Помощь ближнему

— Здесь есть я, элень Непрития, — выдержав бурю вопросов, ответил я. — Сюда мы прибыли из-за меня. Мне нужна вещь, выдаваемая по итогу. Она нужна мне для собственного развития. Так же, как нужны были ключи-пирамидки для открытия сундука.

— Развития, мин пудир? — переспросил Ордрин. — Для чего тебя развивать, лорд, ты и без того в полном порядке.

— Может быть и так, но мой изначальный порядок перестал соответствовать внутренней сути. Я изменился, друг, ты прекрасно видишь мои глаза, и эти изменения необходимо перенести на берсеркерскую суть, иначе могут появиться не самые хорошие последствия. Мне они не нужны.

Жена Ирсинда хотела что-то сказать, но Ася успокаивающим жестом положила руку ей на плечо. Лесная дриада посмотрела на Красную и кивнула, но этот взгляд, снисходительно-понимающий, мне не понравился.

— Да, элень Непрития, вы правы, это бзик слишком много позволяющего себе лордика, — оставаясь подозрительно спокойным, добавил я. — Именно этот бзик позволил нам поставить Храм нашего варианта общегномьей веры. Именно этот бзик в принципе позволил появиться нашей вере. А ещё, я надеюсь, по завершению бзика наши Костоломы смогут пойти по пути этого бзика и стать сильнее относительно своих стандартных собратьев. Этот бзик будет доведëн до конца, как бы сильно против вы не были.

— Я не против, лорд, я спросила, — тут же отозвалась дриада. — И спросила я не просто так. Ваш, как вы выразились, бзик теснейшим образом связан с природой, наша новая вера также тесно связана с природой, а потому у меня есть предложение, лорд.

— Внимательно слушаю вас, элень Непрития.

— Как мне известно, гномьи кланы в момент своего создания чаще всего привязываются к камню, — начала жена Ирсинда. — По этому камню клан получает своë название, профессиональные и боевые возможности. Чаще всего, но не всегда. Мы тоже гномы, но гномы странные, с любовью к Природе и терпимостью и даже обожанием других рас, принимающих нашу тягу к Природе. Так почему нам, в момент создания своего клана, не привязаться к оубуадису? Дерево это мифическое и даже легендарное, а потому сильное и стойкое. В его корнях лучше всего растëт нуатинг, образуя с деревом крепчайший симбиоз. Его побеги совместимы с многими другими растениями, в том числе с мелорном и родовыми эльфийскими древами. Ну и самое главное, что отобьëт вашу, лорд, готовность сказать «нет» моему предложению — я знаю, где достать его семя.

Я и в самом деле собирался с сожалением отказаться от предложения Непритии. Да, оубуадис легендарное дерево гномов, полноценных чистых взрослых особей которого всего восемь штук на весь Асхан, и только одна у игрока. Да, оно служит отличным местом произрастания нуатингов, что станет очень символично для конкретного Олбедса Нуатингур. Да, оно совместимо с прочими видами деревьев лишь за исключением трëх, каждое из которых, как не трудно догадаться, принадлежит тëмным эльфам, и с его помощью нам удастся соединить пока ментально разрозненный расовый состав олбедса в единое целое. И да, скорее всего на девяносто девять целых и девять в периоде процентом оубуадис получится сделать плановым деревом, просто потому, что никаких противопоказаний к этому нет.

Но найти семя оубуадиса так же «просто», как стать обладателем комплекта Граалей для всех замков империи игрока. Не виси на мне одновременно цепочки собственного перерождения, создания Храма и транс-квеста, я бы с удовольствием окунулся в авантюру «поиск подхода к пониманию того, кто может поделиться знанием о том, где сидит тот, кто отведëт туда, откуда можно попасть туда, где находится тот, кто слышал, кто в этот раз делится легендарными секретами Асхана». И всё это лишь для того, чтобы узнать расплывчатый слух и определить примерное направление поисков нужного гнома уровня «последний охранник подходов к королевскому замку», где король — это источник знания про себя, а последний охранник — стартовая точна на пути к нему. А по завершению пути к «королю» поиск семени лишь начинается. Там и покрафтить придëтся, и по подземельям различным побегать, и повоевать, чего уж там, скорее всего, даже с игроками.

Но если я правильно понял элень Непритию, она знает не просто короткий путь к «последнему охраннику», но и как, минуя его, попасть сразу к близкому окружению «короля». Ну а крафтить, воевать и бегать по подземельям это сущий пустяк, если удастся сократить примерно полгода муторных поисков без какой-либо награды.

— Допустим, я не скажу нет, — осторожно произнëс я. — Допустим, я говорю решительное и бесповоротное «да». Что тогда?

— Тогда я начинаю безжалостно шантажировать вас, лорд, на предмет помощи Ургадзилу, — улыбнувшись, ответила дриада. — Либо до конца недели угроза кочевников покидает этого бессмертного, либо я веду вас раза в три более длинным путëм и ничего вы мне не сделаете за это.

Ордрин остался невозмутим, а вот с лицом Аси творилось странное. Казалось, что она одновременно хочет и возразить Непритии, и поддержать её стремление помочь тёмному эльфу. И лучше не дать ей возможность сформулировать окончательное решение, проблем потом не оберëшься и с одной, и с другой стороны.

— Хорошо, мы поможем Ургадзилу, — решительно ответил я, осторожно сжав ладонь любимой. — Мы выработаем стратегию и поможем. Нам могут понадобиться сутки.

— Дело ваше, лорд, — пожав плечами, произнесла жена Ирсинда. — Я в военных делах не разбираюсь, мне главное результат.

После этих слов привал закончился. Едва заметная в траве дорога уводила в глубь леса, который выглядел скорее как неухоженный парк, нежели настоящая чаща. Грифоны и Ас, конечно, пролететь сквозь него не могли, но феи и бехолдеры перемещались спокойно, равно как и Буран, и варминг Ордрина. По дороге на нас пытались напасть жуки-переростки с болонку размером, но все их потуги заканчивались лутом в моём инвентаре. Жучиный сок и хитиновые панцири оказались отличным дополнением моей инсекто-коллекции.

Вышли мы к высокой пещере, освещëнной зеленоватыми прожилками. Грифоны спокойно расправились там крылья и первыми заметили новую угрозу — ярко-красных бабочек чуть крупнее новорождённого младенца. Хагрены же и стали главной ударной силой в борьбе с ними, похоже, отрываясь за отсутствие возможности борьбы с жуками. Вторым по эффективности стал Себеш. Его Шары Тьмы мало того, что били без промаха, так ещё и, похоже, усиленно. Во всяком случае, одного попадания плюс десяти секунд на действие повешенного дота вполне гарантированно убивали бабочку. Ещё немного поучаствовал Ордрин, дотягиваясь до тех бабочек, что спускались пониже в надежде не быть разодранными взъярившимися грифонами. Ещё пару заклинаний бросили феи и один раз воспользовалась трубкой Ася, но из-за невозможности предсказания траекторий полëта хагренов, оставили это дело. Остальные, и я в том числе, оказались не у дел.

Наградой за геноцид стали пыльца и крылья бабочек. Сказать «крылышки», как их назвала Система, язык не поворачивается, это полноценные крылья, хоть мантии шей. Так же Ас нашёл в своде тайник, и пришлось поработать рудокопом, благо кирку на всякий случай я купил себе сразу же после данжа Карт. Минут десять пришлось потратить на долбëжку какого-то ну очень твëрдого камня, снизившего прочность инструмента практически в ноль. Внутри тайника нашлась четырëхярусная шкатулка с лезвиями для ножей на каждом и листок с рисунком очень подозрительных камней. Тех камней, что до сих пор выпадают с демонской плодильни недалеко от Трëххуторовья. Разумеется, я тут же показал шкатулку и её содержимое Ордрину. Тот, едва взглянув на лезвия и рисунки, выдал полутораминутную тираду на кадрусе. Смысл её сводился к тому, что боги коварны в своей сути, но милостивы, раз позволили заполучить лорду, то есть мне, невероятно полезное в текущих реалиях знание.

— Ты знаешь, что это такое? — настороженно спросил я Арбана.

— Разумеется знаю, шиктиг лу, — оторопело отозвался тот. — Это Согайдá Сервáйта.

Я лишь кивнул на это откровения, в душе не е… понимая, что значат два этих странных слова. Разберëмся, не впервой. Но если Ордрин говорит, что это ценное, значит, так оно и есть. Не может не быть. О Отец, сделай так, чтобы это оказалось ценным.