Другая сестра

Кабинет был в два с половиной раза меньше, чем огороженное рабочее пространство, выделенное начальнику отдела кадров телеканала, но очень уютным. Здесь помещались стол, вертящееся кресло и небольшой желтый диван с плюшевой обивкой. Стены были выкрашены в светло-синий цвет со слегка фиолетовым отливом. В сочетании с желтым получилось очень живо и ярко, можно сказать — жизнерадостно. В углу нашлось место для тумбы с кофемашиной. Над ней — навесная полка, на которой в ряд были выставлены папки с разноцветными корешками.

— Здесь очень мило. Чистенько и стильно. Теперь я, кажется, понимаю, почему ты не хочешь сюда больше никого пускать. Стены сам красил?

Дэн сосредоточенно раскладывал бумаги на столе, но, услышав последний вопрос, пристально посмотрел на Аглаю, про себя отметив ее проницательность.

— Да, все переделал под себя. Завез новую мебель. Хочешь кофе?

— Конечно. А сливки есть?

— Найдем. Присядь пока, — он указал на диван.

Сливки нашлись в общей приемной. А с ними — пара конфет. Немного поколдовав над кофейным аппаратом, Дэн уселся на свое место.

— Я заплачу за прием, — выпалила Аглая, подавшись вперед.

— Не говори ерунду. Лучше начинай, пока не пришел клиент.

— Хорошо. — Она поглубже вжалась в диван, так что мыски ее туфель едва касались пола. — У меня странное внутреннее убеждение.

— Какое?

— Будто должна всем мужчинам на земле. Должна их ублажать, стараться ради их удовольствия. Как будто это моя миссия. И дело не в том, что мне нравится быть жертвой — эта «миссия» делает меня счастливой. Если я этого не делаю, я чувствую себя никчемной.

Аглая скинула туфли и поджала колени, упершись в них подбородком, как маленькая девочка.

— Работа на ТВ помогает тебе? Или ты отвлекаешься на коллег?

— О да! То есть нет. Я способна полностью концентрироваться на работе. Пожалуй, она дает передышку моему… — она сделала паузу, прыснула и договорила: — Недугу.

— Можешь расслабиться?

— Как?

— Вытяни ноги. Сядь поудобнее, представь, что ты смотришь любимый сериал с пачкой чипсов.

— Так? — Аглая легко справилась с задачей.

— Отлично. Кстати, какие фильмы ты любишь?

— О, тут я такая же, как все! — обрадовалась Аглая. — Смотрю сериалы, поедая мороженое. Порно не смотрю, никогда. А то был бы передоз, правда?

— Что ты чувствуешь сейчас? Терапия отвлекает тебя?

— Разговор меня увлекает. Особенно приятно, что терапия уже началась, а я этого даже не заметила. Но если отвечать на твой вопрос — я хочу заняться с тобой сексом.

— Почему? Ты находишь меня привлекательным?

— Бесспорно. Но дело не в этом.

— А в чем?

— В благодарности. В благодарности, которая переполняет меня. Потому что ты относишься ко мне с пониманием и добротой. Потому что ты разговариваешь со мной, хоть это против твоих правил. Потому что ты отказался взять с меня деньги. Такое великодушие притягивает меня, как магнит.

— А твои клиенты?

— О, им я тоже благодарна. Они приходят посмотреть на меня. Многие приходят конкретно ко мне. Тратят свое время, деньги, искренне восхищаются мною. Это заводит меня, я с трудом дожидаюсь окончания танцевальной смены. А если они уходят без привата, я расстраиваюсь.

— И что тогда?

— Еду домой. Или выпускаю пар с охранником или барменом.

— А им ты за что благодарна?

— Я вижу их труд, усталость. Я словно вижу проблемы, о которых они не говорят, и мне хочется их пожалеть.

— Кого еще ты жалеешь?

— Длинный список. Таксистов, доставщиков пиццы, электриков…

— Тебе важен внешний вид?

— Скорее да, чем нет. Не могу назвать себя совсем неразборчивой. Все сказанное выше, пожалуй, возможно при внешней привлекательности мужчины.

— Часто устраиваешь инсценировки?

— Такие, как с вами?

— Да.

— Нечасто. Честно говоря, я не ожидала такого эффекта. Хотела чуть-чуть разозлить вас, раззадорить, а потом вошла в роль. И вы не подвели.

— Хотела бы повторить?

— Да.

— Все.

— Что все?

— На сегодня все. Мне нужно подготовиться к встрече с клиентом.

— И за это тебе платят?

— У нас был мини-сеанс. Мне нужно подумать.

— Ясно… Где здесь можно поесть? Я жутко голодная.

— За углом — отличный грузинский ресторан. Недорогой. Я иногда захожу туда между работами.

— Забегаловка?

— Пожалуй. Но вполне уютная.

Дэн замешкался. Если она намерена сегодня кого-то подцепить, возможно, следует ей указать на более приличное заведение.

— На Новом Арбате мест полно. Тут недалеко. Просто я тебе говорю, где вкуснее. А там сама решай.

— Очень.

— Что очень?

— Очень хочу повторить.

— Я подумаю, как помочь тебе.

— До скольки ты будешь работать?

— Допоздна.

— Так много клиентов?

— С клиентами до десяти-одиннадцати.

— Ясно.

— До завтра.

— Пока. Не провожай меня.

Дэн почувствовал облегчение, когда Аглая ушла. Хотя не мог не признаться себе, что ее особенность представляла для него профессиональный интерес. Вкупе с откровенностью и открытостью, с которыми она говорила на любые темы, Аглая — просто находка для пытливого исследователя. Правильнее было бы порекомендовать ей хорошего сексолога, но, во-первых, она сразу сказала, что готова разговаривать только с ним, а во-вторых, ему самому было любопытно заглянуть в глубины ее подсознания. Это любопытство разжигало в нем стыд и заставляло усомниться в собственном профессионализме, что воспринималось очень болезненно. Обуреваемый этими чувствами, он и свернул сеанс, который толком не успел начаться.

Настроиться на диссертацию и плановые консультации после нежданного визита было непросто, но Дэн заставил себя не думать об Аглае целых несколько часов. Сложнее всего было блокировать всплывающие в памяти картинки того утра. Воспоминание не восстанавливалось полностью, но самые яркие моменты вспыхивали эпизодическими зарисовками ночного кошмара. Или не кошмара, а яркого эротического сна, во время которого случаются настоящие оргазмы.

Когда за последним клиентом закрылась дверь, Дэн ощутил настоящий голод. Перед выходом из офиса он позвонил Наде.

— Привет, любимая.

— М-м. — Невнятное приветствие не предвещало ничего хорошего.

— Буду через полчаса, очень голодный. Поставишь пельмени к моему приезду?

— Охренеть.

— Что? — Он снял очки и устало потер переносицу.