Сводные

Но сейчас… Сейчас он впервые в жизни осознал, что все, что случалось с ним раньше, нельзя было назвать страхом. Это было ничто по сравнению с тем чувством, что захлестнуло его сейчас.

А он ведь надеялся, что все обойдется. Думал, что успеет её спасти…

Он старался, очень старался действовать быстро. Пока люди Волыны вычисляли местонахождение Олега, он отправился на квартиру к Лере, чтобы осмотреть её вещи. Телефон выступал вещественным доказательством, но благодаря Мазуркову ему позволили в него залезть. Он знал её пароль, поэтому разблокировать экран не составило проблем. Информация на нем его поразила. Оказалось, что она на протяжении нескольких лет с Олегом плотно общалась. Сливала ему информацию о Юле и нем самом, делилась некоторыми рабочими секретами, которые он ей доверял. Метеля едва сдержался, чтобы не разбить гаджет о стену, когда последнюю их переписку читал, где Олег советовал Лере притвориться, что она беремена от Сергея. Знал, что Юля не сможет отказаться от разговора, настоит на том, чтобы её впустили. Но именно эта переписка помогла, поскольку последние полученные Лерой сообщения были написаны Олегом с нового номера, о котором никто не знал. Сразу же передал данные людям Волыны, чтобы они попытались отследить его и, казалось, впервые удача была на его стороне, когда к расвету они получили координаты.

Волына тем временем достал оружие, а Макс обзвонил ребят с армии, с которыми они прошли войну. Практически все отозвались на просьбу о помощи, без лишних вопросов запрыгнули в машины и двигались к столице. Волына даже о вертолете договорился, чтобы Сизого успеть доставить. К утру они были готовы. Все шестеро снова вместе. Впору было устроить попойку по случаю встречи, но мысли были не об этом. Оперативно составили план и приступили к действию.

Сережа пытался не думать о том, что могло произойти с Юлей за ночь в компании Олега. Гнал от себя все ужасные мысли, что в голову лезли. Понимал, что сможет пережить все, что угодно, лишь бы она жива была. Но молил Бога, чтобы сберег её, ведь понимал, что она и так на краю находилась и последний толчок мог навсегда скинуть её во тьму.

Налет на особняк вышел быстрым. Ребята работали так, словно и не раставались на эти годы. Пока двое снайперов снимали охрану снаружи, четверо армейских товарищей и несколько людей Волыны проникли в дом. Никогда не сможет забыть, как Юлин крик со второго этажа услышал. Как рванул по ступеням и наткнулся на Олега, что удерживал её, приставив нож к горлу. Он хотел скрыться через заднее крыло, но уйти ему не удалось. Сережа с точностью до секунды мог пересказать тот момент, когда прочитал на лице Ковальского, что он собирается сделать. Как расширились глаза Юли, когда она тоже осознала происходящее. Он пытался успеть, пытался добраться до неё быстрее, но не смог. Если бы не выстрел Горема, Олег перерезал бы ей горло прям у него на глазах. Однако чего никто не мог рассчитать, так это того, что это чмо толкнет её с лестницы. Сережу прошиб ужас, когда он понял, что снова не успевает ничего сделать. Он дышать перестал, двинуться не мог, лишь смотрел, как она кубарем летит вниз. Звуки хруста её костей оглушали. Метеля навсегда запомнит этот звук, как самый страшный, что слышал в своей жизни. Именно он сменил в его памяти её крик, когда она малышкой лежала на асфальте после аварии.

В тот момент, когда она неподвижно упала внизу, он даже не мог сдвинуться с места. Стоял и смотрел на неё сверху вниз. Смотрел, как растекается на паркете красная лужа крови под её головой. Как неестетственно выгнута её нога и как торчит белая кость из располосованой руки. Был не в силах смотреть на кровавую полоску на её горле, откуда била кровь, но и отвернуться не мог. Это было словно мгновенное исполнение всех его кошмаров…

Горем первым подбежал к ней, поскольку находился ближе всего. Упал на колени перед её неподвижным, сломаным телом, зажимая рукой рану на горле. А Сережа стоял истуканом, боясь приблизиться. Слышал, что Макс что-то кричал, но не понимал его слов. Не мог отвести взгляда с лужи крови и хрупкого, изломанного тела.

Вы знаете, что такое настоящий страх?

Если не знаете, посмотрите на этого мужчину, что впервые в своей взрослой жизни рыдает взахлеб, сидя на полу в коридоре больницы. Слезы так заволокли его глаза, что он не видит ни находящихся в комнате мужчин, ни глазеющих на него медсестер. Никто из присутствующих не знает, что ему сказать и как подбодрить, ведь сам доктор, что принял Юлю на операцию, лишь неуверенно покачал головой, предупредив готовиться к худшему. Он вообще не верил, что её живую до больницы довезли, утверждая, что с такими травмами она уже должна быть мертва от болевого шока.

Сережу не пустили дальше коридора. Хотели обколоть успокоительными, видя его состояние, но он ни кого к себе не подпускал. Парни пытались силой скрутить его, но он вырубил двоих и наставил ствол на третьего, прежде чем они поняли, что лучше оставить его в покое.

Убедившись, что его не тронут, он упал прямо на пол, выпуская оружение из рук. И завыл будто раненный зверь, из всех сил сдавливая голову окровавленными руками. Из-за неспособности что-либо изменить, исправить, помочь ей. Да он что угодно бы отдал, лишь бы поменяться с ней местами. Все семь кругов ада бы прошел, лишь бы забрать всю боль, что она испытывала. Бедная, маленькая девочка, когда же этот мир перестанет издеваться над тобой?

Его товарищи даже не думали расходиться, несмотря на то, что дело было сделано. Они уже успели дать показания, относительно произошедшего, и теперь просто ждали, когда врач выйдет из операционной и сообщит новости. Несколько раз к ним подходила медсестра, пересказать, как шла операция. У Юли была сломана рука со смещением, нога в нескольких местах, повреждены шея и позвоночник. Когда Волына попытался спросить о ребенке, медсестра посмотрела на него так, словно он сошел с ума, задавая такие вопросы.

— Нам бы её с того света вытянуть, — осторожно пояснила медсестра свою реакцию. — В таких случаях о ребенке думают в последнюю очередь.

Но никто не понимал, что значил этот ребенок для Юли. Да, они не успели всего обсудить, но того короткого видео с её похищения Сергею хватило, чтобы понять все, что она чувствовала. Она не могла потерять их малыша.

— Метеля? — осторожно позвал Кирилл Викторович, опускаясь на пол рядом с ним. От него пахло сигаретами, хоть Сергей и не видел, чтобы он выходил. Обычно в сложных ситуациях Волына не выпускал сигарет из рук, но сейчас слишком боялся что-либо пропустить, поэтому не выходил в коридор даже на мгновенье. — Соберись, парень. Юле сейчас нужна твоя сила. Не время распускать сопли.

Он неуверенно положил ладонь на его плечо, словно опасался, что Сергей снова агресивно отреагирует, но парень вообще не шевельнулся. Он молча смотрел на пустую стену перед собой, не видя ничего вокруг. Слишком глубоко погружаясь в собственные мысли.

— Я не могу её потерять, — обреченно проговорил он.

Волына вздохнул, собираясь ответить, но Сергей вдруг перевел на него взгляд и слова сами собой умерли на его языке. Кирилл Викторович и раньше слышал, как люди говорили подобное, но наткнувшись на пустой взгляд голубых глаз понял, что парень не шутит. Он не выйдет из этой больницы, если Юля не выживет. Холодный пот прошиб мужчину, который, казалось, видел все в этой жизни.

— Верь в неё, — просто посоветовал Волына, откидывая голову на холодную стену. — Знаешь сколько раз я недооценивал её? Думал, обычная девчонка пустоголовая, когда впервые её Денис ко мне привез. А потом наблюдал, как она снова на ноги поднимается. С каждым днем сильнее становится. Искренне думал, что сломается после его смерти, но выжила. И снова поднялась. Благодаря тебе, но поднялась. Знаешь, я пытался её оградить от этого дела, но она тогда сказала, что либо я в игре, либо она все делает одна.

Сережа слушал не перебивая. Словно губка вбирал в себя истории, что рассказывал о ней Волына. Как она впервые готовила у него дома и едва весь особняк не спалила, запутавшись в устройстве новомодной техники. Как водку с ним пила не закусывая, поддерживая после смерти жены. Как уговорила его фонд открыть, чтобы больным детям помогать. В этом вся она — его маленькая кроха. Она была самым сломленным человеком в мире, но все бы отдала, чтобы помочь людям, что были рядом. Верила, что каждый заслужил шанс, несмотря на все говно, что в её жизни происходило. И невозможно было её не любить.