехаясь от его потрясённого взгляда.
— Мозг... уничтожен.
Я рассмеялся и потянулся на заднее сидение за пакетом с едой, запах которой опьянял практически так же, как запах Соло.
— Может разберёмся с тем голодом, из-за которого нас не арестуют?
Когда я обернулся и увидел, что Соло по-прежнему смотрит на меня, я усмехнулся.
— Должен сказать, мне отчасти нравится быть единственным, кто добивается от тебя такой реакции.
Будто вырвавшись из собственного ошеломления, Соло потянулся за пакетом.
— И что это за реакция?
— Хмм... ты выглядишь немного ошеломлённым и сбитым с толку, лейтенант.
— Это подходящее описание. Добавь ещё «твёрдый как камень», и ты расколол меня как орех.
Мой взгляд опустился на его колени и на аппетитный контур его эрекции, и он тихо простонал.
— Оу, брось... Ты ещё недостаточно меня помучил?
— Помучил? — я поднял глаза и увидел, как он ставит пакет себе на колени.
— В смысле, ты наконец набрасываешься на меня, а я ни черта не могу с этим сделать ещё как минимум... сколько ещё дней?
Я хохотнул.
— Минимум неделю.
Его стон прозвучал болезненно, и он закрыл глаза, откидывая голову на подголовник.
— Отсоси.
— Я мог бы... если это поможет?
Соло повернул голову и смерил меня взглядом в стиле «ты шутишь?».
— Веселишься?
— Больше, чем ожидал, — став серьёзнее, я протянул руку и провёл пальцами вниз по его щеке. — Спасибо, что привёз меня сюда.
Соло судорожно вздохнул, и мне снова стало интересно от того, что он казался практически застенчивым, кивая и сжимая мою руку, опуская её между нами.
— Как ты сказал, я не могу придумать, где ещё хотел бы оказаться, кроме как сидеть в этой машине, делить эту еду с мужчиной, которого никогда не искал до сегодняшнего дня.
Глава 12
Соло
Меня разбудил звук частого дыхания Пантеры.
Я повернулся на бок лицом к кровати и поднял взгляд на Пантеру, который метался и крутился, его тело покрывал пот. У него вырвался низкий стон, но прежде чем я успел подумать, разбудить ли его от кошмара, он ахнул и резко сел, широко открыв глаза.
— Эй, — я откинул одеяло и встал на колени. — Что-то снится, да? Ты в порядке?
Пантера кивнул, пытаясь взять под контроль своё дыхание. Я ждал, и он не спешил, положил голову на руки, и когда снова успокоился, он произнёс:
— Это начинает меня злить.
— Два кошмара и приступ паники за двадцать четыре часа. Меня бы это тоже разозлило.
— Как мне это остановить?
Впервые у меня не было ответа, что без сомнения его шокировало.
— Лоботомия?
Он посмотрел на меня из-под своих рук.
— Правда?
— Ну, это поможет.
— Есть другие гениальные идеи?
— Да. Двигайся.
— Что?
Я встал и жестом попросил его подвинуться.
— Ложись.
— Секс — это не ответ, Соло.
Закатив глаза, я вздохнул.
— Ты хочешь, чтобы я остановил это, или нет?
Пантера посмотрел на меня, а затем медленно перелёг на другую сторону кровати. Я залез к нему, поворачиваясь на бок и дожидаясь, чтобы он сделал то же самое. Я накрыл нас одеялом, устраиваясь поудобнее — что теперь было не сложно, раз я спал не на полу — и стал думать, с чего начать.
— Я уже говорил тебе, чтобы забыть всё то сумасшедшее дерьмо, что с тобой произошло, ты просто должен сильнее давить и продолжать идти. И это правда, но... — в мыслях возникло лицо моего брата, ясное как день. Я отдал бы всё, чтобы его вернуть. Что угодно. Сглотнув, я приподнялся на локте, подпирая рукой голову. — Прошло четыре года с тех пор, как я потерял брата, и я совру, если скажу, что со мной всё в порядке.
В глазах Пантеры промелькнула тревога, но я отмахнулся.
— Я говорю это не для того, чтобы ты меня пожалел. Пожалуйста, не надо. Я говорю это, потому что не знаю, преодолеешь ли ты когда-нибудь те травмы, через которые прошёл. Ты выжил, но это не значит, что у тебя голова на месте, и я это понимаю. Когда я увидел, как ты катапультируешься, вернулись все те эмоции от смерти моего брата, и я не ожидал этого. Я думал, что закупорил это всё, понимаешь?
— Он так и умер, да? Катапультирование не сработало?
Я кивнул.
— Фонарь не открылся вовремя. Его голова пробила его насквозь. Умер от этого удара.
— Боже. Ты ведь этого не видел?
— Нет, мы были на противоположных сторонах мира. Но я был там, когда его гроб привезли домой, и, думаю, до тех пор я был в отрицании. Будто он на самом деле не умер, пока я сам не увидел всё собственными глазами, и... чёрт. Я сорвался.
— Сорвался? — голос Пантеры прозвучал тихо, будто он не хотел нарушить мой поток мыслей.
— Да. Я превратился из честнейшего пилота в...
— В безрассудную занозу в заднице?
Я пожал плечами, зная, что именно так многие обо мне думают.
— Наверное. Какой был смысл дальше ходить по струнке и играть безопасно? Родители погибли, брат тоже... кому осталось волноваться?
Пантера повернулся на бок, его глаза исследовали моё лицо, пока он поправлял подушку под головой.
— Ты по-прежнему так к этому относишься?
— Безрассудно?
Пантера приподнял бровь от моей намеренной ошибки.
— Что некому волноваться.
Его пронзительные голубые глаза будто впивались в мои, в поисках правды, и я знал, что если попытаюсь выдумать ложь, он увидит её насквозь.
— Думаю, ты можешь волноваться. — Когда Пантера ничего не сказал, я добавил: — Может быть.
Пантера протянул руку и коснулся цепочки на моей шее, проводя по ней, чтобы подцепить пальцем жетоны, по которым провёл большим пальцем.
— Я не хотел.
— Волноваться?
Пантера кивнул.
— А что случилось?
Пантера улыбнулся.
— Ты.
Мой желудок сжался от этого простого слова. Не потому, что оно было таким уж особенным, а из-за того, как Пантера сказал это, будто полностью и в крайней степени очарован мной.
Я чувствовал себя чертовски неуязвимым.
— Ты был раздражающим, настойчивым, бесконечно бесящим, но чёрт меня побери, если при виде тебя мне не хотелось навострить уши.
— Да?
— Да. В тот первый вечер, в баре?
— Хмм, где ты ждал какого-то импотента?
— Импо... — у Пантеры отвисла челюсть, но затем он хохотнул. — Где я ждал своего спутника. Я не мог перестать смотреть на тебя, желая того, что ты так очевидно предлагал...
— Эй, я же говорил, ты не особо проницательный.
— Говорил. Но опять же, как раз когда я собирался сдаться, я почувствовал это... — Пантера снова погладил пальцами мои жетоны. — И тогда я понял, что ни за что не свяжусь с тобой.
— И как, получилось?
Пантера отпустил металл и провёл пальцами вниз по моей обнажённой груди.